Академия нежити. Кафедра неприятных последствий - Татьяна Зингер

Он указал пальцем на ближайшую к нам вершину, которую венчал двухэтажный домик с полностью панорамными окнами. До него было минут пятнадцать пути, и я даже не успела окончательно утомиться или возмутиться, что лазаю по горам в пижаме.

Впрочем, возмутилась я позднее, когда оказалось, что в домике разместился пафосный ресторан. Его стекла блестели невероятной чистотой, улыбчивые официанты встретили нас и никак не среагировали на садовое пугало в лице меня, усадили за столик в дальнем углу. Передо мной лежало меню с ценами, которые превышали мою стипендию в разы. Разве может салат стоить таких денег?! Катастрофа!

Ну и контингент был соответствующий. Люди, которые прилетали в ресторан на личных вертолетах (судя по тому, что вертолетная площадка тут имелась), которые отдыхали на склонах и приезжали на дорогущих машинах, больше напоминающих танки. Они были красивы и стильно одеты, смеялись, обнажая ослепительно белые зубы.

— Ты бы хоть предупредил, куда мы идем. Я выгляжу как бездомная! — Поправила выбившуюся прядь отросших после стрижки волос.

Александр не сел напротив, а плюхнулся рядом, положил руку мне на колено, как делает ещё не любовник, но уже близкий человек.

— Ты сногсшибательна, поверь мне.

Официант принес нам вино какого-то немыслимого года, которое на вкус ничем не отличалось от дешевого из супермаркета, разве что отдавало особой терпкостью. На столе запестрели закуски. Меня быстро разморило, и жизнь перестала казаться такой пугающей, как раньше. Я даже заулыбалась какой-то шутке Александра, а тот жадно поедал меня взглядом, словно перед ним сидела не студентка, а как минимум Ирина.

Этот его взгляд заставлял подчиниться… бр-р, да что со мной не так?!

Фоном играла ненавязчивая музыка, скрипач терзал струны, солнце внезапно скрылось за молочно-белыми облаками, и всё кругом заволокло туманом, таким густым, что можно намазать на булку. Мы очутились в каком-то безвременье, из которого было невозможно ускользнуть.

— Улыбочку, — раздалось справа, когда Александр рассказывал мне о первом своем восхождении в горы.

Машинально я улыбнулась, а уже потом отпрянула от фотографа, который делал моментальные фото, и прикрыла руками лицо. Слишком поздно. На белоснежную скатерть лёг тот самый снимок.

Девушка смотрела на меня абсолютно пьяным от счастья взглядом. Щеки покраснели, в глазах плясали веселые искорки. Её кавалер улыбался самыми кончиками губ, но этого было достаточно, чтобы понять: он доволен происходящим. Ему приятна обстановка и та, которая сидит по левую руку. Та, чью ладонь он сжимает в своей (это укрылось от вездесущей камеры), чью шею щекочет дыханием.

Черт!

Меня накрыла такая волна страха, что похолодело внутри, а нервные сплетения были готовы лопнуть от напряжения.

Будущее неподвластно переменам. Я столько озиралась по сторонам, боясь, что прицел фотокамеры настигнет нас где-нибудь на улице или в университете. Планировала, что попрошу стереть фото из памяти телефона, если оно случайно получится у кого-то из моих знакомых. Но вышло так просто, так нелепо. Мгновенный снимок, будь он неладен.

Александр коснулся моей руки, пальцем прочертил путь по выступающей вене, но я как завороженная смотрела в глаза самой себе и не могла оторваться.

— Разреши выбросить это фото? — Губы тряслись.

Колдун непонимающе изогнул бровь.

— Ника, что с тобой?

— Оно неудачное, у меня тут глаза косят, а волосы кажутся жирными. Так разрешишь?

— Как скажешь. — Легкое пожатие плечами.

Я поспешно кинула его на пустую тарелку, которую пододвинула к краю стола. Вышколенный официант тотчас подлетел к нам, и тарелка оказалась на его подносе.

Так-то лучше. Возможно, я сумею переломать судьбу, подстроить под себя как строптивое животное.

— Мы можем когда-нибудь ещё смотаться в будущее? — Отвернулась к окну, за которым не было ничего, кроме пепельной пустоты.

В отражении стекла виднелся Александр, и тот раздосадовано покачал головой.

— К сожалению, теперь за моими временными перемещениями следят так пристально, что боюсь, мы не сумеем вернуться обратно. Впрочем, я узнал всё, что планировал.

Я чуть не вскрикнула: «Да пойми же ты, что знать хочется мне!» К сожалению, Александр прекрасно понимал мои опасения, но никак не успокаивал и не объяснялся. Вместо того он подлил ещё вина в мой бокал, а сам встал из-за стола.

— Отлучусь на минутку.

— Ага, — пробормотала, закусив губу.

В тот момент я не видела, что Александр скрылся на кухне, где забрал снимок и убрал его в нагрудный карман как истинную драгоценность. Я уже догадывалась, что будущее неизменно, но ещё не подозревала, насколько сильно увязла в его сетях.

— Так что ты всячески пытаешься оттянуть? — спросила у Александра, когда второе сменилось поразительно вкусным десертом, а по залу поплыл аромат свежезаваренного кофе.

— Слом миграционного запрета ближе, чем мне хотелось бы. Боюсь, всё идет не по плану— Он побарабанил пальцами по столу, словно наигрывая мелодию.

— Во сне ты говорил, чтобы я была осторожна. Это так?

— Да. Помни, я всегда рядом, но не уверен, что успею спасти тебя, если попадется кто-то достаточно хитрый, чтобы воспользоваться твоей слабостью.

«Я всегда рядом», — эхом отдалось в моей груди.

* * *

Я вернулась в общежитие ближе к вечеру, одурманенная алкоголем, свежим воздухом и близостью колдуна. Мы с Александром ещё долго катались по вершинам на фуникулёре, взмывали на вертолете ввысь и опускались к горным ущельям, столь узким, что я опасалась, как бы не застрять в них лопастями. А потом шагнули в портал и очутились в его квартире. Колдун предлагал довезти меня домой, но мне захотелось шальной свободы, и я покачала головой.

— Ты и так постоянно где-то неподалеку. Не беспокойся, с моим такси ничего не случится.

Александр осторожно кивнул и отпер входную дверь. Когда я надавила кнопку лифта, он окликнул меня. Я знала, что сейчас произойдет, чувствовала напряжение между нами весь этот день. Что-то разумное во мне попыталось воспротивиться, но разум был затоптан безумием.

По венам разнесся жар, когда наши губы соприкоснулись. Не было мягкости и робости, лишь пыл, жажда обладания. Руки скользили по моей спине, перебирали позвонки, сжимали плечи так сильно, словно пытаясь оставить на них синяки. Напомнить всему миру, что я принадлежу этим рукам и этому человеку. Вся без остатка.

Интересно, так же он обнимал Ирину или ей дарил исключительно нежность?..

Эта мысль оказалась отрезвляющей, и я отстранилась от колдуна. Двери лифта открывались долго. Я практически упала в него, трясущимися пальцами надавила на кнопку первого этажа. Воздуха катастрофически не хватало. Меня провождал черный-черный взгляд Александра, а его поцелуй обжигал губы словно кислота.