Написанное остается - Александр Леонтьевич Петрашкевич

братья.

П а в л и н а. Не скажи, сынок. У нас в Староселье у баптистов все стены плакатами залеплены и про любовь, и про то, что люди братья, а промеж собой грызутся — не дай и не приведи.

С а м о с е й к и н. Не будем вмешиваться в дела баптистов. Своих по горло.

П а в л и н а. Разве мы не видим?! Каждый идет, и каждому содействие надо.

З л ы д е н ь. А где его на всех наберешься?..

И г н а т. Насчет обмена мы.

З л ы д е н ь. Сейчас мы вам наменяем.

С а м о с е й к и н. Мы, папаша, ничего не меняем. Мы, дорогие товарищи, лишь содействуем по мере сил, ресурсов и возможностей. Будьте любезны, этажом ниже, в сектор чуткости, к Бронебойному.

Игнат и Павлина выходят.

Всего вам наилучшего, дорогие товарищи. Если что, заходите, информируйте, обменяемся, поделимся, посоветуемся…

З л ы д е н ь. Отлично, Самосейкин. Так держать! А я уж постараюсь, чтобы они взвыли от чуткости.

Игнат и Павлина входят к Бронебойному. Хотят поздороваться, но вместо лица начальника видят его нижнюю часть спины. Б р о н е б о й н ы й  выбирает бутылки из-под стола.

И г н а т. Можно к вам?

Бронебойный жестом приглашает посетителей присесть.

П а в л и н а. От Самосейкина мы. Не расшалопили, не разобрались и премся на самый верх, а он говорит — у вас меняют?!

Б р о н е б о й н ы й. Ну?..

П а в л и н а. Это же мы хотели…

З л ы д е н ь. Не спеши удовлетворять, Бронебойный, тут разобраться надо!

Б р о н е б о й н ы й. Законное желание. У каждого чего-то недостает. Каждый чего-то хочет, каждый куда-то прется, каждому чего-то надо, у всех проблемы… А в секторе чуткости я один! Один на всех. Короче, что будем менять: краны, раковины, унитазы, прошу извинить — писсуары? Сразу предупреждаю (подсчитывает пустые бутылки): ни кранов, ни раковин, ни унитазов, ни, прошу извинить, домоуправление отродясь не имело, не имеет и, надо полагать, в обозримом будущем иметь не будет. (Сам себе.) Рубль десять… (Посетителям.) Дефицит. (Опять что-то ищет под столом.)

П а в л и н а (Игнату). Чего говорит?

И г н а т (разъясняет). Дефицит. Это которого с рук сколько угодно, а по закону — выкуси.

П а в л и н а. А нам и не надо того дефициту. Нам квартирками обменяться со всею начинкою разом. И с унитазами, и с писеварами.

Б р о н е б о й н ы й. Не возражаю. (Складывает бутылки в сумку.)

П а в л и н а. Ну, спасибочко!

Б р о н е б о й н ы й. Подотдел перестраховки этажом ниже. (Берет сумку, выходит сам и выпроваживает посетителей.)

З л ы д е н ь. Профессионально!

Б р о н е б о й н ы й. Не первый день замужем. Их же чем больше удовлетворяешь, тем они больше просят.

Игнат и Павлина входят к Яснотке.

П а в л и н а. Рыбочка моя, дитятко мое, напиши ты нам, что надо, печатку приложи, где требуется. У нас же ни минуточки!..

И г н а т. Хотелось как-то по-людски, чтобы как подарочек: и ключ сразу на тарелку, и ордер…

П а в л и н а. И ты нас, золотко, уж никуда не посылай. Мы же тебя не так просим. Мы же и отблагодарить можем, если что.

З л ы д е н ь. Яснотка, семь раз отмерь. А то и влипнуть не долго!

Я с н о т к а. Какой ключ? Какой ордер? Какая тарелка?..

И г н а т. Квартирками со сватьей хотели обменяться и чтобы быстрей…

Я с н о т к а. У нашего народа, если слышали, есть замечательная пословица: быстро коты робятся, да слепые родятся. У Бронебойного в секторе чуткости — этажом выше — возьмите справку, тогда и поговорим!

П а в л и н а. Бежим, сваток! (Выходят.)

З л ы д е н ь. Для начала неплохо! Мало что у них на уме!

Игнат и Павлина входят к Бронебойному.

И г н а т. Посоветовала сначала у вас справку взять.

