Улыбайлики. Жизнеутверждающая книга прожженого циника - Матвей Ганапольский

Я ТАК ПОЛЮБИЛ ЭТОТ ЖАНР, ЧТО ЕЩЕ ШКОЛЬНИКОМ РЕШИЛ ЧТО-ТО ПОДОБНОЕ НАПИСАТЬ.

НА ЭТУ СМЕШУНЮ ИСТОРИЮ Я НАМЕКАЮ В МОЕЙ КНИГЕ «КИСЛО-СЛАДКАЯ ЖУРНАЛИСТИКА».

НО НА САМОМ ДЕЛЕ ОНА ТАКОВА – Я МАНИАКАЛЬНО ПИСАЛ ВСЕ НОВЫЕ И НОВЫЕ РАССКАЗЫ И ОТПРАВЛЯЛ ИХ В МОСКОВСКИЕ ЖУРНАЛЫ.

И ТОЧНО ТАК ЖЕ, МАНИАКАЛЬНО, МНЕ ИХ ПРИСЫЛАЛИ ОБРАТНО И НЕ ПЕЧАТАЛИ.

И ВОТ ПРОШЛО ТРИДЦАТЬ ЛЕТ, И КО МНЕ В ЭФИР НА «ЭХО» ПРИХОДИТ ИЗДАТЕЛЬ СО СВОИМИ НОВЫМИ КНИГАМИ.

Я ЧИТАЮ НА ВИЗИТКЕ ЕГО ФАМИЛИЮ, МОИ ГЛАЗА ЛЕЗУТ НА ЛОБ, И ПРЯМО В ЭФИРЕ Я ЗАЯВЛЯЮ, ЧТО НЕ ЖЕЛАЮ ВЕСТИ ПЕРЕДАЧУ, ПОКА ОН В СТУДИИ.

ТОГДА ГЛАЗА ЛЕЗУТ НА ЛОБ УЖЕ У НЕГО, И ОН СПРАШИВАЕТ ПОЧЕМУ. И ТОГДА Я ЕМУ ОБЪЯСНЯЮ, ЧТО РАСПЛАТА НАСТИГАЕТ ЧЕЛОВЕКА ДАЖЕ ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ, ПОТОМУ ЧТО ЭТО ОН ИМЕННО ТОТ РЕДАКТОР, КОТОРЫЙ НЕ ВЗЯЛ НИ ОДНОГО МОЕГО РАССКАЗА.

КОНЕЧНО, ЭТО БЫЛА ШУТКА, И ПЕРЕДАЧУ Я С УДОВОЛЬСТВИЕМ ПРОВЕЛ.

А ЕЩЕ ОДНА ШУТКА ЖДЕТ ВАС НА СЛЕДУЮЩЕЙ СТРАНИЦЕ.

ЭТО СМЕШНОЙ ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РАССКАЗ, ГДЕ ИМЕНА ГЕРОЕВ ПОКАЖУТСЯ ЗНАКОМЫМИ ТЕМ, КТО ПОСТОЯННО СЛУШАЕТ «ЭХО».

Если вам скажут, что у Диспетчера ангельский голос – не верьте!

– Ретрансляторы поставим здесь, – громогласно объявил он, жуя бутерброд и уткнув палец в карту звездного неба. – Лес надо спилить, речку в трубы. Да, там какой-то музей. Сообщишь им о решении – пусть подыщут себе другое место. Будут артачиться – выселим!

– И на мыло!.. – подсказал я.

Если вам скажут, что у Диспетчера хорошо с юмором…

– Задание опасное, – мрачно продолжал он, – связано с риском. Неделю назад туда полетел экипаж Стаса Анисимова. Вчера корабль вернулся. В нем один Анисимов. При нем свидетельство о браке с русалкой Стэллой.

– С русалкой?!

– Именно. Фотография Стэллы засунута ему за шиворот, а в паспорте стоит печать о браке.

Я нервно рассмеялся.

– Смех тут неуместен, – веско заметил Диспетчер, – тем более что Анисимов ничего не объясняет, лишь говорит про какую-то девушку с хвостом и просит спрятать от первой жены. Мы спрятали, но предупредили, что если он и далее будет лепетать про какие-то хвосты, то придется устроить им встречу.

– Это негуманно, – решительно сказал я. – Ты видел его жену? Тут возможны травмы.

