Стихия духа - Алекс Рауз

все внимание на той части себя, что провалилась в иной мир.

Ярко вспыхнул алый свет, исходивший из рук Адалии. Он окутал Эрин, но графиня не приходила в себя.

Потянулись мучительные минуты ожидания. Лицо Рида темнело с каждой секундой, превращаясь в черную маску, уже не похожую на человеческую. Даже Газарт выглядел непривычно напряженным. Мир сузился до крошечного островка на вершине полуразрушенной башни.

Все закончилось в мгновение, как будто этого и не было. Черный провал исчез, оставив вместо себя бешено озирающуюся молодую девушку в кожаной куртке. Ее обычно острые черты лица, похожие на лисьи, будто сгладились, глаза глубоко запали. Безумный взгляд несколько раз пробежался по кругу, а потом она завизжала, зажимая уши руками.

Рид щелкнул пальцами, и наемница медленно опустилась на пол без чувств. Поток из рук Адалии оборвался, Эрин распахнула глаза, краски вернулись в мир.

– Удержала, – устало выдохнула Нимира.

– Получилось, – кивнула Эрин.

Даниэль аккуратно поймал на руки потерявшую сознание Адалию. Испуганно всмотрелся в лицо, не рискнув опустить ее на пол. Сжал плечи и тихо позвал по имени.

– Я чувствую, она жива, – прошептала графиня, поднимаясь на ноги. – Она удержала нас обоих, сильное истощение, но не смертельное.

– Я ожидал, что это будет несколько проще, – извинился Газарт и бессильно развел руки. – Все-таки люди хрупкие создания…

Эрин болезненно поморщилась, отгоняя новые воспоминания прочь.

– Это место… Если бы я могла увидеть безумие глазами, то именно так бы оно и выглядело. Никому бы не пожелала быть там дольше мгновения.

– Даже «сосед» заткнулся, – еще тише сказал Даниэль, с грустью глядя на спящую Нэссу. – Он тоже боится туда вернуться.

Теперь уже Рид вливал силы в Адалию. Те скромные собственные магические остатки, что не были затронуты демоном.

В неосознанном жесте, еще в полусне, Нимира прижалась сильнее к бывшему жениху. И медленно открыла глаза. А секунду спустя рванулась из объятий как от огня. Рид не стал удерживать.

– Спасибо, мне легче, – тихо произнесла она, отряхивая полы платья.

– Что там? – все же спросил Газарт.

– Поверь, даже ты не хочешь знать, а я предпочту забыть. Там живая пустота.

И уже все четверо взглянули на лежащую рядом Нэссу.

* * *

Снежная граница встретила двух путников сильнейшей вьюгой. Квентин закутался в меховую накидку почти целиком, наружу торчал только самый кончик краснеющего от холода носа. Таали привязал жреца покрепче к лошади и забрал поводья. Квентин благодарно кивнул и юркнул в свое укрытие.

Впереди было не больше суток пути, и он уже безошибочно знал направление – большое скопление живых людей посреди вечных снегов, там, где уже давно закончились обжитые поселения. Найти их было не так сложно, тем более для мага. Удивительно, что этого не сделали раньше! Как эти люди столько лет могли выживать в снегах в одиночестве?

Самому Таали обморожение не грозило. Разогнать собственную кровь, пустить тепло по коже мог любой начинающий солхари. Не контролируя собственное тело, невозможно обучиться контролю мира вокруг тебя. Ему пришлось соврать другу, что его стихия – воздух, но ложью это было лишь отчасти, повторить некоторые трюки местных воздушных магов он мог без труда. Квентин облегченно вздохнул и полностью положился на спутника. А судя по тихому посапыванию под накидкой, ему даже удалось уснуть.

Поэтому Таали, не скрываясь, наслаждался снегом. Он ловил непокорные снежинки в собственные потоки вихря, кругами плясавшие вокруг. Трогал руками, разглядывал и улыбался. Впервые так искренне, как в детстве, еще до смерти родителей. Белые капли напоминали ему что-то неуловимое, но безумно приятное. Ощущение настоящего праздника, которого у него никогда не было.

Если бы он мог выбирать, где провести вечность… Это были бы эти белые сверкающие потоки, вечно кружащиеся и танцующие вокруг него. Одновременно подвластные воле и тающие от единственного прикосновения горячей руки. А еще они напоминали белоснежную кожу Данары, которая так же таяла в его объятиях. Гордая, но поддающаяся лишь его воле.

Ни с одной эльфийкой до нее он не испытывал подобного. Они все были потомками людей, грязной крови. Не обремененные высокородными принципами о хранении себя до брака и прочей ерунде. Они отдавались легко и так же быстро забывались. Владеть Данарой ему нравилось гораздо больше, потому что он чувствовал, что под этим крылось. Какое усилие над собой сделала высокородная, чтобы не противиться ему. И как она сама в глубине души наслаждалась. Как отдала не только тело, но и душу, не прося ничего взамен.

Он ловил рукой снег, порхающий вокруг него, и думал, что расстроится, если эльфийка погибнет, не справившись с его заданием. Она первая, кто смог полюбить его настоящего, и в какой-то мере Таали ценил это.

«Так вот почему ты ей открылся», – вновь врезался в раздумья ехидный голос Учителя.

– Не обольщайся. Ты тоже мне нравился временами, и я многим тебе обязан. Однако, – Таали усмехнулся.

«Однако я все еще в твоей голове».

Вьюга стихала, обнажая белоснежные великаны гор над горизонтом. Но гораздо ближе высились сияющие шпили огромного, как целый город, храмового комплекса, здания которого простирались далеко в снега. У подножия было сложно оценить реальный масштаб этих сооружений. Стены и башни были голыми, никаких причудливых украшений и излишней помпезности, лишь тесаный белый камень.

«Внутри бы поместились десятки тысяч человек, – подумал Таали, и неприятный холодок пробежал по спине от этой мысли. – Люди не могли построить такое здесь, в снегах! Или его строили маги? Неужели он стоит почти пустой?»

Рядом высунул лицо из куртки сонный Квентин и громко ахнул.

– Мы нашли! Тайлер, мы сделали это! – радостно завопил он, перехватывая поводья.

– Да, – эльф тоже улыбнулся. Что бы ни ждало за стенами, он получит хотя бы один ответ. И если боги не откликнутся на этот раз, он разнесет храм по камню и поймет, насколько они беспомощны в этом мире.

Лошади с трудом переставляли ноги, утопая в огромных сугробах. Дорогу к храму не чистили. Есть ли вообще кто-то внутри, могли ли чувства обмануть его?

Когда Таали и Квентин приблизились, огромные деревянные двери в центральной ротонде распахнулись и навстречу им вышел лысый жрец в храмовых одеждах. Он развел руки в стороны, и на его лице разошлась широкая улыбка. Он ждал их, очень давно ждал именно их – это отчетливо читалось в мыслях.

Все вокруг было только белым – служитель, храм, снег, горы. И это уже не казалось Таали таким прекрасным. Он ненадолго потерял контроль над кожей и с тройной силой ощутил царящий здесь холод. На самом краю мира не