Боевое кредо - Андрей Загорцев

– Чего тут определяться, – буркнул я, мостя сумку с куполом на пузо, – как будто и так не ясно?

– Поясни?

– Ну, летели мы минут сорок от нашей площадки, значит, кидают где-то дальше на материке. Второе – вертолетчики были не флотские, а сухопутные.

– Ну, – поторопил Федос. Саня иногда жутко «тупит» и прямых намеков категорически не понимает.

– Кнехты гну! У них тут прыгает только спецназовская бригада, значит, и сбросили на их площадку. Достанешь карту, увидишь, там населенный пункт должен рядом быть, Корсаковка, по-моему. Поселок и трассу ты сам видел, когда в стропах болтался.

– Пойдем, – буркнул уязвленный главстаршина, и мы, не торопясь, пошлепали за радистом, который абсолютно не торопился занять место в боевом порядке группы.

Через час мы разбили дневку и, развернув станцию, стали маяться от безделья. Уткин отработал обязательный сеанс и, плюхнувшись рядом со мной, пытался с помощью поискового приемника поймать какую-нибудь задушевную музыку. Я иногда прикладывал бинокль к глазам, осматривал окрестности. В поселке неподалеку был слышен лай собак и мычание коров, начал зажигаться свет в окнах. Зеленый мирно похрапывал, изредка портя воздух и пугая Федосова, колдующего с шифроблокнотом под плащ-палаткой.

Никита, наконец, что-то поймал и, довольный, начал подпевать.

– Уткин, заткнись, мы же на фишке, – незлобно приструнил я радиста.

– А чо? Один хрен, нас никто не слышит! На, послушай! – протянул он мне наушник.

На волнах эфира жалобно раскачивался Юрик Шатунов с песней про седую ночь.

– Тьфу, мля, ничего поинтересней нету? – поморщился я, передавая головной телефон обратно.

– Да не, нормально, воспоминания юности. Эх-х! Школа, дискотеки, завуч в учительской бухает, девчата повизгивают…

– Да, классное времечко было, сейчас бы обратно!

Я даже прижмурился от нахлынувших воспоминаний и чуть было не заматерился от восторга, но вовремя сдержался. С недавнего времени по какому-то новому комсомольскому почину и инициативе нашего «комсомольца» мы решили бороться за повышенный уровень культурности матросов. Затея вполне идиотская, но благодаря Федосу, которому нужна была какая-то характеристика для вступлению в партию, в нашей группе дисциплина мата поддерживалась неукоснительно дополнительными сутками вахты и нарядами на работы. Даже группный каплей не так зверствовал, как старшина.

Саня выполз из-под плащ-палатки и подошел к нам.

– Так, расслабляемся на фишке, музычку слушаем? – грозно проговорил он и, схватив у радиста наушник, начал слушать сам и тихонько подвывать Шатунову.

– Эх, а я вот как вспомню, как в первый раз «Ласковый май» услышал, до сих пор на ха-ха пробивает, – продолжил Никита.

– А чего так? – заинтересовался я и снова поднес бинокль к глазам. Федос тоже навострил ухо.

Рассказ старшины второй статьи, радиста первой группы первой роты Н. Уткина (человека весьма правдивого, во вранье замеченного лишь изредка).

Дело было еще в школе, в пору туманной юности и первого любовного томления. Была тогда такая практика, как летняя отработка. Ну, короче, ходишь в школу, страдаешь какой-нибудь фигней типа грядки пропалывать, что-нибудь красишь – и получаешь плюсики. Нашему ударному комсомольскому классу выпало какое-то чудовищное счастье выехать в соседний районный город и повкалывать на текстильно-перемоточной и еще хрен пойми какой фабрике. Короче, целый месяц разгильдяйства под присмотром двух учителей, да житье в общаге той самой фабрики. Ну, приехали мы, разместились – пацаны по своим комнатам, девки по своим. У нас пацанов всего человек двенадцать было. Все спортсмены – боксеры, греблисты и прочие чемпионы… Один я, да мой друг Пехотин, в просторечии Пехота, – неспортсменистые дегенераты. Пехота – тот на всю голову стукнутый фанат всякой попсы. То во все горло орет «Джапаниз гелс», песенка полупареньковой группы «Джой», то «Модерн Токинг» распевает. Продвинутый, короче, меломан по тем временам. Дискотеки крутил, ездил на концерт кого-то там офигенно модного в Москву, привез оттуда «фофан» под глазом, пачку крутейших цветных постеров и две майки, на которых Дитер чем-то постоянно Болен и Гомас Андерс. Крутота, чо-каво… Как заселились в комнатушку, так он на стену пособие для нас, малолетних идиотов озабоченных, повесил – плакатик с Сабриной. Наша «классуха» Катька немедленно потребовала снять эту порнографию, однако устала требовать, а комендант – дедушка «божий одуванчик» – разрешил буферастой Сабрине висеть. А чо, пусть висит, никому не мешает, да и услада для глаз.

Ну, и начались трудовые будни, мотаем на каких-то станках какие-то шершавые нитяные катушки, опускаем нашу текстильную промышленность ниже плинтуса. А вечером дискотеки. Ну, у нас-то период полового созревания; кто девушек за зад щипал, кто с ними «медляки» танцевал… Пехота, как продвинутый в субкультуре, получал «люлей» от местных «металлюг». Спортсмены наши сломали к чертям общажный спортгородок и уворовали себе в комнату гирю, через которую запнулись и навернулись все, кому не лень. А девок наших расселили по две-три по комнатушкам, хорошо им…

Как-то нам с Пехотой нечем было заняться вечером, и мы, не спросясь «классухи», последовали зырить на местные достопримечательности. Позырили на древний паровоз, облепленный малышней, тихо прифигели с памятника дедушке Ленину и встретили наших девок с класса, которые тоже от нечего делать тусовали по «прошпектам». Девчатам было скучно до отупения, они посетили пару магазинов, накупили себе модных женских трусов в цветочек и еще какой-то навороченной и дефицитной ерунды и теперь не знали, чем себя занять.

– Девушки, а как насчет романтического ужина? – тоном завзятого ловеласа спросил Пехота и подмигнул Зинке, по которой давно сох и пару раз в «медляке» на дискотеке успел цапнуть ее за… ну, короче, успел цапнуть.

– Ну, а чо, – сказали девушки, – давайте замутим. Тока пиво не берите, мы от него (не нашел замены того слова, которое было в оригинале). Короче, пацаны, у нас от пива метеоризм… возьмите чего-нить сладенького, и вэлком в наш уютный номер после отбоя.

– Поперло! – подмигнул мне Пехота. – Седня оторвемся по полной. Он яростно прижмурился и полез к себе в карман, делая вид, что хочет почесаться, и думая, что его манипуляции никто не заметит. Ну, в принципе, понятно, Зинка-то, она на Сабрину похожа, грудь чуток поменьше, а так вполне. Да и Ленка тоже не каркалыга – и буфера, и бампера на месте, есть за что зацепиться.

В радужном настроении мы завалились по магазинам. Из сладенького смогли купить только девять порций пломбира – денег-то нет, да и магазины в то перестроечное время изобилием не блистали.

И вот… вечер. В нашей комнате спортсмены грызлись за свою гирю и втихаря жрали молочную смесь «Малыш», считая, что от этого станут офигенно вкачанными. Пехота выдал мне майку с Дитером Боленом, ибо я блондин, сам напялил Гомаса Андерса, надели мы чистые трусы и недырявые носки, взяли пакетик с подтаявшим мороженым и, чувствуя себя крутыми ловеласами, под завистливые взгляды спортсменов, отправились на… «романтическое свидание».