Не сотвори себе вампира - Галина Гончарова

После воды мне стало чуть-чуть полегче. Желудок был в норме, мутить меня перестало, голова более-менее разработалась, отбросив сонную одурь. Я сходила в ванную, умылась и вновь прислушалась к себе. На этот раз я осталась довольна. В ближайший час я буду нормально соображать. А потом видно будет. А теперь попробуем позвонить. Номер Снегирева я помнила наизусть. Трубку сняли не сразу.

– Алле? Дом Алексея Ивановича Снегирева.

Этот голос я знала. Кажется, кто-то из охраны.

– Алло, это я, Юля! Леоверенская.

– Юленька! Ты где, детка?

Голос охранника резко изменился из неуверенного на сладко-приторный. Хоть в миску сцеживай и чай заправляй вместо сахара.

– А что? Что-то не так?

Я обострившимся звериным чутьем поняла, что охранник там не один и откровения будут излишни.

– Да нет. Просто Алексей Иванович беспокоится. Ты куда-то уехала с друзьями…

– А я решила по магазинам пройтись. Что-нибудь купить нужно? Я тут себе такую кофточку присмотрела! А ребята консультируют! Ну, такая тряпка классная! Розовая такая…

Описать кофту моей мечты мне не дали. И правильно. Я могла бы еще неделю трепаться ни о чем. В трубке раздался мужской голос. Незнакомый.

– Леоверенская Юлия Евгеньевна?

Нет, София Ротару, блин!

– Вы угадали, – кокетливо призналась я. И даже улыбнулась. Зря. Следующий вопрос чуть не свалил меня с дивана.

– Что вы знаете о вампирах?

Жесть! Вот так вот в лобешник?! Ответить, что ли?! Ну нет! Перебьется!

– А что вы знаете о хороших манерах? Представьтесь для начала!

На том конце провода повисло удивленное молчание. Я кожей чувствовала, как ошеломлен человек у телефона. Только вот почему? Неужели я первая, кто попросил представиться? Или первая, кто стал спорить? Или просто так? Поди разберись! Но наконец он разродился.

– Меня зовут Валентин Дмитриевич. Казачев Валентин Дмитриевич.

– Очень приятно с вами познакомиться по телефону, Казачев Валентин Дмитриевич, – отозвалась я, – но мне ваше имя ни о чем не говорит.

– А имя Андре вам о чем-нибудь говорит?

Имя-то говорило, но мне говорить о его хозяине вовсе не хотелось.

– Андрюша? Нормальное имя.

– Юлия Евгеньевна, вы меня не понимаете или не желаете отвечать?

– Не понимаю, – решительно выбрала я.

– Юлия Евгеньевна!

Прозвучало это как в «Бриллиантовой руке», когда Горбунков попытался запихнуть пистолет в авоську. Ну чего вы тупите-то, «Семен Семенович»…

– Уже двадцать лет как. И что? – не сдавалась я.

– Голос мужчины в трубке изменился.

– Юлия Евгеньевна, давайте говорить в открытую. Когда сегодня утром начался захват дома, вы успели сбежать с двумя вампирами. Что в этом страшного и почему вы так не хотите это признать?

А действительно? Что? Ладно, будет тебе и в лоб и по лбу.

– Мы совершили тактическое отступление. Кстати, а кто нас с утра штурмовал?

– Моя группа.

– И какого… вам понадобилось? – я уже откровенно хамила.

– Мы – оборотни, Юлия Евгеньевна.

– Да хоть привидения.

– Вы так мало знаете о нашем сообществе?

Прокололась. Но в чем?

– Не ваше дело.

– Не мое. Попросите своих вампиров устроить вам ликбез. А пока послушайте. Предателей в моей команде нет, все, что мы друг другу скажем, между нами и останется. Юлия Евгеньевна, вы знаете, что у Андре есть власть над лисами?

Голос был серьезным и неожиданно усталым. С таким голосом я не могла ерничать и издеваться. Чувствовалась в нем какая-то боль, глубокий давний надлом.

– Над какими лисами? Из зоопарка?

– Нет. Просто клан оборотней-лисов обязан подчиняться Андре.

Ребята попали.

– Мои соболезнования.

– Толку мне с них, – не удержался собеседник.

– Больше ничего предложить не могу, – огрызнулась я. – Если только большой кусок мяса.

Вот ведь еще проблема! Оборотни откуда-то вылезли… И расспрашивать их нельзя, и не расспрашивать – тоже. Я ведь почти ничего о них не знаю, а значит, могу очень сильно нас всех подставить. Запросто. Ох, елки…

– Тогда выслушайте меня. Андре приказал нам напасть на ваш дом.

– Это не мой дом, – уточнила я. – Снегирева.

– Это важно?

– Простите за глупые придирки. Кстати, а как вы относитесь к господину Андре?

Голос несколько секунд держал паузу. Такое ощущение, что Валентин Дмитриевич подбирал самую удачную формулировку ответа. И наконец нашел подходящее выражение.

– Он наш повелитель, а повелителя положено любить и уважать. До самой смерти.

Чьей – не уточнил. Хорошая оговорка.

– А вы его очень любите?

– ОЧЕНЬ!

Из трубки донеслось одно-единственное слово. Но ненависти в нем было столько-о-о… Я поняла, что Валентин Дмитриевич действительно доверяет тем, кто стоит рядом с ним у телефона и слушает наш разговор. Потому что высказать такую ненависть, искреннюю, обжигающую ненависть в присутствии вампира – это верная смерть. Дюшка не спустил бы. Хм, а с какой минуты я стала так четко оценивать, что бы он спустил с рук, а что – нет? Я ведь не лучший психолог планеты? Или с Дюшкой пять лет как общаюсь? Или с этим типом из трубки? Нет. Но я чувствовала, что мой собеседник говорит правду. И честен в своей ненависти.

– Вы знаете, – медленно сказала я, – я не могу похвастаться такой же силой чувства, но кое-кто из моих друзей может. К сожалению, мы с вами – враги.

Голос в трубе был грустным и усталым.

– Юлия Евгеньевна, мне поручено дождаться вашего звонка и сообщить вам следующую информацию. Ваши вампиры у нас. Пока они живы и им не причинили никакого физического вреда. Андре готов обменять их – на вас и некоего художника. Иначе они будут мертвы.

– Когда? – я с трудом узнала свой голос.

– Я не знаю.

Я крепко, до боли сжала кулаки. Спокойно, Юля, спокойно. Если ты сейчас сорвешься, ты можешь потерять даже жизнь. А проиграть одну схватку – не значит сдать всю страну. С потерей Москвы еще не потеряна Россия…

– А живы ли они сейчас? Простите, но Андре мог вам и соврать.

– Этого я тоже не знаю.

– А как я тогда должна вам верить? Если вы сами признаете, что не можете гарантировать правдивость ваших слов?

– Мне верить необязательно. Я должен дождаться и передать вам телефон господина Андре.