Однополчане - Дмитрий Иванович Скоробогатов

Около тридцати минут они обрабатывали артиллерийским и минометным огнем боевые порядки дивизии, особенно наш передний край, а сейчас перешли в наступление. Два сильно поредевших за время боев стрелковых полка едва удерживают свои участки обороны.

Я поднес бинокль к глазам. Море огня — как с той, так и с другой стороны. Развернутым строем шли немецкие танки, непрерывно стреляя из пушек и пулеметов, пригнувшись, бежали гитлеровцы, на ходу ведя неприцельный автоматный огонь. Фашисты больше рассчитывали на моральное воздействие такого огня, чем на его поражающую силу.

Пока мы с комдивом Макаровым и командующим артиллерией дивизии полковником Горбуновым уточняли цели, командиры полков бригады связались с огневыми позициями. Через несколько минут грянули наши залпы. Под шквалом снарядов немецкая пехота заметалась, попятилась назад... А танки подходили все ближе. Наши орудия прямой наводки заработали на всю свою мощь. И сразу у первой траншеи задымились три танка.

— Лиха беда начало! — возбужденно воскликнул генерал Макаров. — Молодцы артиллеристы! Усилить огонь, не жалеть снарядов!.. 

Но фашистские танки продолжали развернутым строем вклиниваться в наш передний край. Пехотинцам пришлось применить «карманную артиллерию». И эта атака была отбита с большими потерями для противника.

Командир 69-й стрелковой дивизии генерал-майор Макаров и командующий артиллерией дивизии полковник Горбунов отлично управляли боем. Они действовали как хорошо сработавшиеся, прекрасно знающие свое дело люди.

Огромная нагрузка в этот день легла на связистов, руководимых начальником связи бригады майором В. Г. Банитом. Несмотря на огонь, связь работала бесперебойно.

Перед началом очередной атаки немцы произвели массированный артиллерийский налет по нашим позициям. Порвалась единственная линия, соединявшая командира 4-й батареи 1220-го гаубичного полка майора Г. В. Сидоренко с огневыми позициями. Он только глянул на командира отделения сержанта Засухина, как тот вместе с телефонистом рядовым Ганюшкиным, взяв в руки провод, побежал к берегу реки.

Октябрьский ветер рябил воду, противоположный берег, где были огневые позиции, едва вырисовывался сквозь пелену тумана. Подбежав к реке, связисты стали искать хоть какие-нибудь средства переправы. Ничего не оказалось. Тогда Засухин разделся и, взяв в руки провод, бросился в воду. Рядом с ним плыл Ганюшкин, стараясь не отставать от командира.

В назначенный срок была передана команда:

— По вражеской пехоте... огонь!

Шесть раз в этот день Засухин и Ганюшкин переплывали реку в ледяной воде, исправляя повреждения на линии.

Когда командир объявил им благодарность, Засухин, после уставного «Служу Советскому Союзу!», добавил:

— Тренировались, товарищ майор. Нам ведь еще Вислу и Одер форсировать...

8 октября в половине девятого утра противник обрушил на нас огонь артиллерии и минометов. Через несколько минут над полем боя появилась вражеская авиация. Фугаски посыпались на наши позиции. Гитлеровцы силами до двух пехотных дивизий при поддержке не менее двухсот танков и самоходок вновь атаковали части 18-го стрелкового корпуса. Первый натиск 69-я гвардейская стрелковая дивизия во взаимодействии с артиллеристами отбила, но враг не успокоился. Атака повторилась. «Тигры» и «фердинанды», достигнув своего переднего края, заняли заранее подготовленные позиции и огнем с места обеспечивали продвижение средних танков и пехоты. Я приказал командирам полков прикрыть участки, куда устремились вражеские боевые машины и автоматчики, поставить подвижный заградительный огонь (ПЗО). Часть танков все же прорвалась к первой позиции дивизии в районе Лубеницы и восточнее Покшивицы. Наши стрелковые подразделения ружейно-пулеметным огнем отрезали немецкую пехоту от танков. Орудия прямой наводки одно за другим вступали в огневую дуэль с немецкими машинами. Некоторым из них все же удалось прорваться в глубь нашей обороны и выйти к огневым позициям артиллерии 69-й стрелковой дивизии. Подпустив их как можно ближе, артиллеристы ударили прямой наводкой. Несколько танков загорелось, остальные, прячась в складках местности, отошли в исходное положение. Понеся большие потери, противник был вынужден отказаться от попыток прорвать нашу оборону в полосе 69-й стрелковой дивизии.

На рассвете 9 октября артиллеристы приступили к обновлению установок для стрельбы на поражение способом контроля стрельбы по реперам и непосредственно по целям. В исходные данные были внесены поправки.

Местность перед нашими позициями была сравнительно ровной, просматривалась далеко. По опыту мы уже знали, что немецкая пехота без танков в атаку не пойдет, поэтому подготовили и пристреляли рубежи подвижного заградительного огня.

На горизонте между редкими кустами стали появляться танки со свастикой на броне. Во вражеской траншее зашевелилась пехота. Немцы выходили на исходные рубежи для атаки. Против частей 18-го стрелкового корпуса генерала И. И. Иванова гитлеровцы бросили две пехотные дивизии.

Артиллерия корпуса, которой командовал полковник Зарецкий, открыла массированный огонь в момент развертывания пехоты и танков противника для атаки. Вражеская пехота залегла. Танки, прорвавшиеся сквозь завесы подвижного заградительного огня, были встречены нашими орудиями прямой наводки.

Атаку немецкой пехоты поддерживала артиллерия, авиация и танки. Едва фашисты сделали новый бросок, как их встретил дружный, организованный огонь пулеметов и автоматов. В отражении этой атаки принимали участие и артиллеристы.

Затем мы отбили и третью... и восьмую атаки. В каждой из них участвовало от батальона до полка гитлеровцев с танками и самоходными орудиями. В этот день бывали такие моменты, когда фашистские машины и автоматчики почти вплотную подходили к нашим траншеям и нам приходилось пускать в ход противотанковые гранаты. Казалось, что вот-вот стальная лавина захлестнет наш передний край и все наблюдательные пункты. Но пехотинцы и расчеты орудий, стоявших на прямой наводке, не дрогнули.

Огромную роль в этих боях сыграли две истребительно-противотанковые артиллерийские бригады: 20-я полковника Копелева и 41-я полковника Никитина, а также 65-я легкая бригада полковника Герасименко. Немецкие танковые части несли потери от огня нашей артиллерии, подрывались на минных заграждениях, поражались танками и штурмовой авиацией.

В этих боях отлично действовали дивизион капитана А. А. Шевченко, батареи старших лейтенантов П. Л. Слышкина, Н. В. Калуцкого, К. С. Исмамбетова, В. Ф. Кожнова, орудийные расчеты старшего сержанта Дубровни, сержантов Горохова, Шестерикова, Ермакова. В течение нескольких часов они вели стрельбу без перерыва.

К исходу дня 9 октября вся бригада была переправлена на плацдарм и заняла позиции в полосе 18-го стрелкового корпуса. Впереди наших боевых порядков расположились огневые позиции 65-й легкой артиллерийской бригады полковника А. С. Герасименко.

Утром 10 октября, когда видимость улучшилась, подполковник П. Г. Смирнов доложил мне, что на переднем крае противника, перед участком обороны 193-й стрелковой дивизии, происходит сосредоточение пехоты и танков в районе Покшевицы, Обренбеж, Меры-Кляски. Эти данные я доложил командующему артиллерией корпуса. Он приказал приготовить огонь бригады. Я тут же поставил