Нельзя влюбляться - Лил Текст

тоже за, — сказал Микаэль неожиданно для всех, судя по их взглядам.

— С чего вдруг? — язвительно спросил Оскар, от его резкости я даже вздрогнула.

— А как играть? — перебила я его и избавила Мику от необходимости объясняться перед братом. Он сидел напротив меня и едва заметно улыбался. Мне казалось, что, если сейчас не будет ничего происходить, я усну прямо на плече у Иветы, которая сидела слева.

— Зачем ты тогда согласилась, если даже не знаешь правил? — прошипел Оскар мне на ухо.

— Ну это же про любовь, значит, про нас? Не будь таким занудой, — такая Ева ему явно не нравилась.

— По очереди загадываем слово и эмоцию, тот, кому ты его загадаешь, должен дать определение в соответствии с эмоцией. Если он справился, то выбирает игрока и дальше загадывает любое слово и эмоцию. И так пока не надоест. Эмоции: страх, гнев, печаль, радость. Начинаем со слова "любовь". Давай начнём, и ты по ходу игры поймёшь.

— Бессмысленная игра, — мой жених продолжил высказывать недовольство.

— Не нуди, порадуй невесту, — сказала сестра Егора.

— Я привык радовать девушек иначе, — самодовольная улыбка появилась на его лице.

Казалось, что все одновременно закатили глаза. Ивета поднесла два пальца ко рту и изобразила, что её тошнит.

— Ой, прекрати. Распушил хвост, — я была в шоке сама от себя. Язык опережал разум и сразу озвучивал мысли. Все засмеялись.

— Оскар, Любовь — это? Печаль, — начала с него Ивета.

— Я не играю, — отрезал он.

— Ну, и замечательно, тухлить не будешь, — произнесла она и повернулась к Микаэлю, — Ты брат, тебе отдуваться.

Микаэль закатил глаза, но не отказался от участия:

— Хмм…Печаль? Любовь — это невозможность согреть её губы, когда они замёрзли, — он посмотрел на меня.

В сердце что-то кольнуло. Время замедлило ход или вино ударило в голову, не знаю. Я почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Снова это чувство, будто я теряю что-то очень важное.

На фоне раздавался недовольный бубнёж Оскара. Голос Мики, который уже смотрел на Егора. Я попыталась сконцентрироваться, чтобы услышать, что ещё он говорит. Смотрела, как Егор чешет затылок и отвечает:

— Рыбалка — это в пять лет увидеть, как кот пожирает только что пойманную рыбу.

Снова Оскар что-то пробубнил.

— Ева, секс — это? Радость, — женский голос вырывает меня из этого состояния.

"Кто задал вопрос? " — я пытаюсь понять, но быстро оставляю попытки. — "Не важно".

Мысли разбредались, жутко хотелось спать, слова сами сложились в предложение и вырвались наружу:

— Я не знаю, у меня его не было.

Все повернулись к Оскару. Я впервые не слышу его бубнежа.

— Возможно, это и правда радость, — голос Иветы, сопровождаемый смехом, донёсся откуда-то издалека.

— Ева, ты напилась, — раздражённый голос Оскара раздался в правом ухе или во сне, я уже не могла понять.

Он был прав. Я уже допивала четвёртый бокал, — "Интересно, кто мне подливал вино? Микаэль не вставал всю игру". Меня разморило от тепла, исходящего от камина. Язык продолжал произносить мысли вслух:

— Ммм, так вот, что нужно, чтобы ты больше не хотел меня видеть. Спасибо за подсказку.

— Заткнись или потом пожалеешь, — шипение вместо слов в правом ухе, а дальше всё, как в дымке. Я провалилась в сон.

* * *

Проснулась среди ночи от дикой головной боли и сухости во рту. Поняла, что меня принесли в мою комнату и уложили на кровать прямо в одежде. Включила ночник и осмотрелась в поисках воды, из-под крана пить не хотелось. Вышла из комнаты и спустилась на кухню. Утолив жажду, хотела вернуться в комнату, но услышала голос Оскара, доносящийся из дальней комнаты. Кажется, это был кабинет его отца. Голова раскалывалась и тело шатало в разные стороны, но я не удержалась от желания подслушать разговор:

— Ты обещал, что она будет работать с нами! — злость ощущалась в его громком шёпоте.

— Оскар, ты знаешь условия! Ты читал договор. Если Ева откажется от брака, главой издательства тебе не быть.

— Отец, но она даже не догадывается ни о чём! Она настолько глупая, что верит всему, что я говорю.

— Я сказал! Никакой Жени. Ещё не хватало, чтобы ты своих девок на работу устраивал.

— Отец, я не смогу быть с Евой, она мне не нравится! Она ребёнок, которого всему нужно учить. Я не прошу о многом, пусть Женя будет секретаршей, потом, когда надоест, я поменяю её на другую.

— Оскар! До сделки осталась неделя. Когда мы с отцом Евы подпишем контракт, обратного пути не будет. Лучше реши эту проблему сейчас.

— Ты обещал, что не заставишь меня расстаться с Женей!

— Оскар, ты можешь отказаться от всего и быть со своей Женей. Либо забыть Женю, жениться на Еве и стать во главе издательства. Во второй раз я не дам вам испортить мои планы!

Меня начало мутить.

— Я не виноват, что ты хочешь расширить бизнес! Почему я обязательно должен жениться непонятно на ком!

"Я не непонятно кто!" — хотелось ворваться внутрь и влепить ему пощёчину.

— Почему же? Я тебя не заставляю. У тебя есть выбор. Микаэлю хватило смелости отказаться от предложения в пользу своих желаний. А ты, как всегда, хочешь усидеть на двух стульях. Я хочу быть уверен, что, когда меня не станет, ты сможешь принимать взрослые решения, а не быть вечно гуляющим пацаном под юбкой своей матери.

— Ты никогда не любил её! И меня не любил! Для тебя всегда на первом месте был Микаэль! И его мамаша-покойница!

Раздался громкий хлопок. Я вздрогнула и тихонечко, насколько это было возможно в моём состоянии, убежала в свою комнату и села на кровать.

Мысли путались. Я поняла лишь одно: "Оскар меня не любит. Между нашими отцами какая-то сделка. Микаэль отказался на мне жениться по расчёту. Оскар хочет жениться, чтобы стать главой фирмы. Женя — его любовница".

"Ненавижу" — с этой мыслью я снова провалилась в сон.

Глава 30. Так будет всегда

Утром я проснулась раньше всех, чтобы умыться и позавтракать в одиночестве. Заварила кофе, налила его в большую кружку и села за стол. Взгляд блуждал по сморщенной поверхности сушенного инжира, но думала я совершенно о другом.

«Не надо было вообще переезжать. Не узнала бы ни Оскара, ни Мику! Маша говорила, что нельзя любить мужчину сильнее, чем он тебя. Но, мне кажется, что нельзя влюбляться в принципе».

Было обидно от осознания своей никчёмности. Обо мне говорили, словно о вещи, которую дают в подарок к мешку с деньгами. И если