Зашифрованное сердце - Елена Вавилова

Не меняя положения, она отвела взгляд в сторону и сразу увидела у основания колонны контейнер, замаскированный под обычный серый камень. Стелла спокойно взяла его и вставила в щель лезвие заранее приготовленного складного ножа. «Камень» распался на две половины. Внутри оказался тщательно запаянный полиэтиленовый пакет. Положив пакет в сумку, Стелла бросила обе половинки «камня» в воду подальше от берега и пошла обратно.

По дороге она думала о тех неизвестных ей мастерах, которые изготовили этот контейнер. В отличие от тех, кто работал под прикрытием дипломатических паспортов, у Стеллы не было защиты, но она доверяла предусмотрительности, находчивости и мастерству других; она представляла, как эти люди сначала продумывают и разрабатывают принципиальную схему изделия, оговаривают материал, спорят, рисуют чертежи, проводят испытания на прочность и герметичность, подбирают размеры. А затем в лаборатории выплавляют контейнер из пластика, окрашивают, подгоняют полусферы, зачищают швы и места соединения. А еще кто-то неизвестный задолго до сегодняшнего утра подбирал место для закладки контейнера, изучал его сначала на карте, потом на местности, считал шаги, засекал время, смотрел по сторонам, выявляя ненадежные секторы, через которые агента могли бы заметить… Все эти люди думали о безопасности Стеллы, о надежности места, о том, чтобы все прошло без сучка без задоринки. И Стелла вместе с этими незнакомыми ей людьми была одной командой – сплоченной, верной своей идее и своим высоким целям служения Родине…

Только дома, вскрыв полиэтиленовый пакет, Стелла в полной мере оценила находчивость и мастерство незнакомых ей специалистов. Она держала в руке статуэтку Будды, которая по виду ничем не отличалась от той, что стояла на полке в комнате американца Джона Блума. Но внутри этой статуэтки было вмонтировано миниатюрное записывающее устройство.

Наступило 31 октября, приближалась ночь Хеллоуина, а значит – и вечеринка у Блумов. Стелла облачилась в костюм ведьмы: черное длинное платье, остроконечную шляпу, черные перчатки, прихватив с собой сумку-мешок для «снадобий» и короткую метлу. Другие гости также пришли в жутковатых костюмах: коллеги Джона нарядились скелетами и разрисовали лица мертвецки-серой краской, кто-то из Американского клуба напялил простыню с дырками, через которые пробивались лазерные лучи. Хозяин и хозяйка вечера перевоплотились в пирата и черную кошку. Комнаты были щедро украшены растяжками и мишурой, с потолка свешивались оранжевые и черные гирлянды в виде скелетов, а на столе мерцала огромная свеча в подсвечнике в форме тыквы.

– Какая у вас удивительная атмосфера! – с восхищением воскликнула Стелла, глядя на Мелани, которая болтала с подругами на диване. – И твой тыквенный пирог просто изумителен. Обязательно дай мне рецепт!

– Я рада, что он тебе понравился. Джон тоже обожает этот пирог. Но балую я его только раз в год, – ответила Мелани, подмигнув сидящему рядом супругу.

Убедившись, что Джон и Мелани увлечены разговором с гостями, Стелла подошла к приоткрытой двери рабочей комнаты и кокетливо принялась подергивать застежку-молнию сбоку на платье, изображая перед другими гостями, что застежку заело. Затем, с непринужденной улыбкой, удалилась в кабинет. Подойдя к полке с Буддой, она ловким движением руки в черной перчатке вынула из сумки фигурку-двойник. Через секунду голова со встроенным «жучком» уже красовалась на новом месте, а Стелла вновь весело болтала с приглашенными…

* * *

После полуночи гости начали расходиться. Стелла не торопилась, ей как будто хотелось подольше задержаться в доме, где поселилась статуэтка «с секретом». Девушка медленно допивала уже третью чашку кофе, устроившись в кресле напротив хозяйки.

– Стелла, почему ты решила стать волонтером? – спросила Мелани.

Этот вопрос она уже слышала от американки во время первой встречи в офисе клуба, но тогда разговор был формальным, и ответ был таким же. Сейчас это звучало как искреннее желание понять внутреннюю мотивацию подруги. Стелла понимала, что ее откровенность обязательно вызовет ответную откровенность со стороны Мелани.

– Ты знаешь, моя дорогая, недавно я едва не погибла. Только чудом я не оказалась в эпицентре взрыва на Бали.

– Взрыва на Бали?!! – ахнула Мелани. – Ты говоришь о теракте исламистов?

– Да.

– Какой ужас! Я не знала, что ты была там в этот же день!

– Я осталась жива только по счастливой случайности. Но все же меня ранило. Не сильно, не переживай! Но я вдруг осознала, что жизнь может оборваться в любую минуту, когда – нам неизвестно. Я вдруг поняла, что смысл жизни заключается не в богатстве и не в карьере, а в чем-то другом. Например, в помощи людям, которые будут жить и после тебя, понесут частичку твоей доброты дальше, в будущее, через своих детей и внуков. Причем помощь должна быть бескорыстной. Иначе добрые дела превратятся в личную выгоду. А добро всегда должно двигаться только вперед, от человека к человеку…

– Какая ты… – восхитилась собеседница. – Давай еще вина выпьем…

– Давай, – охотно согласилась девушка.

Блум отправилась на кухню и вскоре появилась с бутылкой красного вина и двумя фужерами.

– Знаешь, я ведь тоже активно занялась волонтерством относительно недавно. Первую помощь я оказала раненой женщине из Южной башни одиннадцатого сентября… – Мелани сделала глоток вина и неожиданно прослезилась. – Прости, я не могу спокойно вспоминать это…

После некоторой паузы Стелла произнесла:

– Терроризм – страшная вещь… С ним надо бороться.

– А вот Джон абсолютно равнодушен к таким вещам. Он считает, что если агрессия направлена против врага, то это война. И на войне жертвы неизбежны.

– Но агрессия против мирного населения – это преступление! – воскликнула Стелла.

– Я с тобой полностью согласна, – горько вздохнула Мелани.

– Давай-ка еще по бокальчику, – девушка взяла бутылку и наполнила оба бокала почти до краев.

Грохот, вибрация и непереносимая жара не давали Краснову сосредоточиться, отгоняли мысли как плохие, так и хорошие. Изредка он посматривал в блистер вертолета, наблюдая за виртуозными маневрами летчиков, и от этого захватывало дух. Иногда боевая винтокрылая машина едва не касалась лопастями отрогов, поросших густой зеленью. Лихие виражи, резкие наборы высоты и спуски в течение двух часов начинали утомлять Краснова. Плотный камуфляж, тяжелый бронежилет, разгрузка, набитая снаряженными магазинами к бесшумному автомату «Вал», которым вооружил его Крючин, только усугубляли и без того тяжелые условия полета.

Никто другой из пассажиров, казалось, не замечал трудностей перелета. Мысли людей были заняты предстоящей операцией в селе Барсуки, где сейчас, по донесениям агентов, должны были находиться террористы. Именно там, по сведениям Службы внешней разведки, заканчивался финансовый трафик. А начинался он в Гонконге, проходил через Саудовскую Аравию, Азербайджан и Ингушетию. Дальнейшее передвижение денег отследить не удалось, поэтому эмиссара было решено брать именно в селе Барсуки.