Конец страшной сказки - Светлана Алешина

— Нет, — растерялась женщина. — Спасибо, что Бориса доставили…

— А скажите, в котором часу ваш муж вернулся домой в прошлый четверг? — неожиданно не только для хозяйки дома, но и для меня спросил Гурьев.

— В четверг? — вспоминала женщина. — Поздно приехал! В тот день концерт был у Азаровой… Вот он с приятелями и загулял… Ой, а ведь в тот же день и произошло убийство.

— А поточнее вы сказать не можете, во сколько Борис Яковлевич пришел домой? — переспросил Гурьев.

— Около двух часов ночи, — не растерялась женщина. — Я уже спала, но проснулась, когда он зашел, посмотрела на часы. Время я помню.

— И что? Он был так же пьян?

— Не-е-ет! — протянула женщина. — Они с другом немного выпили, он пришел слегка поддатый. Вы не думайте, он у меня не алкаш какой-нибудь, просто у него почки слабые.

— Спасибо большое. До свидания, — поспешно проговорила я и начала спускаться по лестнице, чтобы прервать эти бессмысленные расспросы Гурьева.

Валерке ничего не оставалось, как отправиться за мной. Хозяйка дома закрыла за нами дверь, мы вышли из подъезда, и только в салоне автомобиля Валерка объяснил мне, зачем он стал расспрашивать жену Бориса Яковлевича о прошедшем четверге.

— Знаешь, Ирина, мне теперь что-то кажется сомнительным, что женщина в состоянии дотолкать машину до обрыва. А если убийца — один из работников студии, то, может быть, и соучастник тоже оттуда. К тому же не мешало бы проверить алиби всех в студии. И вообще, что, мы зря, что ли, перлись в другой конец города, чтобы только этого алкаша домой доставить?

— Ну и что ты выяснил? — заинтересовался Костик.

— Борис Яковлевич в тот вечер пил пиво с другом и вернулся в два часа ночи, но почти трезвый. Уловила? — прищурился Валерка.

— Чего тут улавливать, — пожал плечами Шилов.

— А то, что у Кремера на тот вечер тоже нет алиби, — с расстановкой сказал Валерий и даже поднял указательный палец вверх, намекая на серьезность своего вывода.

— Но мы же выяснили, что в машине с Азаровой была баба, — напомнил Костя.

— А кто сказал, что она была одна? — возразил Гурьев. — Надо всех проверить. Надо бы еще и к другу этого Кремера заехать. А то что-то слишком подозрительно совпадение, что Борис Яковлевич именно в тот вечер пришел как раз среди ночи.

— Если бы у нас не было никаких следов, я бы уцепилась за эту ниточку, но пока у нас есть чем заняться, — отозвалась я. — Надо девушек опросить. К тому же странно, что Орленко так неожиданно ушла с поминок.

Костик нажал на газ. До студии от дома Кремера мы доехали за час. Костя ехал довольно-таки быстро, но мы попали в пробку недалеко от студии, поэтому пришлось проторчать в дороге немного дольше.

Софью Александровну нам удалось еще застать на студии. Охранник при входе стоял все тот же, но на этот раз он не стал преграждать нам дорогу, а только слегка улыбнулся. Орленко сидела в своем кабинете и упаковывала какие-то баночки в коробки. Своим приходом мы застали ее врасплох. Едва я возникла на пороге, Софья Александровна застыла на месте с очередной баночкой в руках.

— Ирина Анатольевна? — будто не веря собственным глазам, прошептала она.

— Что же вы так быстро ушли с поминок? — задал ей вопрос Валерка, подходя ближе к женщине и заглядывая в коробку. — Мы с вами поговорить хотели.

— О чем поговорить? — настороженно спросила Софья Александровна и, чуть прихрамывая, подошла к окну, где у нее лежали сигареты. Но прикуривать она не стала, а только повертела пачку в руках.

— О том, где вы были в четверг вечером, — прямо ответила я, не скрывая цели нашего прихода.

— В четверг? Когда убили Елизавету? — уточнила Софья Александровна и после моего кивка тут же ответила: — Дома была, где же еще.

— Сразу же после концерта вы поехали к себе домой? — уточнил Валерка.

— Да, а что такого, — отозвалась Софья Александровна, пожав плечами. — Моя работа закончилась, так что я была свободна. Зачем мне было здесь задерживаться?!

— Кто-нибудь может подтвердить ваше алиби на тот вечер? — поинтересовался Валерка.

— Я живу одна, — спокойно ответила Софья Александровна и в конце концов прикурила сигарету.

Еле уловимое волнение, исходящее от нее, я заметила сразу, но тут же для себя объяснила это тем, что девушка вообще напугана, что ее подозревают в убийстве. А именно на это мы с Валерием и намекали. Даже не виновная ни в чем на ее месте испугалась бы. Совсем недавно Сарсенбаева рвала и метала в ответ на брошенное ей обвинение, что, казалось бы, странно, но Алия оказалась не виноватой. — И абсолютно никто не может подтвердить, что вы в ту ночь были дома? — коварно спросил Валерка.

— Никто, — покорно отозвалась Софья Александровна. — Но я же не думала, что мне потребуется алиби на тот вечер. Если бы я только знала, что произойдет с Елизаветой…

— То вы обязательно обеспечили бы себе прикрытие, — продолжил ее мысль Костя, — подговорив пару-тройку друзей.

— Может быть, — неопределенно пожала плечами Софья Александровна.

— Хорошо, — согласилась я с ее выводами. — Но теперь же вы понимаете, что неизбежно попадаете под подозрение… И вам совершенно нечего сказать в свое оправдание.

— Мы с Лизой были подругами, — Софья Александровна потушила сигарету и прошла к столику с коробочками.

Она продолжала складывать косметику, не обращая на нас уже никакого внимания. Такого спокойствия в ответ на предъявленные ей обвинения я от Орленко, признаться, не ожидала. Мне опять вспомнилось, как эмоционально восприняла подобные обвинения Сарсенбаева. Софья Александровна же оставалась невозмутимой.

Мы переглянулись с Валерой и Костей. Уже в коридоре посовещались друг с другом и решили, что Орленко в самом деле вызывает подозрений меньше всего. Во-первых, она вела себя вполне спокойно во время разговора с нами; во-вторых, была более дружна с Азаровой, чем остальные члены коллектива; а в-третьих, ее хромота, на которую я только сегодня по-настоящему обратила внимание, не позволяла носить туфли на высоких каблуках. Я даже заметила, что сегодня на Орленко надеты удобные лодочки, совершенно без каблуков, которые больше похожи на тапочки, чем на нормальную обувь.

Разговор с Валентиной Худяковой, которую мы встретили в коридоре студии, оказался более приятным. Завидя нас, она приветливо улыбнулась и тут же остановилась, несмотря на то что куда-то направлялась торопливой походкой. После первых наших вопросов она сразу же догадалась, к чему мы клоним.

— Вы подозреваете меня в убийстве? — изумилась женщина и хохотнула. — Надо же такое придумать?! С чего вы взяли?

— Значит, были причины, — буркнул Валерка, обидевшись на то, что его подозрения не приняты всерьез.

— Но это же полный абсурд! Да и вообще, в тот вечер я была дома с родителями, — рассказала Валентина. — Вы можете позвонить ко мне домой и убедиться, что это так.