Ричард Львиное Сердце - Ирина Александровна Измайлова

покоен, ничего плохого с тобой не будет, и все стрелы пролетят мимо тебя, как та, в часовне... Поезжай, мальчик, поезжай, и скажи королеве, что по мнению Волка у неё уже есть надёжная защита.

Глава седьмая

Первые раны

Отправляясь в крестовый поход, Ричард Львиное Сердце избрал сухопутную дорогу. Он всегда предпочитал двигаться сушей, а не морем, даже тогда, когда по воде было ближе добираться. Многие приписывали это его неуёмной любви к боевым схваткам: конечно же, на суше всегда подвернётся возможность устроить с кем-либо стычку — разве бывало, чтобы пилигримы[25] добирались до своей цели, не испытав ни одного нападения?

И только королева Элеонора и очень немногие приближённые к его величеству подданные знали истинную причину такого выбора: Ричард при всей его отваге вовсе не был одержим желанием драться и убивать, он дрался и убивал, когда в том действительно бывала необходимость. Но он с раннего детства совершенно не переносил морской качки! Бесстрашному воину становилось плохо при любом сильном волнении на море, не говоря уж о шторме, и как ни мужественно он в этом случае держался, его могло вывернуть наизнанку несколько раз за день. А кому же этого захочется? И дело не только в том, что это не украшает короля. Всякий, кто болел морской болезнью, знает, как много она отнимает сил, и как тошно бывает некоторое время после неё, а ведь потом нужно сражаться...

Элеонора Аквитанская тоже выбрала для путешествия в Мессину «сухой» путь. Однако по совершенно другим соображениям — она никогда не страдала морской болезнью, просто в данном случае такой путь был короче, а главное, показался ей безопаснее. Нападения на суше всегда легче избежать, чем на воде, а у королевы были все основания опасаться, что нападение возможно — попытка убить посланного за нею рыцаря была не единственным событием, доказавшим, что кому-то очень не хочется допустить встречи Ричарда и его юной избранницы.

Путники выехали утром, на другой день после неудачной попытки Эдгара привлечь к их походу Седого Волка. Небольшой отряд состоял из девяти человек, если не считать самих царственных путешественниц и двух придворных дам — Клотильды Ремо, той самой, что встретила Эдгара во дворе замка Вилрод, и Луизы де Гардири, сопровождавшей Беренгарию Наваррскую. Свиту и охрану отбирала сама Элеонора, хотя, по её же признанию, выбирать было особенно не из кого... Те, кто не ушли в поход с Ричардом, не составляли цвет английского воинства и рыцарства. Двое молодых пажей, каждому по восемнадцать лет — юноши, отчаянно мечтавшие стать рыцарями, пятеро воинов средних лет, из тех, что последние годы исправно несли охрану замка и, по мнению королевы, лучше других владели оружием, а кроме них — глава отряда, сам новоявленный рыцарь Лионский и его юный оруженосец Ксавье.

Лошадей отобрали со всей тщательностью, взяв ещё и четырёх запасных — их вели в поводу пажи. Все скакуны были хорошо объезженные и проверенные если не в сражениях, то на охоте — живя в замке Вилрод, неугомонная королева не отказывала себе в любимом с детства развлечении.

Оружие и доспехи воинов и пажей Эдгар отбирал и проверял сам — в чём в чём, а в этом он разбирался не хуже, а лучше любого опытного рыцаря.

На нём с самого начала путешествия были доспехи его собственной работы, сочетавшие в себе надёжность и прочность с относительной лёгкостью, без которой долгая дорога могла показаться настоящим адом. Поверх полотняной рубахи юноша надел стальную кольчугу до бёдер, которую, в свою очередь, прикрывал длинный стёганый гамбезон[26] из тонкой кожи, с железными защитными пластинами на груди. Ноги Эдгара защищали кольчужные чулки, такие тонкие, что со стороны они казались скорее украшением, нежели частью доспехов, однако прекрасная сталь, из которой кузнец ковал их, делала эти чулки надёжнее иных тяжёлых лат, а спрятанные под ними кованые наколенники могли выдержать даже прямой удар меча. От рыцарского большого шлема с прорезями для глаз молодой человек после некоторых раздумий отказался — такой шлем хорош в битве, но плох в дороге: в нём мало что видно, а голова устаёт от него так, что постоянно является желание вообще его снять. В этом молочному брату признавался Луи: во время тяжкого похода германцев по южным пустыням так погибло немало воинов — стрелы сарацин быстро доставали тех, кто, изнемогая от духоты, решался в пути обнажить голову... Поэтому Эдгар выбрал тот же шлем, который предпочитал и Луи: круглый, с передним выступом, прикрывающим часть лба и нос. Такой шлем надевался поверх небольшой кожаной шапки-стёганки и стальной бармицы, закрывавшей нижнюю часть лица, часть щёк, шею и затылок.

Ксавье был одет легче и проще: в почти такую же кольчугу, гамбезон (который он постоянно норовил снять и везти на седле), лёгкий кожаный шлем с защитной пластиной на лбу и наколенники, надетые поверх простых полотняных штанов.

Что до доспехов воинов и пажей, то их молодой человек постарался подобрать по образцу своих собственных, однако лёгких шлемов в оружейной замка не нашлось. Зато было полно больших и громоздких, так или иначе напоминавших шлемы короля Ричарда и его друга рыцаря Лесли. Поглядев на них, воины все как один заявили, что не наденут в дальнюю дорогу «эти вёдра»... И Эдгар поступил просто — отыскал в городе кузницу и на выданные Элеонорой деньги купил десяток (чтобы были и про запас) добротных шлемов, которые в последнее время часто носили простые воины, именуя их попросту «германскими шляпами». Мода на них действительно пришла из Германии, а форма шлема и впрямь напоминала шляпу земледельца — круглый, с довольно широкими плоскими полями. Эти железные шляпы, надетые на те же кожаные шапки и кольчужные бармицы, очень неплохо защищали голову, но не закрывали ни лоб, ни лицо, ни даже часть шеи. Зато их можно было быстро снять и ещё быстрее надеть, и они, кроме всего прочего, были не так тяжелы, как даже обычные круглые шлемы[27].

Путникам предстояло, миновав Ла Манш,