Убийство в Ворсхотене - Владимир Корнилов

Признаться, Лазарев был несколько озадачен этим посланием. Он четко помнил, где и при каких обстоятельствах он познакомился с Питером. Нет, знал-то о том он задолго до встречи, поскольку с первых дней своего пребывания в Нидерландах собирал на него досье, как и на большинство молодых, подававших надежды политиков. Но первая встреча, на которой они были представлены друг другу, состоялась на российско-голландском бизнес-форуме в Гааге. Собственно, Лазарев сам и попросил через свое московское начальство пригласить на этот форум Пюттена, который тогда еще был по большому счету никем и ничем.

Но что означает фраза «проверь, кто недавно появился в том месте»?! Бизнес-встреча проходила в одном из зданий Мирового форума. Если Владимир правильно помнил, то здание уже снесли и на его месте соорудили штаб Европола. Но каким образом Европол может помочь с предотвращением авантюрной операции Министерства обороны Нидерландов? Этого Лазарев понять не мог. Звонить евродепутату, нежащемуся сейчас на юге Испании в объятиях своей секретарши, разведчик не рискнул — все-таки это не рядовой торговец сувенирами из Брюгге. Да и вряд ли он рискнет сказать по телефону что-то большее, чем наговорил на автоответчик.

«Ладно, в конце концов, завтра, после публикации “Посткранта”, это уже не будет столь актуально… Ах да, уже сегодня» — Лазарев увидел время на мобилке перед ее отключением и разборкой на запчасти. Выйдя из минивэна и перейдя безлюдную набережную, разведчик раскидал все эти части по каналу. Малыш с любопытством и задумчивостью наблюдал за этими процедурами.

Когда Лазарев сел в микроавтобус и велел возвращаться обратно в Моленбек, Малыш не тронулся с места.

— Скажи, я правильно понимаю: ты еще в деле? — Малыш опять (как и тогда, в роттердамском ресторане) говорил без бравады и своего особенного жаргона, уставившись в руль.

— Не понял, ты о чем?

— Мы сейчас на Родину работаем? — в лоб спросил верзила. — А вся эта история про твои бизнес-разборки — это все для лошков вроде меня и моих абреков?

Владимир оглянулся по сторонам, испытующе посмотрел на Малыша и молча кивнул.

— Я тебя умоляю, помоги мне вернуться, — тихо, все так же не отрывая взгляд от руля, попросил бывший спецназовец. — Я с ума здесь сойду, я не могу без Родины. Ты тогда «у Судоплатова» сказал про «ветлу под окном». Не поверишь, у меня под окном как раз ветла и росла, я под ее ветвями все детство халабуды строил. Я теперь, после тех слов, как глаза закрою — так и вижу эту чертову ветлу! — он с такой злостью ударил обеими руками по рулю, что тот чуть не раскололся. — Племяши уже мои выросли, дядю ни разу не видев. И мама… — Малыш осекся, пытаясь проглотить подступивший к горлу комок. — Мама моя старенькая в Краснодаре. Хочу ее перед смертью обнять еще.

Наступила молчаливая пауза. Лазарев снова внимательно посмотрел в сторону склонившегося на руль Малыша:

— Я постараюсь, но ничего обещать не могу. Ты же знаешь, как у нас относятся к Абрамову и его людям.

— Да я этого членососа ненавижу больше, чем они там в Москве, — пылко заговорил Малыш, оторвавшись наконец от руля и гневно замахав кулаком куда-то в небо. — Эта гнида мне всю жизнь поломала! Скажи нашим, что у меня на него есть куча информации, им любопытной.

— Ты думаешь, кого-то в Москве еще интересует информация на экс-олигарха, давно уже почившего в бозе?… Хм, если его смерть можно так назвать…

— Да ты не понимаешь! Я ведь много знаю и о его контактах, и о его нычках, о которых и его семья наверняка не знает. Это он представлял себя вдрызг разорившимся, а сам в кубышку на черный день себе откладывал. Я и некоторые номера счетов знаю. Уверен, с них можно деньги выудить при желании… Прошу тебя, помоги. Я и от доли своей за это дело готов отказаться, если надо.

