Этот дикий взгляд. Волки в русском восприятии XIX века - Ян Хельфант

Как преодолевать разрыв между сознанием животного и человека? Как передавать мысли персонажей-животных, учитывая отсутствие общего вербального языка? Почему рассказы о животных часто предназначены для детей, и могут ли они иметь такой же успех у взрослых читателей? В оставшейся части этой главы я рассмотрю попытки еще четырех авторов периода поздней Российской империи преодолеть эти трудности, а в конце главы и в заключении ко всей книге вернусь к более общим вопросам.

Четыре произведения, к которым я намерен обратиться, опубликованы в 1892, 1895, 1902 и 1907 годах. В 1892 году в журнале «Природа и охота» был напечатан рассказ «Жизнь и приключения одного волка», подписанный инициалами А. Л. Этот рассказ, объемом в тридцать страниц, представляет собой историю жизни волчицы со времен щенячества до зрелых лет и гибели от рук ружейных охотников. Тремя годами позже Чехов опубликовал свое единственное произведение для детей – рассказ «Белолобый», в котором описываются попытки голодной волчицы добыть пищу для своего выводка, а кульминация происходит в момент неожиданного столкновения дикого и домашнего начал, когда волчица по ошибке выкрадывает щенка у деревенского сторожа. Через семь лет, в 1902 году, выходит рассказ Б. К. Зайцева «Волки» – искусная стилизация, чрезвычайно эмоционально описывающая злоключения волчьей стаи, доведенной до отчаяния голодом и страхом во время скитаний по обширным и заснеженным русским полям суровой зимой. Наконец, в 1907 году писательница-модернистка Л. Д. Зиновьева-Аннибал включила в свой сборник «Трагический зверинец» рассказ «Волки». Написанный от первого лица, он посвящен травматическому опыту молодой девушки, которая стала свидетельницей страданий волков, пойманных царскими ловчими для использования на волчьей травле, и ее сложному чувству самоидентификации с измученными животными. Все эти рассказы позволяют по-разному взглянуть на восприятие и изображение волков во время изменений ментальности в поздней Российской империи. Во всех, за исключением последнего, повествование ведется в третьем лице, с разной степенью антропоморфизма, что помогало читателю поставить себя на место персонажей-волков. Из всех четырех текстов только рассказ Чехова предназначен для детей. В совокупности они демонстрируют и сходства, и различия в том, как разные писатели справлялись с задачами сочувственного изображения волков.

«Жизнь и приключения одного волка», самый длинный из четырех рассказов, был напечатан в 1892 году в журнале «Природа и охота» [А. Л. 1892]. Личность автора не установлена, но сам рассказ, который был опубликован в охотничьем журнале, предназначенном для взрослых читателей, показывает, что его автор профессионально разбирался в образе жизни и поведении волков. Также в нем убедительно изображено отношение крестьян к волкам и точно описан ряд способов, которые использовались для охоты на волков как крестьянами, так и помещиками; это подтверждает, что автор обладал существенными познаниями в данной области. Действие разворачивается в известных охотничьих угодьях того времени – Михальских болотах в Рязанской губернии, примерно в 140 верстах к юго-востоку от Москвы. В рассказе описываются нападения волков на скот в окрестных деревнях, причем это описание близко соотносится с изложением подобных случаев в мемуарных и иных источниках того времени. Однако столь же пристальное внимание уделяется преследованию волков человеком. В совокупности все эти составляющие придают повествованию значительное правдоподобие, несмотря на проблемы и затруднения, с которыми сталкивался автор при попытках передать точку зрения главного героя – волка.