Б р о н е б о й н ы й. Без согласия отдела содействия справок на обмен жилплощади не выдаем. Поднимитесь к Самосейкину — этажом выше.

П а в л и н а. Бежим, сваток! (Поднявшись к Самосейкину.) Дал бы ты нам ту бумажку?!

С а м о с е й к и н. Нет, не дал бы, при всем моем к вам уважении, дорогие товарищи.

П а в л и н а (вспылив). Как это не дал бы?

С а м о с е й к и н. У нашего народа, дорогие товарищи, есть замечательная пословица…

И г н а т. Про котов…

С а м о с е й к и н. Правильно.

П а в л и н а (бьет кулаком по столу). Неправильно! Давай бумажку на обмен и не крути духами!..

С а м о с е й к и н (спокойно). Как ваше имя и отчество?

П а в л и н а (сразу же успокоилась). Ну, Павлина я… Ивановна!

С а м о с е й к и н. Прекрасно, дорогая Павлина Ивановна, и я бы всей душой, но порядок есть порядок. Он не нами установлен. И вы поймите меня правильно. (Проводит посетителей к дверям.) Чтобы получить разрешение нашего отдела, вы должны принести нам разрешение на обмен из тех министерств или ведомств, которым принадлежит обмениваемая вами жилая площадь. Порядок, дорогие товарищи, прежде всего, и вы правильно меня поймите.

З л ы д е н ь. Умница, Самосейкин. А лучший из способов — это свалить с умной головы на умнейшую.

И г н а т (с сарказмом). А сколько у вас этажей?

С а м о с е й к и н (не поняв). Пять, дорогие товарищи, пять.

И г н а т. А в министерствах и ведомствах?

С а м о с е й к и н (уловив подвох). Что в министерствах?

П а в л и н а. Этажей сколько в министерствах?

С а м о с е й к и н (срывается, грубо). Лифты в министерствах. Поездишь — подсчитаешь!

П а в л и н а. Чтобы ты животом ездил!

Игнат и Павлина выходят от Самосейкина.

З л ы д е н ь (Самосейкину). Теряюсь, удивляюсь, не знаю, что сказать! Это чтобы в наше время такой стиль в работе?! Невероятно!..

С а м о с е й к и н (виновато). Нервы.

З л ы д е н ь (бьет ладонью по столу). Так съезди, подлечи, если ты на руководящей работе! А заходит к тебе трудящийся, так будь добр встреть человека, поздоровайся за руку (здоровается), не отсохнет, посади его в кресло (усаживает Самосейкина), сам сядь напротив (садится), кофе разведи! (Протягивает руку, и в ней оказывается бутылка.) Ко-фе!

Бутылка исчезает, и появляется чашка.

Пусть пьет и рассказывает. А ты его слушай, слушай, слушай, пока он не выговорится до конца, до донышка, до основания. После этого обязательно спроси, что он еще хочет сказать, в смысле дополнить. И только после этого, после, а не до… разведи руками и скажи сочувственно: не поймите меня правильно, но я вас, уважаемый товарищ, не понимаю. После короткой паузы, которую обязательно надо выдержать, посетитель убедится, что сам дурак, и уже никогда в жизни тебя больше не побеспокоит. (Исчезает.)

С а м о с е й к и н (как открытие). Век живи — век учись!..

Появляются  И г н а т  и  П а в л и н а  в сопровождении  Л ю б о ч к и.

Л ю б о ч к а. Через три пары наши расписываются. Брачащихся — ужас! Дыркину пришлось на свадьбу пригласить, а то стоять бы нашим еще часа два. Вы не против?

П а в л и н а. Лавки не отсидит, а закуси хватает…

Л ю б о ч к а. Ау вас как? Все сделали?

П а в л и н а. Чтоб их не знаю чем сделало!..

И г н а т. Ему, другому, сердце на ладонь вынимаешь, а он рыло в землю.

Л ю б о ч к а. Значит, закольцевали вопрос, обормоты?! За мной! (Входит к Самосейкину.) Они у тебя были?

С а м о с е й к и н. Ну.

Л ю б о ч к а. Не «ну», а «ага»! Образование получил, а совесть потерял.

С а м о с е й к и н. Легче, Любочка! Легче!

З л ы д е н ь. Не перечь. Она секретарь помощника твоего начальника.

Л ю б о ч к а. Можно себе представить, как ты с другими разговариваешь, если по просьбе и то как следует сделать не можешь.

С а м о с е й к и н.