Вкус cвета - Хулина Фальк

Майло провёл рукой по волосам, явно расстроенный.

— Тогда сделай это. — Почему он колеблется? В тот раз, когда отец Флоры убил кого-то здесь, он выскочил за дверь через несколько секунд.

Мило подошёл ко мне вплотную.

— Если бы я мог, я бы сделал это много лет назад.

Если бы он мог? Он владел этим местом, так что же его сдерживало? Или кто его сдерживал?

— Убери это дерьмо, Оклер. Я этим не занимаюсь. Твоё убийство, твой беспорядок, твоя ответственность за то, чтобы избавиться от всего этого.

Это не было проблемой, у меня были люди, которым требовалось всего одно сообщение, и они уже собирались разобраться с этим.

И все же…

— Jt’aime pas[6], — сказал я, потому что знал, что Мило не понимает. Насколько я знал, он был итальянцем, и я был уверен, что его французский либо устарел, либо вообще не существует. Как и его личная жизнь.

Но я забыл об одном человеке, который, по-видимому, понимал по-французски. Флора.

Конечно, она поняла. До этого она говорила со мной по-французски. Конечно, она всего лишь велела мне отсосать у неё, что, в общем-то, не имело для меня никакого смысла, но смысл был ясен.

— Va en d'enfer[7]. — Флора вскочила со своего места, теперь уже в бешенстве.

Хотя её желание отправить меня к черту было настолько заманчивым, что кровь стыла в жилах, я задавался вопросом, что же делает Мило таким особенным, что её так волнует моя ненависть к нему. Конечно, он был её другом, но ведь этого же не только из-за этого, верно?

Если кто-то ненавидел Арло, мне было на это наплевать. Вероятно, у них были веские причины не любить его. Чёрт возьми, иногда даже я не любил его больше, чем терпел.

Я наблюдал, как Флора стремительно удалилась, а Мило последовал за ней.

ГЛАВА 30

Наэлектризованны

«Мир — это проклятие, и он убьёт тебя, если ты ему позволишь» — High Enough by K.Flay

Флора Адамс

— Ты, чёрт возьми, застрелил его, Кай! Гнев разливался по всему моему телу, усиливаясь по мере того, как я дольше находилась в его присутствии. Каждая моя мысль желала видеть этого человека мертвым.

Он был груб. Он был убийцей. Он был безумцем, психопатом, ни хрена не соображающим.

Но ещё он был таким…… Каем.

К несчастью для меня, Кай был моим попутчиком домой, поэтому я не могла вернуться домой раньше, сбежать от него, хотя мне очень этого хотелось.

Я понимала, что это было то, что он делал регулярно, но не было абсолютно никакой необходимости стрелять в этого человека. Да, он был отвратителен, и я не хотела дослушивать его до конца. В любом случае, я уже знала, что он собирался сказать. И если бы он успел доесть, велика была вероятность, что всё содержимое моего желудка оказалось бы на полу передо мной.

Но это же не повод кого-то убивать, не так ли?

Кроме того, Мило, чёрт возьми, имел право злиться, и Кай, отмахнувшийся от этого гнева как от чего-то неразумного, стал моей последней каплей.

Он ненавидел Мило? Его?! Серьезно? Мило никогда ничего ему не делал, по крайней мере, я об этом не знала.

Кай официально был проклятием моего существования.

— Как насчет того, чтобы кричать погромче? Не думаю, что соседи тебя услышали.

Кай пошёл за мной, но всё, чего я хотела, — это чтобы он оставил меня в покое.

У меня вырвался гневный стон, и, хотя мне так сильно хотелось развернуться и сделать что-нибудь по-настоящему — дать ему пощечину значилось на первом месте в этом списке, — я просто продолжила подниматься по лестнице в свою спальню.

Когда я почти дошла до своей комнаты, чья-то твёрдая рука обхватила меня за запястье и потянула назад, заставляя повернуться лицом к единственному мужчине на Земле, к присутствию которого я потеряла всякий интерес.

В последние несколько дней он заставлял меня относиться к нему с пониманием. Возможно, в конце концов, он был не так уж плох. Может быть, его просто неправильно поняли, что за всей этой жестокостью скрывается добрая душа. Но, Боже, неужели я ошибалась? Очень, очень сильно ошибалась.

— Дорогая, — его голос звучал спокойно. — Этот человек в любом случае был на волосок от смерти.

Я не могла ему поверить. Да, он был стар, но даже старики заслуживают того, чтобы жить.

— Ты не Бог, Кей. Ты не можешь играть роль мрачного жнеца с косой только потому, что кто-то делает что-то, с чем ты не согласен.

Моя попытка вырвать свою руку из его хватки провалилась, и вместо этого Кай прижал меня к стене позади меня, удерживая в плену, не давая возможности сбежать.

В его глазах было некоторое беспокойство, и я впервые увидела, что он немного не в своём обычном настроении. Мне и раньше приходилось видеть гнев, невозмутимый, холодный, даже мягкий. Но никогда — тревогу.

Я поняла, что это был трюк. Так и должно было быть.

Он обхватил моё лицо ладонями, прижал кончики пальцев к моей коже и приблизил свой рот так близко к моему, что я почти могла ощутить его вкус.

— Если бы я совершал убийства каждый раз, когда кто-то не соглашался со мной, Цветочек, я бы давным-давно остался единственным человеком на этой планете. — Его глаза, такие темные, такие загадочные, такие красивые, проникали мне в душу. — Ты бы умерла несколько месяцев назад.

Я огляделась, чтобы избежать его взгляда. Черные стены, золотые акценты и слишком дорогие картины привлекли моё внимание в миллионный раз с тех пор, как я была вынужден переехать сюда. Это было красиво, как в частном художественном музее.

— Не могу поверить, что ты всё ещё на свободе. — Мой голос был тихим, и слова вылетели из меня одним долгим выдохом. Затем я снова посмотрела на него. — И я не могу поверить, что именно ты решился на убийство, когда прекрасно знаешь, что дома тебя ждут шестилетняя дочь и брат-подросток. Боже, ты приносишь домой оружие, Кай. Что, если Лола найдёт их?

Он усмехнулся. Хмыкнул.

— Тебе это кажется смешным?

— Вполне.

Он не мог говорить серьёзно.

— Что в этом смешного? — спросила я.

Кай отодвинулся от моей головы, давая мне немного больше пространства для дыхания. Он всё ещё был слишком близко, но и слишком далеко. Я чувствовала, как моё сердце бьётся в груди, так сильно, что боялась, что он