Азартные игры высшего порядка - Мария Симонова

— Заткнись!

И она умолкла, горделиво отвернувшись к окну. А он продолжил, обращаясь уже к ним, а точнее, к Нику, потому что глядел, не отрываясь, именно на него:

— Мальчишка. Вот уж не думал. Впервые вижу такую оригинальную партию. — Он, в отличие от дамы, с самого начала в упор смотрел на Ника, на Чарли же только изредка взглядывал. — А ты хват. Нашел, значит, себе подружку? Дурачок. Я же на нее тебя поймал. Как на живца. Заметная барышня. Такие просто так поодиночке не ходят. — Ник молчал, как партизан, сжав губы в нитку. Мужчина был серьезен, словно и впрямь на допросе партизана. — А если я у тебя ее заберу? Как, отдашь? Или, может, продашь?..

Утонченная дама при этих словах состроила презрительную мину. Ник же от них взорвался, словно динамит от запала:

— Не отдам! — Он схватил Чарли за руку, как будто ее у него уже отнимали. — Она моя! Навсегда! А ты целуйся со своей вредной спирохетой!

Собеседник взглянул искоса на соседку. Та задышала часто-часто, глядя с ненавистью на дерзкого мальчишку своими размазанными глазами, но так и не произнесла ни слова — то ли онемела от переизбытка чувств, но скорее, как показалось Чарли, заставила себя смолчать титаническим усилием воли, повинуясь недавнему приказу. Чарли удивило, как это красавица сдержалась, чтобы не показать клыков. Глаза мужчины, до этого совершенно непроницаемые, стали вдруг глубже и выразительнее, будто налились чернотой.

— Твоя подружка и так принадлежит мне. И ты тоже принадлежишь мне, Вадиму Лядову! Понимаешь, что это значит? Еще нет? Это значит, что вы — вне Игры! Конец приключениям, начинается грубая реальная жизнь! Вы больше не партия. Привыкайте к мысли, что вы — просто живой товар. Ясно?

Чарли, ошеломленная всеми этими властными заявлениями, не сразу заметила, что посередине салона вырос маленький плоский столик. Лядов хлопнул по нему ладонью:

— Артефакты!

Флаер мягко качнулся и застыл. Чарли бросила взгляд в окно, поглядела на столик, на бледного человека напротив, и левый уголок ее рта пополз вверх, образуя кривую ухмылку. Лядов открыто ухмыльнулся в ответ. Чарли подивилась грандиозной самоуверенности человека, сидящего перед двумя вооруженными людьми и уверенного, что нескольких повелительных фраз достаточно, чтобы они сложили перед ним оружие, подняли лапки и добровольно стали, как он выразился, «живым товаром». А ведь ее он, пожалуй, вовсе не принимает в расчет: у нее какие-то игровые атрибуты, она, по логике, должна была бы их применить, когда ее хватали, тащили и запихивали в машину. Его приказ относился только к Нику, который в критический момент на глазах у всех устроил иллюминацию. На мальчика властный тон взрослого мужчины должен был подействовать как приказ свыше, но Лядов сделал неправильный шаг, пригрозив, что отнимет у него Чарли. Она еще решала, как бы поэффектнее удалиться — разрезав машину пополам или, помахивая хлитсом, повелеть Лядову ее открыть, когда Ник с отчаянным криком «Лови!» закидал мужчину пиротехническим атрибутом, хранившимся в большом количестве на дне его карманов. Первую мелкую вещицу Лядов действительно поймал — безо всякого для себя ущерба — в правую руку, тут же вскинул левую ладонью вперед, и остальная мелочь, запущенная в его направлении, посыпалась на стол, встретив невидимую преграду. Ник, уже видя свой провал, кинул что-то в красавицу-"спирохету", но и этот снарядик отрикошетило на стол, без малого не в общую кучку. Ник вздохнул, сложил руки на коленках, как примерный мальчик, покосился виновато на Чарли: ну, мол, извини, не получилось.

