День пиротехника - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

их политику с правом убивать любого в любой точке планеты, то и мы имеем право казнить американцев только потому, что они американцы! Я специально сварил ящик с толстыми стенками, чтоб обрезки арматуры летели только вперёд! Белорусы же не пострадали…

— Я в курсе, что в Белграде от натовских бомб погибла ваша семья, — бесстрастно ответил Сазонов. — Но вы не можете знать, кто именно сбросил бомбу на ваш дом. Белград бомбила знаменитая французская «Нормандия», та самая «Нормандия-Неман», что воевала вместе с Красной Армией против нацистов. Считаете, и французов надо убивать? Сколько? Половину Парижа? Или сотню-другую хватит для острастки? Потом займётесь британцами, они тоже отметились в Югославии?

— Демагогия, — отмахнулся серб. — А если бы так бомбили Минск? Сидели бы и рассуждали об общечеловеческих ценностях…

— Это вряд ли. Нападение на Беларусь равноценно нападению на Россию. В ответ можно схлопотать «Искандер». Да и ПВО здесь сильнее, чем у Белграда. Но я отвлёкся, — Сазонов наклонился вперёд. — Убийство трёх человек на нашей территории мы и рассматриваем как нападение на нашу страну. И то, что преступление совершено выходцем из дружественной Сербии, ничего не изменит. Собственно, на что вы рассчитывали?

— Что удастся сбежать. Вы же до сих пор не знаете толком, кто взорвал тот магазин, а сколько недель прошло… Я купил это смешное ведро с болтами, называемое «Запорожец», у него удобный багажник впереди. Не переоформлял, просто забрал документы, дед, хозяин, даже лица моего толком не видел… Мобильный телефон сразу выбросил. В ближайшем подъезде переоделся, сбросил фальшивую бороду, потом избавился от рюкзака со всей этой маскировкой.

— Слободан так или иначе оставался самым слабым звеном.

Лёха складывал в единое целое ранее известное и услышанное в «американке». Слободан Дарич, сотрудник одной из сербских строительных фирм, подписался содействовать хулиганской акции — залить посольский автомобиль краской. Он и следил за «Линкольном», дал знать, когда машина притормозила. О более радикальном плане Дарич, видимо, не подозревал, поэтому разговаривал со Стояновичем по телефону с «секретной» сим-картой прямо из офиса фирмы. Дарича взяли через четыре часа после взрыва, когда Стоянович ещё не успел покинуть страну, как намеревался.

— Разрешите, Виктор Васильевич? — Лёха повернулся к сербу. — Чем вы объясните схожесть взрывных устройств?

— Прочитал в интернете, что заложили в «Заряну», понял — кто-то набрёл на рациональное решение. Заодно вас хотел ввести в заблуждение. Искали бы связь с тем взрывом, тратили бы время… А меня бы и след простыл.

«Этот гад знал, что рвануло на Калиновского, и соорудил такое же устройство — думал Лёха. — А взорвавший гастроном имел сведения, что скоро бабахнет «Приор»… Но контакты Томашевича и Герасимёнка, грабивших банк, проверены и перепроверены… Что же всё-таки произошло?»

⁂

На обратном пути в УКГБ Сазонов сосредоточенно молчал.

— Вы меня вызвали, чтоб я искал связь между «Заряной» и последующими взрывами — в Москве и у нас на Логойке? Не верю я в неё.

— Что бы вы ещё раз прониклись, Алексей. «Заряна», по существу, не раскрыта. Москвичи арестовали нескольких исполнителей, организаторы ушли в тину. Связь московских взрывов с нашими не выявлена. Каждый последующий «борец за правое дело» видит: есть шанс на безнаказанность. Пятнадцать минут раскопок в интернете дают исчерпывающую информацию, как сделать бомбу из ассортимента хозмага. Если не найти террориста из «Заряны», подражатели типа Стояновича будут множиться. Учтите, у нас не исламские шахиды, которые верят, что Аллах немедленно отправит их к сладким гуриям. Наши жить хотят. И даже оставаться на свободе.

