Дети ночи - Дэн Симмонс

Внешне Джош являл собой идеал здорового ребенка: пухленький, розовощекий, с ясными глазами, а вместо венчика темного пушка у него на головке начинали пробиваться уже настоящие волосики. Но она понимала, что это проявление последней стадии его «здорового» цикла, примерно через неделю опять начнутся понос и апатия, за которыми последует упадок сил. До следующего переливания.

Кейт наблюдала за ребенком, который лежал на спине и возился с деревянной игрушкой два пингвина на деревянной тележке хлопают резиновыми крыльями и щелкают клювами, когда колеса вращаются. Игрушка не слишком-то современная, но почему-то она приводила Джошуа в восторг.

Кейт знала из своих книжек по уходу за детьми и из разговоров с другими мамашами, что в одиннадцать месяцев ребенок должен уметь самостоятельно сидеть, стоять и, может быть, даже ходить. Джошуа пока только учился ползать. Она знала, что одиннадцатимесячные уже должны натягивать на себя кое-что из одежды, держать ложку и произносить несколько слов, в том числе и «мама», а также понимать слово «нет». Джошуа не управлялся ни с ложкой, ни с одеждой, совершенно не говорил, если не считать случайного лепета, а «нет» он слышал редко. Он оставался нерешительным ребенком и физически, и с точки зрения общения. Хотя ему явно было хорошо и уютно с Кейт и Джули, с Томом он начал чувствовать себя непринужденно лишь через несколько недель. Джошуа бросил игрушку с пингвинами, перекатился на живот и пополз к столовой.

– Он еще и не то успел разведать, – сказала Джули с набитым пирогом ртом. – Сегодня утром он направился к выходу, как только я его выпустила из кроватки.

Кейт улыбнулась. Ни она, ни Джули не считали Джошуа умственно отсталым в результате ущербного младенчества, а лишь признавали, что у него задержка в моторике. Кейт советовалась по меньшей мере с тремя друзьями, специалистами в области развития детей, и у каждого было свое мнение по поводу долговременных последствий пятимесячного пребывания ребенка в румынском приюте и больнице. Двое из специалистов видели Джошуа, и оба пришли к тому, что он выглядит нормальным и достаточно здоровым, но только маленьким для своего возраста и медленно развивающимся. И вот теперь, наблюдая, как сын ползет по ковру с напоминающими гул самолета звуками, Кейт видела перед собой скорее вполне довольного жизнью восьми-девятимесячного мальчонку, чем одиннадцатимесячного, «день рождения» которого они сегодня отмечали.

Позже, укладывая Джошуа в кроватку, Кейт взяла малыша на руки в последний раз, погладила ему спинку, вдыхая аромат детского тельца, и прикоснулась щекой к мягким волосикам. Его ручонка шарила по ее лицу. Судя по ровному дыханию, он уже уснул и видел сны, какие только могут сниться в его нежном возрасте.

Кент уложила Джошуа на живот, укрыла и пошла поболтать с Джули, прежде чем они обе разойдутся по комнатам и усядутся за свои компьютеры.

* * *

В среду в конференц-зале без окон рядом с лабораторией визуализации собрались все три группы, участвовавшие в проекте PP. Кроме руководителей групп и их заместителей присутствовали директор Моберли и еще двое из руководства ЦКЗ.

Совещание открыли Боб Андерхилл и Алан Стивенс сообщением об абсорбирующем органе. Когда они закончили, в зале воцарилась гробовая тишина.

Первым заговорил Кен Моберли.

– Итак, вы утверждаете, что этот ребенок… Джошуа…, обладает некой особой приспособляемостью выстилки желудка, с помощью которой он может поглощать кровь для целей питания.

Андерхилл кивнул.

– Но мы считаем это предназначение второстепенным. Основной целью существования мутации является расщепление крови на составляющие, чтобы ретровирус, который Чандра и Нойман называют вирусом Д, смог наиболее эффективным образом начать распределение заимствованной РНК для иммуновосстановительных целей.

Моберли покусывал дорогую перьевую ручку.

– Но для того, чтобы этот механизм работал, ребенок должен глотать кровь.

Алан Стивенс покачал головой.

– Нет. Кровь направляется по капиллярам абсорбирующего органа независимо от способа введения ее в организм. По нашим оценкам, при заглатывании крови процесс начинается на несколько часов позже, чем при переливании, но мы, естественно, таких экспериментов не ставили…

Стивенс замолчал, бросив взгляд в сторону Кейт. Потом он заглянул в свои записи, прокашлялся и продолжил:

– Никто не испытывает желания давать больному кровь для заглатывания, хотя, если мы собираемся и дальше изучать абсорбирующий орган, это придется сделать.

Моберли нахмурился.

– Я не…, вижу смысла в необходимости пить кровь для поддержания жизни. Я хочу сказать, это наводит на мысли о…, м-м-м…

Кейт поднялась с места.

– О вампирах? – спросила она. – О Беле Лугоши? Среди собравшихся прокатился нервный смешок.

– С тех пор как начался этот проект, мы только и слышали такие шуточки или сами шутили по этому поводу, – с улыбкой сказала Кейт, разряжая обстановку, – что вполне естественно, учитывая, где родился Джошуа. В Трансильвании, в стране вампиров. И у этого могут быть причины.

Она кивнула Чандре.

Вирусолог встала, при помощи дистанционного управления погасила свет и вставила слайд в проектор.

– На этих таблицах схематически представлена семья или клан на протяжение более двадцати поколений, начиная примерно с пятнадцатого века и до сегодняшнего дня. Здесь показано распространение в семье мутации вируса Д. Если считать их характерной чертой рецессивную природу и вспомнить о высокой смертности, которую легко объяснить исходя из расстройства иммунной системы, связанного с данной чертой, то можно понять, почему эта мутация не получила широкого распространения.

Все присутствующие старались разобраться в длинных цепочках роста гипотетической семьи, причем линия мутации вируса Д для большей наглядности была выделена красным. Секунд через тридцать Боб Андерхилл присвистнул.

- Я-то думал, это какая-то новая мутация, иначе бы о ней было известно, но здесь показано, что ей уже несколько столетий и она никогда широко не распространялась.

Чандра кивнула и передвинула слайд.

– Предположив распространение мутации за счет браков и генетического рассеяния, мы все равно можем говорить о сравнительно небольшой группе потомков изначальной пары производителей – от трехсот до двух тысяч особей во всем мире. – Чандра бросила взгляд на Кейт. – И эти люди должны регулярно получать для переливаний цельную кровь, чтобы выжить уже будучи взрослыми, если предположить, что болезнь продолжается и после младенческого возраста, а оснований думать иначе у нас нет.

Первой нарушила молчание одна из «высших чинов» ЦКЗ Дебора Роулингс, врач и администратор в одном лице.

– Но ведь в пятнадцатом веке не было переливаний крови…, да и в последующие, вплоть до двадцатого… – Она замолчала.