– Это крайнее средство, думаю, до травм мы не доведем. – Диспетчер грузно прошествовал по комнате и снова окинул взором звездную карту. – Поручаю тебе во всем этом разобраться. Ретрансляторы должны стоять в срок, экипажи не пропадать, а новые жены должны быть без хвостов. Бермудский треугольник мы тут не потерпим!

– А квадрат?

– Вы все острите, Сережкин? – Диспетчер побагровел и перешел на «вы», что было плохим симптомом. – А перерасход горючего у вас налицо. А почему перерасход? А потому, что наблюдаются отклонения от маршрута, невыполнение предписаний, и вообще – сования носа не в свои дела. Но сование носа без последствий может себе позволить только Буратино. Все понял?

– Все! Папа Карло, можно идти?

– Что?!! – заревел Диспетчер, но я уже шмыгнул за дверь.

До планетки было полчаса лету. Она была маленькая и красивая.

– Добро пожаловать в этнографический центр «Русские забавы»! – На полянке стояла румяная старушка с рушником и хлебом-солью.

– Здравствуйте, – я был несколько смущен приемом. – Мне бы дирекцию.

– Это она и есть, – церемонно сказала старушка, – то есть я. Одновременно генеральный директор и бухгалтер на полставки, – она сделала глубокий поклон и протянула каравай. – Хлеб из домашней пекарни. Отщипывайте! Звать меня Марья Ивановна.

А фамилия Ягудина.

– Хорошая у вас фамилия, народная – похвалил я.

– В чем-то даже олимпийская, – закокетничала старушка. – А вас как звать-величать?

– А меня зовут… то есть, звать-величать Игорь. Только можно я не буду хлеб прямо тут щипать – неудобно как-то…

– Ладно, дома съедим, – засмеялась Марья Ивановна. – Доброго молодца, когда он с дороги, всегда угостить надо. Так что пойдемте в административный корпус.

Административный корпус – великолепная стилизация под избушку на курьих ножках, гордо высилась на поляне. Верх – дерево «под старину», низ – алюминиевые «куриные ноги».

Рядом с административным корпусом высился дуб эпических размеров.

– Здорово! – восхищенно сказал я. – А изба повернется?

– Слова надо сказать. Только громко, чтобы микрофон уловил.

– Знаю! «Избушка, стань ко мне передом, а к лесу задом!..» – крикнул я.

Видимо, микрофон смог уловить мой призыв, потому что из скрытых динамиков, где-то под крышей, раздалось мощное «ко-ко-ко».

Ноги заскрипели, послышалось гудение невидимых моторов. Изба задрожала и повернулась.

– С соблюдений фольклорных традиций и утвержденных Министерством культуры ритуалов, – торжественно подтвердила Марья Ивановна. – Это вам не какой-то «Диснейленд», где бегают Микки-Маусы.

Она достала откуда-то из-за спины потрепанную папку и вытащила из нее пару заложенных листков с машинописным текстом.

– Когда приезжают детские экскурсии, то я им читаю вот это, – она поправила очки и начала тоном учительницы: – «Как справедливо отмечал в своем бессмертном произведении “Сказка о царе Салтане” классик русской литературы Александр Сергеевич Пушкин: “Пойдет направо – песнь заводит, налево – сказку говорит!”. Да, роль кота и золотой цепи в народном творчестве трудно переоценить!..»

– А где цепь? – спросил я, показав на дуб. —

И кота не видно.

– Кот в доме, а цепь в сейфе, – Марья Ивановна развела руками. – Мы ее только во время экскурсий выносим – боимся, что украсть могут, если просто так оставить. У нас ведь тут охраны нет по штатному расписанию.

– Хорошая у вас избушка, – похвалил я генерального директора-бухгалтера Ягудину. – Вроде бы по виду, не новая, но когда поворачивается – баланс хорошо держит. Только ноги сильно скрипят.

– А это недостаток финансирования. Ой, – внезапно спохватилась она. – Что же я вас своими проблемами гружу. Ведь хозяйка еще доброго молодца не кормила, не поила. Пошли в дом!..

Мы направились к алюминиевым ногам. Однако по дороге Марья Ивановна не переставала меня грузить своими профессиональными проблемами – видно было, что наболело.

– У нас, мил человек, в музейном деле, есть системные сложности. Во-первых, материально-техническое снабжение. Финансирование так урезали, что денег даже на смазку курьих ног не дают. А во-вторых, мы так и не знаем, на чьем мы балансе. Вы понимаете, что это значит?!