Луна охотника - Дэвид Дэверо

Я размышлял над этим еще пару секунд, но быстро пришел к заключению, что не готов к тому, чтобы погибнуть. Может, лучше все же выяснить, где затаились сестры, разобраться с ними, а потом провести чудесный отпуск в каком-нибудь реальном месте, желательно, с забитым под завязку баром.

Мне необходимо было самому допросить кого-нибудь из ключевой группы, и не только при помощи этих современных бесконтактных методов, которыми мы сейчас пользуемся. Я мог применить более действенный способ, если только получу возможность остаться наедине с кем-то из них хотя бы на пять минут, и этот способ в определенных ситуациях считался допустимым. Сейчас как раз и был такой случай.

Все, что мне было нужно, это адрес, но мой телефон зазвонил только через шесть часов. На сей раз это был Пирс.

— В МИ-пять только что раскололи третьего парня, и он выдал местоположение базы.

— Мы можем к ним присоединиться?

— Этот вопрос можно считать твоей заявкой на участие?

— Да. Я ничего не смогу сделать после того, как они там поработают.

— Тогда отправляйся в Херефорд и жди указаний.

— Уже еду.

Снова небольшая гонка по автотрассе, на этот раз в сторону лагеря, официально принадлежащего вооруженным силам, неподалеку от того места, где летчики из спецподразделения отдыхают между операциями по спасению материального мира. Дорога по большей части была пустынной, и я добрался довольно быстро. Как только машина миновала вторые ворота и въехала непосредственно на территорию базы, меня взмахом руки остановил какой-то человек.

— Вас ожидают в седьмом корпусе. Я покажу дорогу.

Этот малый, лет около двадцати, забрался в кабину и стал показывать, куда ехать. Его лицо было мне незнакомо, но он определенно меня знал, видимо, был одним из тех, кто вытаскивал меня из Пиккерелл-хауса. Еще по пути он начал давать мне инструкции:

— В этой операции вы опять будете «Резчиком». Мы заходим первыми, вы присоединяетесь только по нашему сигналу. Не высовывайтесь и держитесь подальше от линии огня. Если приказано лечь на землю, не вставайте, пока не будет подана команда подняться. Понятно?

— Парень, я ведь не журналист.

— А я этого и не говорил, но мы привыкли работать в команде. Одинокий волк в общей группе может все испортить и подставить людей под огонь, так что, если хотите ехать с нами, придется играть по нашим правилам. А наши правила гласят, что всякий, кто не является членом команды, считается пассажиром и обязан подчиняться нашим законам, кем бы он ни был. Если вы не согласны, можете остаться на базе.

— Тогда я, пожалуй, лучше буду соблюдать правила.

— Не надо никаких рассуждений, просто делайте так, как вам говорят, — сказал он, когда мы остановились и вышли из машины.

В здании находилось семь человек в боевом снаряжении; они проверяли свое обмундирование и готовили оружие к погрузке в машины. Мне указали на точно такой же комплект экипировки, и едва я успел переодеться, как начался последний инструктаж.

Группа выехала в ночь на четырех внедорожниках с форсированными двигателями. Мои хозяева даже не потрудились сказать, куда мы направляемся, они называли точку назначения «целью» и на протяжении всего пути были не слишком разговорчивы. После отъезда была проведена последняя перекличка по рации, оружие заряжено, ремни подтянуты, и в машине, где я ехал, установилась атмосфера профессиональной сосредоточенности перед боем. Я не в первый раз участвовал в операции в составе группы захвата, что бы там ни думал парень, приставленный ко мне в качестве няньки. В одном он был прав: я люблю работать один и привык к этому. Эти парни были другими — каждый стал шестеренкой в отлично отрегулированном механизме, выполняющем такую же работу, что и я. Но вероятность получить неприятности у них была гораздо больше. К примеру, мне не приходилось уклоняться от стрельбы соратников, а для них, если хоть один человек выходил за рамки отведенной ему роли, это могло стать источником нешуточной опасности. Они работали по плану, а я импровизировал. Случись моя импровизация в разгар осуществления их плана, и не миновать убитых, которые не значатся в списке противников. Поэтому я не высовывался, выполнял все, что мне говорили, и предоставил им самим расчистить поле боя.

Иногда я задаю себе вопрос: откуда служба набирает таких людей? Бойцы группы захвата не обладают эзотерическими способностями, зато отлично натренированы, чтобы открыть противнику таинство смерти с такой быстротой и эффективностью, какую только можно себе представить. Я думаю, их собирают отовсюду. Я не раз замечал, что они довольно спокойно воспринимают самые странные наши приспособления, значит, прежде чем отправиться на задание, они были хотя бы приблизительно ознакомлены с нашей деятельностью. Они отлично знали свое дело и не проявляли склонности к долгим личным разговорам о своем прошлом, да и я не собирался им рассказывать свою истинную историю.

Я получил сигнал о пятиминутной готовности и в последний раз проверил свое оружие. Основным оружием для группы захвата служили автоматы с глушителями, к тому же у каждого имелся пистолет. Я не стал брать автоматическое оружие, предпочитая действовать любимым ножом, а в резерве оставался пистолет с глушителем. Основной инструмент для этой операции покоился в большой сумке, закрепленной на перевязи, и, если все пойдет по плану, другого оружия мне применять не придется.

Наконец машины встали, мы выбрались наружу и почти беззвучно рассредоточились. Командир управлял бойцами при помощи жестов, и они парами исчезали в темноте, пока на месте высадки не остались только мой сопровождающий и я. Нам предстояло ждать, пока не последует команда «отбой».

Пока все занимали свои места, минуты тянулись невыносимо долго, потом рация ожила, послышались негромкие рапорты о готовности и был дан сигнал к атаке.

Последующее ожидание прерывалось только редкими донесениями. Было дьявольски обидно слушать, как люди ведут бой без меня. Единственное, что удерживало меня на месте, это сознание, что мое вмешательство на данном этапе только усложнит их работу. Но все равно мне это не нравилось. В конце концов раздался долгожданный сигнал: «Местность защищена. Пассажир может приступать к работе». Мой сопровождающий провел меня по склону вокруг холма, и только тогда я увидел цель. Это был небольшой фермерский домик с ярко освещенными окнами, а неподалеку в темноте просматривалась еще пара построек. Между ними мелькали темные силуэты: бойцы хотели убедиться, что не осталось никаких неприятных сюрпризов. Как только кто-то посмотрел в нашу сторону, мой сопровождающий подал условный сигнал.

Войдя в дом, я снял противогаз и перчатки. Мне необходимо было ясно видеть людей, с которыми я имею дело, и рисковать не хотелось. Мне лишь однажды пришлось работать с этим прибором, но с первого раза стало понятно, насколько осторожно с ним нужно обращаться, и я надеялся, что хорошо усвоил урок. У одной стены было свалено восемь трупов, скованных наручниками по рукам и ногам; такие меры предосторожности меня вполне устраивали. Хоть я и не ожидал, что кто-то из них поднимется и снова бросится в драку, было приятно сознавать, что в этом случае браслеты доставят им некоторое неудобство. Напротив них пять человек стояли на коленях лицом к стене, и их запястья и лодыжки тоже были надежно скованы пластиковыми браслетами. С обеих сторон их охраняли бойцы с автоматами наготове. Судя по их одежде, люди в доме спали, когда началась атака, а те, кто стоял на страже, были уже мертвы. Я повернулся к одному из тех, кто сторожил пленников.