— Москва ответила по «РИИ»?

— Вчера только, — заметив округлившиеся глаза Лёхи, Сазонов тут же добавил: — Из-за сербов не было лишней минуты переслать копию. Странный ответ. Вроде дружили москвичи с Бекетовым. Вы какую-ту удочку забрасывали в МУР?

— Было дело.

— Проверьте. Если нужно, прокатитесь в командировку в Москву ещё раз.

— Понял. Сначала созвонюсь.

Машина подкатила к зданию УКГБ.

— Алексей! Я за вами месяц наблюдаю. Вы недостаточно дисциплинированы по нашим стандартам, но это дело поправимое. Не стали закоренелым милиционером. У сотрудников госбезопасности и МВД, как ни крути, менталитет отличается.

— Спасибо.

— Есть у вас странный талант. Десятки людей исследуют сотни направлений. В девяноста девяти процентах случаев — пустая порода, вообще ничего интересного. А вы умудряетесь хвататься за ниточки, на конце которых хоть что-то ценное. Как вы посмотрите на вариант продолжить обучение в Институте КГБ?

Лёха помимо воли расплылся в улыбке. Независимо от того, принимать или не принимать предложение, столь щедрая оценка подполковника госбезопасности дорогого стоит.

— Если честно, не ждал. Я и Академию МВД меньше года как окончил…

— Не тороплю. Подумайте. Решайте сами: будете и дальше раскрывать кражи из гаражей с подвалами или всё же сыграете по-крупному.

Шлёпая к трамвайной остановке на улице Козлова под неслышимый шорох опускающихся сумерек, Лёха принял телефонный звонок, и он начисто выбил из головы мысли о смене карьеры. По крайней мере, на время.

На Бекетова совершено покушение. Кто-то в районе улицы Всехсвятской выстрелил в борт его «Хонды». Бизнесмен не пострадал, но пребывает в панике и требует охраны.

Опер уставился в погасший экран телефона, будто его чернота стала окошком в преисподнюю. Значит, и в гастрономе целились в Бекетова, сейчас попытались добить. И не остановятся.

Кто?

На этот вопрос ответ искать долго. Есть дело более срочное. Лёха включил трубу.

— Инга! Слушай внимательно. Дуй домой, запирайся, бери больничный! Рядом с Бекетовым сейчас опасней, чем в «Титанике» у айсберга!

— Я сегодня утром попросила его о досрочном уходе с сохранением премии. Он отказал. Категорически.

— И ты…

— Остаюсь. Четыре недели.

Всего четыре или целых четыре? Время, бывает, идёт очень по-разному.

Глава двадцать третья

Треугольник

— Заходи!

Равиль встретил Лёху как старого знакомого и провёл к себе.

Кабинет, опрятный в прошлый раз, был завален свёртками. Их гору венчало заднее правое крыло автомобиля, основательно мятое и срезанное с кузова.

— С того «Форда»?

— С него. Да не торопись, раздевайся. Есть пока время. Кофе?

За чашечкой Равиль рассказал о поездке в Смоленскую область.

— Говоря по правде, наши не верили, что здесь дело не чисто. Но я позвонил родственникам Гафурова, они тоже с кем-то связались, мне денег пообещали, если вдруг раскрою… И начальство дало зелёный свет. Не смотри так, в Москве это в порядке вещей. Поделюсь!

— Ну да, это главное, — ухмыльнулся Лёха. — Так что раскопал?

— Убийство. Никакое не случайное ДТП. Смоленские областные меня чуть не сожрали. У них — обычная смерть по неосторожности, водитель сам не справился с управлением, нёсся по гололёду как идиот. Вопрос закрыт, всем спасибо, все свободны. А тут приезжает какой-то перец из МУРа, ставит их на уши, и у Смоленского розыска глухарём повисает мокруха, — Равиль взял здоровенную лупу и поманил Лёху к