«Жизнь и приключения одного волка» разделяются на три части. Первая описывает жизнь молодого волка в отдаленной болотистой местности. Как сообщает рассказчик, ведущий повествование в третьем лице, эти болота, труднодоступные для человека, изобилуют дикими животными и представляют собой настоящий рай как для своих обитателей, так и для немногих охотников, которые отваживаются туда проникнуть. Рассказчик свободно переключается между миром людей и миром волков. Он пишет о прекрасных возможностях для охоты, которые таит в себе этот болотный край, и о великолепии тамошней природы, прежде всего излагает точку зрения главного героя – волка, когда изображает повседневные радости его детства, полного открытий и приключений. В его семье царит взаимная любовь; предприимчивые и любопытные волчата обследуют идиллические окрестности. Вскоре молодой волк и его братья и сестры узнают вкус крови и мяса, которые становятся для них привлекательнее, чем материнское молоко: мать, отец, тети и дяди, промышляющие охотой за пределами болот, в близлежащих селениях, приносят им лягушек, уток, зайцев, а иногда – поросят и ягнят. Летом волчата начинают каждую ночь ходить на охоту вместе со взрослыми и впервые сталкиваются с людьми. Однажды ночью молодой волк и его братья и сестры, застыв от любопытства, наблюдают, как взрослые волки задирают теленка, а затем с добычей убегают от пастухов и их собак; становится ясно, что подобные набеги происходят часто. В течение следующего месяца стая волков нападает на овец, собак, а однажды даже на лошадь, так что «стон стоял по всем окрестным деревням; ночи не проходило, чтобы не было зарезано несколько штук скота» [Там же: 68].

По мере того как мир волков все больше вторгается в границы окружающего его мира людей, рассказчик осмеливается в ключевые моменты повествования выходить за пределы волчьего восприятия, перекидывая мостик между точками зрения волка и человека. Например, он приводит разговор между двумя крестьянами, отцом и сыном, которые идут через луг и слышат неподалеку волчий вой. Сын предлагает отыскать тропинку, по которой волки добираются до логова, и задушить их детенышей. Отец смеется над сыновней наивностью, возражает, что они рискуют завязнуть в грязи или заблудиться среди лесных тропинок, и пересказывает несколько историй о разъяренных волчицах, мстивших крестьянам за гибель потомства.

Во второй части рассказа описываются возрастающие трудности, с которыми стая встречается после наступления зимы. Невзгоды начинаются, когда местный помещик, владеющий множеством борзых и гончих, решает, что пришло время устроить охоту на волчью стаю, чье логово недавно обнаружили его охотники. Рассказчик подчеркивает, что помещик собирается исполнить свое намерение ближе к концу охотничьего сезона, когда болота станут менее труднопроходимыми и прибудут другие помещики, его товарищи по охоте. Хотя описываемые события вымышлены, в них отражена распространенная практика, уже знакомая нам по нехудожественным источникам, которая становилась причиной трений между крестьянами и помещиками. Загонщиками служат местные крестьяне, «выведенные из терпения», однако поймать удается только двух волков из всей стаи [Там же: 68–69]. Остальные волки пробегают несколько верст до ближайшего болота, которое, однако, не столь удобно в качестве укрытия. Там крестьянин подманивает главного героя и его сестру на кусок падали и убивает сестру из ружья. Вскоре после этого отец и дядя главного героя умирают, поев отравленной конины. Действие яда рассказчик описывает с точки зрения волков: «Приключилась она [смерть. – Я. Х.] неизвестно отчего, около туши лошадиной. Туша эта, очевидно, вредна. Волков рвало с кровью, потом они покружились и сдохли» [Там же: 73].

Подрастающий волк, своим окрасом выделяющийся среди братьев и сестер и получивший от них и местных крестьян прозвище «Черный», набирается опыта из этого и других происшествий – например, когда попадает лапой в старый заржавевший капкан. В целом рассказчик старается как можно точнее и правдоподобнее описывать повадки и действия волков, ра́вно как их среду обитания. Впрочем, иногда он заходит в область антропоморфизма, с чрезмерным рационализмом описывая их взаимную привязанность и возрастающее понимание окружающего мира. Порой он даже излагает их мысли при помощи прямой речи. Например, Черный подозревает недоброе, когда его сестра приближается к падали, рядом с которой ее вскоре застрелят: «– Что-то неладно, – заметил Черный, водя во все стороны носом и обнюхивая воздух. <…> Падаль в мороз никогда ничем не пахнет» [Там же: 71].

Несмотря на потери, понесенные за зиму, стая восстанавливается,