Лядов раскрыл правую ладонь — на ней лежала пластмассовая пробка. Кинул ее к остальному, поднял удивленные глаза.

— Это что?.. — Похоже, с такими «артефактами» он сталкивался впервые.

— Мои вещи, — ответил Ник нехотя.

— Все? — В голосе Лядова слышались недоверие и насмешка.

— Не все! — сказал Ник и высыпал на стол еще две пригоршни всякой всячины.

— Не валяй дурака, малыш! — В мягком, ласковом голосе сквозила угроза. — Лучше будет, если ты отдашь все сам.

— А что тебе надо?

— То, чем ты подпалил задницу копу. Ник насупленно порылся в карманах и добавил к кучке еще одну пробку, пару пуговиц и камешек. Лядов взял камешек, повертел, поднял глаза на Ника:

— Этим?.. — Ник кивнул. — Что ж… Проверим. — Лядов положил камешек к другому мелкому хламу и движением ладони смел все со стола. Вещицы при этом не посыпались на пол, а попросту исчезли. Чарли так и не поняла: прошли они таким образом проверку, были ли на нее отправлены либо их просто до поры убрали с глаз. С нее пока ничего не требовали, сама же она больше не спешила высовываться: поведение Лядова и продемонстрированные им возможности свидетельствовали, что он вполне способен отобрать у нее хлитс — их единственный шанс на спасение, как она думала теперь.

После всего только что увиденного, сумбурные события этого дня наконец-то сложились в ее голове в более или менее логическую картину, куда укладывались исчезновение Криса, внезапный отъезд Лобстера и даже, хотя и с некоторой натяжкой, бегство Ларри. Картину примерно такую: Игроки, если верить Лехе, уподобились простым людям, кто-то из них путешествует по Земле, поделенной на игровые зоны, приобретая друзей, борясь с врагами, колошматя монстров и добывая в нелегкой борьбе разные артефакты. А кто-то сидит на одном поле, раскинув невидимые сети, и ждет. Стоит ниточке затрепыхаться, как он подтягивает к себе добычу и вытягивает из нее соки, то есть попросту грабит: Хранители, другие Игроки, служебные объекты — он не брезгует ничем, в надежде, что среди комарья и мух попадется рано или поздно пчелка-буратина с золотым ключиком. А ведь так оно и было бы, паук дождался бы своего звездного часа, ему, возможно, суждено было даже стать победителем, не выброси они заблаговременно Ключ в болото. Может быть, Лядов и Лидер — одно лицо?.. Да, правда, Лидер их вычислил, но мог ведь и потерять после крысиного пожара на профессорской даче? И теперь не подозревает, кто попал к нему в сети?.. Пусть у них и нет Ключа, но зато, как правильно заметил Леха, они обладают информацией. Как же удачно вышло, что она не пустила в ход хлитс: пчела остается пчелой до тех пор, пока у нее есть жало. Особенно хорошо, что это жало тайное.

Тем временем флаер открылся; он стоял на крыше, в центре большой посадочной площадки, покрытой дефицитнейшим гризелом — органическим веществом, вырабатывающим ярко-зеленый свет, очень хорошо видимый в темноте, при этом абсолютно ничего не освещающий. С одной стороны площадки возвышалась небольшая пристройка, стилизованная под китайский домик-пагоду с треугольной крышей и с полупрозрачными стенами, подсвеченными изнутри. По другую сторону помещалась зловещего вида непроницаемая глыба кубической формы, похожая на огромный неполированный куб черного мрамора.

Перед машиной уже выстроилась охрана — человек пять в черном, только что нацепившие «намордники», висевшие перед тем у них на груди. Лядов, вышедший первым, не озаботился подать руку своей даме, как будто нечаянно про нее забыв. Впрочем, сделав пару шагов, остановился и обернулся в ожидании, глядя на нее очень пристально.