Долг чести - Карен Хокинс

Комнату озарила вспышка молнии. Дугал опустился на нее и вошел, и раскат грома поглотил его победный стон. Но еще громче закричала София, напуганная неожиданной болью.

Дугал остановился и прожег ее взглядом. Он ее в чем-то обвиняет? Но ведь она получила именно то, что хотела. София обняла его за плечи и прижалась к нему, извиваясь всем телом. Пусть войдет глубже…

Буря ревела прямо над крышей дома, и Дугал двигался в такт громовым раскатам. Его лица было не узнать — его искажали ярость и желание. София приподняла бедра, облегчая ему работу. Ее выпад, его атака. Боль немного отступила. Изо всех сил прижимая Дугала к себе, София вдруг поняла, что плачет. Он был внутри ее, утоляя ее жажду, зажигая ее новыми желаниями.

Подчиняясь его движениям, София чувствовала, как в ней поднимается волна — она еще не понимала, чего ждет ее тело. Волна обрушилась на нее, унося в море наслаждения. Выгнув дугой спину, София вознеслась на вершину чувственной страсти. Закрыв глаза, она ловила ртом воздух. Тело сводило страстной судорогой. Выдохнув ее имя, Дугал рухнул на нее без сил.

За окном прокатился громовой раскат.

Они лежали неподвижно — Дугал меж ее бедер, ноги Софии по-прежнему на его талии. Она обнимала его шею, спрятав лицо на его груди.

Она наслаждалась теплом его тела. Разум медленно возвращался к ней. Что она наделала? Что будет с ними? На рассвете он уедет, и она никогда больше его не увидит.

Она потеряла все, что может потерять женщина.

Дугал пошевелился. София нехотя разомкнула объятия, чтобы он мог встать.

Приподнявшись, Дугал посмотрел на нее сверху вниз. Его глаза тонули во мраке.

— Скажите, София… Это тоже часть вашего плана? Вы собирались соблазнить меня, если я поймаю вас на мошенничестве? Ослепленный страстью, я не стану требовать того, что мне принадлежит по праву?

Новый раскат грома над головой. Барабанная дробь дождевых струй.

Дугал сощурился:

— Вы скрыли, что вы невинны. Может быть, ваша цель вовсе не дом? Вы ищете богатого мужа? Если таков был ваш расчет, миледи, боюсь, что и здесь вы потерпели неудачу.

— Нет! — Ее грусть внезапно сменилась раздражением. — Я хотела лишь заставить вас сыграть в карты. Мне нужно было предупредить вас, что я девственница, но…

— Достаточно, — перебил он. Сверкнула молния. — Достаточно с меня лжи. Не знаю даже, зачем я спрашивал.

К черту! Она отдала ему свою невинность, отдала себя всю, а он не хочет даже выслушать ее!

— Пустите меня! — Оттолкнув Дугала, София соскочила на пол, оправила юбки вокруг взмокших ног. Ее руки дрожали. Ветер завывал, и ее стало знобить — тем более что лицо Дугала не выражало ничего, кроме холодного презрения.

Где шаль? Она нашла ее под столом, накинула на плечи и бросилась к окнам — закрыть их поскорее. Платье и волосы намокли под дождем. Когда она закрывала последнее окно, сверкнула молния, и глаза уловили странное свечение. Хмурясь, она вглядывалась в черноту за окном сквозь пелену дождя. Свет разгорался, и вскоре она смогла разглядеть, что там.

— Дугал! Конюшня горит!

Никогда не пасуйте перед похвалой, оскорблением или загадкой. Разумная женщина знает, что особой разницы между ними нет.

Почтенная Нора из Лох-Ломонда одним холодным вечером своим трем крошкам-внучкам

Через несколько часов все было закончено. Дугал стоял под навесом амбара. Из дверей струился легкий дымок и улетал вверх, смешиваясь с дождем. Он устало потер лоб. Чертова молния. Будь оно все проклято — и главным образом его собственный дурной характер.

Дугал закрыл глаза — они все еще слезились от дыма и жары. Молния ударила точно в середину крыши, разнесла в щепки несущую балку. Загорелись запасы сена на чердаке. Амбар вспыхнул мгновенно.

Слава Богу, дождь лил как из ведра. Иначе от амбара остались бы одни головешки.

Под навес забежал Шелтон, провел грязной рукой по лицу, оставляя на щеках черные полосы.

— Лошади в сарае. Тесновато, но они, кажется, понимают: так для них лучше всего.

Дугал кивнул.

Ночью, услышав крик Софии, он впопыхах натянул брюки, оправил рубашку и бросился вон из дома. Слава Богу, не столкнулся с Энгусом, появившимся несколько минут спустя. Потом они спасали лошадей.

София тоже выбежала во двор. Энгус вслед за ней. Все тут же промокли до нитки. Дугал закричал, чтобы она уходила, но она бросилась на помощь Шелтону. Вдвоем они вывели лошадей, пока Дугал с Энгусом пытались спасти амбар.

Вода ручьем стекала с крыши. Дугал протянул руки, смывая грязь и копоть.

— Спасибо за помощь, Шелтон. Если бы не ты, лошади бы погибли.

— Я делал свою работу. Как неожиданно налетела гроза! Я уже засыпал — небо было совершенно ясное. Откуда она взялась?

Дугал не ответил. Он позволил себе увлечься, и страсть взяла верх над осторожностью. Вот что из этого вышло! Он посмотрел на окно спальни Софии. Какая она была вчера! Страстная, одержимая желанием. Просто дух захватывало. Неудивительно, что он потерял власть над собой. Эту ночь ему не забыть никогда. И не потому, что их соитие было невероятно прекрасным. Просто наконец он встретил женщину под стать себе. Такую же страстную, отважную, как и он сам. Женщину, которой у него не будет. Помимо его воли все эти дни их тянуло друг к другу. А он сделал все, чтобы избежать этой связи.

Она солгала ему, и он, сам того не желая, лишил ее невинности.

Сквозь зубы Дугал пробормотал:

— Шелтон, на рассвете мы уезжаем.

— Вчера вы говорили то же самое. И позавчера тоже. И два дня назад.

— На сей раз решено окончательно.

Шелтон посмотрел на распахнутые двери амбара, откуда все еще тянуло дымком:

— Хорошо, что это ваш амбар.

— Тут нет ничего моего. Я все проиграл в карты.

— Ха! Так вот из-за чего вы взбеленились. А я-то удивлялся. Землю вы проиграли тоже?

— Я потерял все.

Все, что имело значение.

Дугал посмотрел на окно Софии. Не следует ли ему попрощаться? Вежливость требует… Но у него не хватало духу. Он оставит записку, а потом пришлет слугу, чтобы оценил, во сколько обойдется постройка нового амбара.

Черт побери, ну почему он не сдержался?! Он повернулся к Шелтону:

— Ты вытащил из огня наши пожитки? Когда я прибежал, пристройка уже горела вовсю.

— Да, я вытащил почти всю одежду.

— Отлично. Энгус обещал, что нам обоим приготовят ванну. Значит, когда, мы отправимся спать, от нас не будет нести как от головешек.

— Очень мило с его стороны, — радостно отозвался Шелтон. — А про еду он ничего не говорил?