Темные воды - Роберт Брындза

– Зато без пробок! – крикнула она. Взревел мотор. Махнув им на прощание, Камилла промчалась мимо к пандусу и оттуда выскочила на подъездную дорогу.

– Тебе не предложила прокатиться с ней на заднем сиденье, – заметила Эрика.

– Очень смешно. Если б предложила, это означало бы повышение. Весьма оригинальная женщина, – ответил он.

– Есть в ней что-то хищническое. Так и вижу, как она устраивает шумные вечеринки, на которых бросают ключи в фруктовую вазу на середине ковра.

– Она замужем за судьей одного из высших судов, – сообщил Марш, отпирая машину и открывая дверцу.

– Тогда, должно быть, они точно дают приемы.

– Ты бы делом лучше занялась. С ней ведь шутки плохи, Эрика.

– Слушаюсь, сэр. Я сообщу вам о результатах обследования домика у Хейзского карьера. И в следующий раз поглажу вам рубашку.

Марш повел глазами, сел за руль и тронул машину с места, выехав с парковки отнюдь не столь эффектно, как Камилла.

– Почему ты живешь здесь, на самом конце линии? – полюбопытствовала темноволосая девушка. С сигаретой в руке она стояла, опершись на перила балкона. Перекинув через плечо длинные темные волосы, она повернулась к Джерри. В одних спортивных штанах, он стоял у перил на другом краю балкона. Оценивающим взглядом она скользнула по его голому торсу – от мускулистой груди до пупка, тонувшего в темной поросли. – В Мордене. Это ведь самый конец линии метро, – добавила она.

– Нет, не конец, – возразил он тихо, с угрозой в голосе. – Это как посмотреть. Для кого-то конец, для кого-то – исходная точка множества направлений.

Джерри посмотрел на девушку, которую подцепил в супермаркете на Морден-Хай-стрит. Он надеялся, что она совершеннолетняя, во всяком случае, она не выглядела малолеткой. На ней была только его белая футболка, едва прикрывавшая ее ягодицы. А задница у нее хороша, подумал он, глядя на девушку. Она во всем была чертовски хороша. И знала это. Он почувствовал, что возбуждается.

– Ты всегда говоришь загадками? – улыбнулась она. – Чем ты занимаешься? Кем работаешь? – Сделав последнюю затяжку, девушка бросила окурок с балкона. Они смотрели, как тот медленно летит вниз и, все еще тлея, падает на крышу «БМВ». – Черт, это не твоя? – спросила она со смехом, снова тряхнув длинными волосами.

– Нет, не моя.

Она подошла к нему. Если ее голые ступни и мерзли на бетонном полу, виду она не подавала. Он не предложил ей ни туфель, ни тапочек. Девушка повернулась к нему и стала медленно стягивать с себя футболку. Ее груди поднялись, когда она вскинула руки, снимая футболку через голову. На одном ее соске висела металлическая пластинка. На втором виднелись проколы от пирсинга и маленький шрам. Он подумал, что ей, возможно, нравится грубый секс.

Она улыбалась ему, довольная, что он пожирает глазами ее обнаженное тело, потом протянула руку с футболкой через перила и разжала пальцы.

– Это моя вещь, – возмутился Джерри. Футболка плавно опустилась на крышу «БМВ» рядом с окурком.

– Это же просто футболка.

Он ударил ее по лицу.

– Это не просто футболка.

Она поднесла ладонь к губе, но страх ее быстро исчез.

– Трахни меня здесь, – прошипела она, прижавшись к нему.

– Нет.

– Нет? – вздохнула она. – Ты уверен? – Она развернулась и ягодицами прижалась к его паху. – Ты можешь делать со мной что захочешь… – Она схватила его руку и сунула ее себе между ног. Он даже пальцем не пошевельнул, но едва его ладонь коснулась ее лобковых волос, девушка принялась вскрикивать и извиваться. Он убрал от нее руку.

– В чем дело? – спросила она.

– Вскрики, стоны – все это дурацкое дерьмо из порнухи. Фальшь. Вызывает у меня только одно желание – снова ударить тебя.

Она повернулась, сложила на груди руки, ее сексуальный пыл угас. Теперь это была просто голая мерзнущая девушка на балконе.

– Хочешь, чтобы я сходила за твоей футболкой? – спросила она.

– Я хочу, чтобы ты ушла.

Она посмотрела на его грудь, прильнула к его теплому телу. Он видел, что она одинока и хочет остаться.

– Но я же только пришла… – жалобно произнесла она.

Он ударил ее кулаком в лицо, потом схватил за волосы и притянул ее лицо к своему. Учащенно дыша, она смотрела на него ошеломленно. Из носа у нее сочилась кровь.

– Намеков не понимаешь?

Он оттолкнул ее, она кинулась в комнату. Он закурил сигарету, через открытую дверь наблюдая, как она, обливаясь слезами, быстро одевается, подбирая с дивана джинсы и нижнее белье, что были там разбросаны. Напоследок она испуганно взглянула на него и ушла, хлопнув дверью.

Он шагнул к перилам, подождал несколько минут. Она показалась внизу, сойдя с лестницы, и убежала в темноту. Цокот ее каблуков постепенно затих.

– Черт, – выругался он. Было четыре часа утра. Он надеялся, что ему это не аукнется – что эта глупая девица доберется до дому без приключений.

Докурив сигарету, он неспешно спустился вниз по вонючей лестнице многоквартирного дома, минуя граффити на стенах, разбитые окна и мусор на лестничных площадках, и забрал с крыши «БМВ» свою футболку. Это была невзрачная белая футболка, но он носил ее во время двух командировок в Ирак. Эта футболка приносила ему удачу. Он надел ее и поплелся наверх.

Добравшись до своей квартиры, он открыл дверь и прошел в спальню. Разбудил свой ноутбук, пошевелив мышкой.

Нашел программу с «троянским конем» и в половине пятого утра отправил эсэмэску с вирусом.

На следующий день в сумраке раннего утра по гравийной дороге, пересекавшей пустошь Хейзского парка, катил караван полицейских машин. Эрика вместе со своей командой и группой патрульных ехала обследовать заброшенную хижину у карьера. Автомобили припарковались почти у самой воды, там, где около двух недель назад она останавливалась вместе с сотрудниками Речной службы. Утро выдалось морозным, все были одеты по-зимнему.

Ее команда, всего десять человек, встала кругом, и Эрика провела инструктаж. Потом они взяли стаканы с чаем и кофе, наблюдая, как рассеивается темнота: чернильная синева постепенно светлела, пока на широкой водной глади не появилось отражение серого неба.

Несколько собачников, выгуливавших на пустоши своих питомцев, остановились и стали с любопытством наблюдать за действиями полицейских, но патрульный, занявший пост на удалении нескольких сот ярдов от каравана машин, велел им идти своей дорогой. Был установлен полицейский кордон, огорожен по периметру большой участок парка – кусок травянистой пустоши, подступающей к карьеру, а также подлесок с той стороны и заросли вокруг хижины.

Первую половину утра расчищали мелколесье и срезали кусты куманики вокруг заброшенного домика. Холодный воздух полнился заунывным визгом электрокосилок.