Люби и властвуй, или С мужчинами не расслабляйтесь! - Юлия Шилова

Что мною двигало? Месть за разбитую головуподруги? За ее ограбление, которое чуть было не стоило ей жизни? Месть за то,что пусть совсем короткое время, но мне пришлось находиться под дуломпистолета, который был приставлен к моему затылку? За то, что в тот момент ябыла близка к потере рассудка, что чуть не получила разрыв сердца и успела ужепопрощаться с жизнью? За то, что наверняка на моей голове теперь можно увидетьседые волосы, которые появились за несколько минут малоприятного общения субийцей и вором? А быть может, я хочу отомстить ему за Илью? За то, что,возможно, он уже умер… Хотя, с другой стороны, кто такой для меня Илья? Никто.Обыкновенный пешеход, которого я сбила в первый и, надеюсь, последний раз вжизни. Пешеход, доставивший мне кучу проблем и перевернувший кверху дном моюразмеренную жизнь. И все же я бежала за Владом. Не помня себя, я бежала за нимпо пятам, готовая хладнокровно выстрелить в него в самый удобный и подходящиймомент.

Я дышала с огромным трудом, а мое сердце такучащенно билось, что мне показалось, будто оно может выскочить из груди в любуюминуту. А затем началась самая настоящая одышка. Мои ноги отказывались меняслушаться и стали как ватные. Забежав в лес, я начала петлять между деревьями ичто-то кричать. Кажется, требуя, чтобы Влад немедленно остановился, потому чтоэто конец. Беготня измотала нас обоих, и кто-то из нас должен был обязательноостановиться. Как только убегающий от меня хромающий Влад споткнулся и упалрядом с сосной, я моментально среагировала – нажала на курок, и прозвучалвыстрел. Упавший на землю человек перестал шевелиться и подавать хоть какие-нибудьпризнаки жизни. Встав на колени, я бросила пистолет, обхватила голову руками игромко заревела:

– Господи, я его убила! Убила!!!

Немного успокоившись, я села прямо на сырую отпостоянных дождей землю и стала смотреть на звезды.

– Зачем же я его убила? Зачем я за нимгналась? Зачем выстрелила? За кого отомстила? Господи, но его нет. Как жевсе-таки хорошо, что его уже нет… Я не знаю, почему, но мне кажется, что сталокак-то теплее, а быть может, даже светлее. А может быть, я просто сошла с ума…

Смахнув слезы, я попыталась преодолетьстрашное головокружение и встать. Когда наконец мне это удалось, я хотела былоподнять лежащий на земле пистолет, но затем решила, что больше он мне ни кчему, повернулась и поплелась в сторону дачи.

Выйдя из леса, я пошла неуверенным медленнымшагом, тихонько всхлипывая, постоянно спотыкаясь, падая, поднимаясь и с ужасомдумая о том, что же я натворила. Услышав, что соседская собака уже не лает, авоет, я ощутила, как мне захотелось перестать сдерживать собственное отчаяние изавыть вместе с ней.

– Чужого больше нет, – глотая слезы,обратилась я к собаке. – Чужой уже умер. Наверное, именно поэтому ты ивоешь. Я знаю, что собаки всегда воют по покойнику, а покойник совсем недалеко.В лесу.

Подойдя к даче, я посмотрела на свет в окнахи, не помня себя, побежала в дом, чтобы как можно быстрее увидеть то, чтопроисходит за окнами. В спальне на коленях стояла Наташка и полотенцами вместобинта перевязывала лежащего на полу истекающего кровью Илью, который находилсяв сознании, но выглядел словно настоящий труп. Никогда бы не подумала, чтоживой человек может выглядеть подобным образом.

– Ната, ты «скорую» вызвала? – тутже подбежала я к ней.

– Не успела.

– Да ты что? Нужно срочно вызвать. Он жеумрет.

– Вызови. Ты что, не видишь, что язанята? Я не умею делать два дела одновременно. Нужно хоть кровь остановить. Унего в бедре пуля сидит. Нужна операция.

– Как же ты «скорую»-то не вызвала?

– Вот ты и вызывай! Я его перевязатьдолжна, а то он ни до какой «скорой» не дотянет.

Посмотрев на окровавленные полотенца, я тут жесхватила мобильный и вызвала «скорую», подробно рассказав о том, где находитсянаш дачный поселок. Сунув мобильный в карман, я села рядом с Наташкой ипостаралась улыбнуться Илье сквозь слезы. Но по понятным причинам улыбки неполучилось.

– Илья, ты как?

– Вроде держусь, – задыхаясь, сказалИлья.

– Ты это… ты давай держись. «Скорая» ужев пути. Все будет хорошо. Я тебя уверяю в том, что все будет хорошо. Ты простопотерял много крови, и, если понадобится, я тебе свою отдам… – Взяв Ильюза руку, я начала перебирать его пальцы.

– Ты готова отдать мне свою кровь? –все так же задыхаясь, спросил Илья.

– Бери, пожалуйста. Мне не жалко. У меняее полно, – ужасно глупо шутила я, но самое главное, что сказала я так отчистого сердца.

– Что это ты своей кровьюразбрасываешься? – спросила, закончив делать перевязку, Наташка. –Мужиков много, а ты одна. На них на всех крови не напасешься. Они ее и таккаждый день пьют в непомерных количествах. Не мужики нынче пошли, а настоящиевампиры. А ты решила еще и сама им ее отдавать.

– Не им, а всего только одному, –поправила я подругу.

– Какая разница? Мужик, он и есть мужик.Когда он здоровый был, даже страшно представить, сколько крови он у женщинвыпил…

– Наталья, хватит! Сейчас не время.

– А когда время? Когда мужик здоровый, онникогда правду слушать не будет, а когда подстреленный, ему деваться некуда.

– Наталья, прекрати.

– Прекращаю. Скоро врачи приедут?

– Я не знаю.

– Что в «скорой» сказали?

– Приедут. Я объяснила, что у меня надаче с огнестрельными ранениями, истекает кровью человек.

– А они?

– Сказали, чтобы ждали.

– И все? – разочарованно спросилаНаташка.

– Что все? – не поняла я своюподругу. – Разве этого мало?

– А они не пообещали тебе как можнобыстрее поднять свою задницу?

– Они сказали, что приедут, и все.

– А сколько их ждать-то? Он же загнется.

– Откуда я знаю, сколько ждать. Нетникаких вариантов. Ты что, не понимаешь, мы же в дачном поселке находимся. «Скорая»пока сюда доедет… не ближний свет. Сто раз умиреть можно. Господи, страшно-токак… У меня даже руки трясутся, чувствуешь? И у нас машины нет, чтобы Ильюсамим отвезти. Прямо чертовщина какая-то!

– Дай трубку.

– Пожалуйста. – Я протянула Натальемобильный и осторожно спросила: – Еще хочешь позвонить?