— Как ты понимаешь, деньги твои мне не нужны. Но я постараюсь помочь. Честно. Сделаю что смогу, — заверил своего собеседника Лазраев.

Малыш заметно приободрился, завел минивэн и двинулся в обратный путь, по ходу дела насвистывая: «А я в Россию, домой хочу, я так давно не видел маму».

Когда они вошли в квартиру плененных братьев, Малыш запел погромче: «Четвертый год нам нет житья от джихадистов…» При виде пленных арабов и своих подручных здоровяк расправил плечи, вернув себе и прежний самоуверенный вид, и свой жаргон.

Лазарев, зайдя за Малышом в зал, с неудовольствием обнаружил, что на лице старшего из братьев появился огромный фингал. Перехватив взгляд Босса, Афганец односложно пояснил:

— Рыпался.

— Пытался драпануть, когда до ветру попросился, — поспешил объяснить ситуацию Самбист, который, судя по всему, только что продрал глаза после сладкого сна. — Вот Саня его и успокоил чуток прикладышем.

Ибрагим уже не читал молитвы, а молча волком смотрел на окружающих. Саид же, уронив голову на грудь, продолжал тихонько постанывать.

— Шо с ними-то будем делать? — поинтересовался Малыш.

— Ну, а ты что предлагаешь? Полицию вызывать будем? Заодно объясним, как мы тут оказались? Или укокошить их хочешь? — Лазарев перевел взгляд на потухший экран ноутбука, все так же стоявшего в углу на зарядке: — Он не на пароле?

— В режиме «стэнд-бай», — снова издал несколько звуков Афганец. — По указательному пальцу правой руки толстяка включается. Вайфай хороший.

Лазарев вытащил компьютер из-под телевизора, приложил руку Саида к сканеру отпечатков пальцев (пленник даже не поднял голову, продолжая всхлипывать) и пошел наверх. В спальне расположиться можно было только на кровати или на ящиках с взрывчаткой. Последний вариант Владимира не очень устроил.

Ноутбук поразил Лазарева и при первом взгляде на него, а при ближайшем рассмотрении оказался настоящим чудом техники — мощный противоударный корпус, клавиатура с подсветкой и, что больше всего понравилось, съемный жесткий диск. Название фирмы-производителя разведчику ни о чем не говорило, но он решил его запомнить на будущее.

Судя по всему, Саид не особенно заботился о шифровке данных. На рабочем столе ноутбука хранились две папки с надписями «Париж» и «Брюссель». В каждой из них содержались тонны скачанных файлов, карт, панорам улиц этих городов, а также масса афиш различных ночных клубов, концертных залов, фестивалей. Собственно, это были только две папки с файлами на доступных Владимиру языках. Остальное было на арабском, но достаточно было взглянуть на иллюстрации в других папках, чтобы понять: они все о Коране, ИГИЛ, исламизме, терроризме, бомбах и… голых несовершеннолетних девочках. «Видать, семьдесят две девственницы себе уже подбирает», — с отвращением хмыкнул Лазарев.

Но особо вникать в содержимое ноутбука у разведчика не было времени. Его целью был поиск информации на Умара Ялхоева. Честно сказать, информации в Интернете было немного — обладатель «золотой трости» был фигурой не самой публичной и, похоже, не стремился к публичности. Пару раз он упоминался среди жертвователей (не самых щедрых, надо заметить) некой амстердамской мечети или, как там было сказано, «молельного дома». Фамилия его упоминалась среди учредителей двух компаний. В одной из них, целью которой значилась «оптовая и розничная торговля», Умар был единственным учредителем. В другой было несколько соучредителей, и ее задачей был объявлен «девелопмент». Обе были созданы в начале нулевых годов и зарегистрированы в Амстердаме. Соответственно, в регистрационном реестре содержался домашний адрес Ялхоева по состоянию на те годы — во вполне себе недурственном районе Оостерпарка. «Совсем недалеко от того места, где Тео ван Гога освежевали», — пробурчал себе под нос Лазарев.