Таинственный Восток - Френсис Дэвис

За дверью покашлял помощник Эрика.

— Все ждут, Эрик. Эрик отпустил ее.

— Поговорим позже. — Он задыхался. — Я закончу к шести. — Он повернулся на каблуках и вышел.

Карен не нужен был этот неясный свет, чтобы найти старую раскладушку, она прекрасно помнила, где она. Она погладила рукой покрывало и постаралась вообразить, как однажды чудесной ночью эта комната была их волшебным садом. Но ей не удавалось это. Одной. Без Эрика не было чудес. В ее жизни больше никогда не будет ничего чудесного без Эрика.

Она долгое время сидела очень тихо и думала об Эрике. И чем больше она о нем думала, тем больше убеждалась в том, что Эрик страдает какой-то манией. Жанни знала бы, как это назвать. Она слышала рассказы о людях, которые думали, что они слепые, хотя они могли прекрасно видеть. Или о людях, которые верили, что у них парализованы руки, когда все было в порядке. Если Эрик не узнает ее теперь, так это только потому, что какая-то часть его мозга до такой степени переполнена любимым образом Индиры, что он становится слепым, парализованным. Парализованным любовью.

И это моя вина, думала она. Может быть, это всегда случается с датчанами, когда разрушается их любовь. Не сошел ли с ума Гамлет из-за любви к Офелии? Однако Офелия не могла помочь Гамлету, потому что упала в озеро и не умела плавать. Но я могу помочь Эрику. Я единственная, кто способен привести его в чувство.

— Чего я жду? — громко спросила она и вышла из комнаты, чтобы найти его.

Съемка только что закончилась. Солнечная мисс шла переодеваться, ее губы были зло сжаты. Помощники Эрика выключали освещение. Эрик одиноко стоял у стола, записывая что-то в блокнот. Карен терпеливо ждала, когда он закончит.

Студия опустела.

Она нежно положила свою ладонь на его руку.

— Когда у тебя будет время? — спросила она ласково.

— Позже. — Он оторвался от записей и перевел глаза с Карен на часы. — Я сейчас пообещал интервью «Новостям».

— Ты? Интервью? Не верю этому. — Ее Эрик никогда не стал бы давать интервью телевидению.

— Они уже здесь! — прокричал помощник Эрика.

Появилась съемочная группа с телевидения и начала расставлять оборудование.

Два стула были поставлены на то самое место, где Эрик только что производил съемки. Молодая женщина, похожая на темную копию Солнечной мисс, села на один из стульев и стала просматривать свои записи.

— Привет, я Чак, — сказал молодой кинооператор. Он был в джинсах и футболке, а в его правом ухе было сразу две серьги с бриллиантами. На шее у него были намотаны провода. — Вы сядете вот сюда, — сказал он Эрику, указывая на стул. — Рядом с Тиффани.

— Зачем тебе это нужно? — спросила Карен Эрика. Потом она почувствовала, что его рука сжала ее руку железными тисками.

— Принесите еще один стул, пожалуйста, — произнес Эрик. — Мисс Ист должна появиться вместе со мной.

— Нет, нет, ни в коем случае, — завопила Карен. — О чем ты говоришь? Я лучше посмотрю. Иди один, а я буду стоять рядом с Чаком. Иди, — умоляла она.

Он сжал ее руку почти до боли.

— Пойдем, — повторил он, дотащив ее до стула и усадив рядом с Тиффани. Сам Эрик сел справа от Карен, продолжая держать ее за руку, пока устанавливали микрофоны. Они сидели тесным кружком, глядя в камеру.

— Привет, я Тиффани, — сказала брюнетка, улыбаясь Эрику так, как обычно улыбалась Эйлин, — всеми шестьюдесятью четырьмя зубами. Даже ее десны улыбались. — Кто это? — Она кивнула на Карен, но разговаривала с Эриком. — Мне ни о ком больше не сообщали.

— Друг, — ответил Эрик, — Карен Ист. Глаза Тиффани широко открылись.

— Сама Карен Ист? Самая популярная модель прошлого года? Ах, как волнующе.

— Не для меня, — пробормотала Карен.

— Одним выстрелом можно убить двух зайцев. — Тиффани захлопала в маленькие ладоши.

К ним подошел Чак с камерой, его бриллианты сверкали.

— Готова, Тифф?

— Представьте, что Чакли здесь нет, — сказала Тифф Карен и Эрику. Она облизала губы и улыбнулась в камеру.

— Начали, — сказал Чак.

— Я Тиффани Вишневски из Нью-Йорка. Сегодня вечером со мной в студии известный всему миру фотограф Эрик Сондерсен, чье лицо, если не имя — ха! знакомо каждому в Америке, потому что он близкий друг, — она подмигнула в камеру, — легендарной Индиры Сингх.

Карен все еще пыталась выдернуть руку, но пальцы Эрика были как стальные наручники. Он отказывался смотреть в глаза ей, зато невозмутимо смотрел на Тиффани.

Тиффани завершала процедуру представления…

-..ну, а теперь потрясающие откровения об Индире.

Когда она сказала потрясающие, ее руки изобразили жест застенчивости, которым нимфа защищает себя от разыгравшегося купидона, бросающего в нее землянику; все ее записи разлетелись по полу.

— Время идет, Тифф, — напомнил Чак. Карен повернулась к Эрику.

— Какие откровения? Что ты делаешь? Но Эрик только улыбался. Он наблюдал, как Тиффани собирает свои листочки. Он не выпускал руку Карен, чтобы помочь. Он все так же крепко сжимал ее.

— Эрик, пожалуйста, — попросила она. — Я не хочу участвовать в этом.

— Готова, Тифф? — спросил Чак. Тиффани опять нацепила на себя улыбку.

— Начали.

— Мы здесь, чтобы узнать об Индире, — сообщила Тиффани камере. — Все вы помните ее стремительный взлет к славе и ев, внезапное решение отказаться от роскошной жизни и уйти в монастырь. — Она повернулась к Эрику. — Вы можете сказать нам, почему Индира решила стать монахиней?

— Она не ушла в монастырь, — терпеливо объяснил Эрик. — Она отправилась в ашрам, место уединения. Индира занимается йогой. Там они обучаются.

— Девочки и мальчики, — светло сказала Тиффани.

— Мужчины и женщины, — отозвался Эрик.

— И как вы к этому относитесь?

— Философски.

Карен, сама того не желая, рассмеялась.

Чак захихикал.

Тиффани сказала:

— Известно ваше отрицательное отношение к гласности. Почему же вы согласились на это интервью?

Эрик откашлялся и заговорил голосом человека, который тщательно подготовился к своему выступлению.

— В надежде на то, что Индира увидит или услышит мое выступление и вернется ко мне. Или кто-то, кто знает, где она находится, пойдет мне навстречу и свяжется со мной.

— Сегодня с нами в студии еще и Карен Ист, известная фотомодель и друг Эрика. Ну, не счастливый ли он мужчина: у него такие ошеломительные друзья. Она повернулась к Эрику, поедая его глазами.

Тиффани улыбнулась Карен:

— А какую роль играете вы в поисках Индиры? Карен не могла ответить, что она и есть Индира, — во всяком случае, не на телевидении, перед лицом Бога и всех агентств, которые нанимали Индиру для рекламы, доверяя ей. Могут ли они упрятать ее в тюрьму, если узнают, что она выдавала себя за другую? Придется ли ей провести в этом случае остаток жизни в сером платье за шитьем мешков для почты? Разрешат ли ей воспользоваться наперстком ее бабушки?