Основной инстинкт - Кристина Ли

меня вернул к реальности, и за это я должна была сказать спасибо, человеку, который всегда меня унижал.

Сейчас он был полностью прав, ведь этот мужчина, что смотрел на меня в упор и осматривал с ног до головы, словно коршун, был действительно посторонним! После сегодняшнего спектакля, я уверилась в том, что лёд вокруг меня стал крепче, а жажда отмщения ещё сильнее!

Тем временем все начали входить в зал, и пропускать виновников сего торжества вперёд. Я на ватных ногах, шла к центру, пока гости разбирали бокалы, и ждали лживой речи моего дражайшего супруга.

— Господа, добрый вечер! — мы с ним поклонились с бокалами в руках и встали перед толпой.

— Сегодня у меня и моей Ханны… — продолжил Чон Сок и притянул меня за талию к себе. — … очень важное событие и праздник! Мы благодарим вас, что вы откликнулись и решили провести его вместе с нами!

Да уж! Откликнулись так откликнулись! Все эти люди… От половины из них исходило злорадство и негатив. Кто-то вообще не скрывал ехидной ухмылки. Но вот Даниэль… Он-то как раз стоял каменной статуей с зажатым бокалом в руках, пока Мин Хи висела на его локте.

Чувство ревности вернулось, поэтому не разрывая зрительного контакта с ним, я благосклонно и с улыбкой протянула кисть руки Чон Соку, и он поцеловал мою ладонь под аплодисменты.

Бокал разлетелся в дребезги, и все застыли. Я же затаила дыхание, смотря на то, как в руке Даниэля остались лишь осколки. Чон Сок сильнее прижал меня к себе, пока мой встревоженный взгляд блуждал по руке Дана. Но сам он лишь стряхнул с неё стекло, и ухмыльнулся.

— Простите, не рассчитал силы от восторга и радости при виде такой красивой пары… — он улыбался, а Мин Хи рядом с ним, хмыкнула и встряхнув волосами, посмотрела на меня так, словно я исчадье ада.

— Благодарю, Ли Шин Дан! Нам очень приятно, что вы наконец явили себя миру!

— О! Я в этом уверен! — парировал Дан, а гости и репортеры уже начали шептаться.

— Может и нам следует вас поздравить?

Сволочь! Какая же ты сволочь, Чон Сок! Вы оба… Разрушили мою жизнь и растоптали меня…

— Думаю, что негоже на вашем торжестве отнимать внимание гостей от вашего повода для радости!

Молчи Даниэль! Молчи иначе я действительно тебя возненавижу всеми фибрами своей души!

— Напротив, — Чон Сок грубо потянул меня вперед, и мы встали прямо возле них. — Я думаю, что от этого праздник станет ещё приятнее…

Мин Хи, потянула Даниэля немного назад, явно заметив, что он подался вперёд после слов Чон Сока. И это меня доводило просто до немой агонии.

— Да, я тоже… — Дан вздрогнул после моих слов, и посмотрел прямо в мои глаза. — … думаю, что радостных событий, для остроты момента как-то не хватает!

Мой голос звучал небрежно, но в его глазах я уловила странный блеск, и он приподняв бровь, хмыкнул. Даниэль взял другой бокал и промолвил.

— Ну раз так, и вы не против! — он обернулся к Мин Хи и обвил ее талию, наблюдая за тем, как моё лицо каменеет. — Я должен познакомить вас с моей будущей женой! Мин Хи, поздоровайся с хозяевами этого праздника жизни! — он расплылся в наигранной улыбке, и со злостью посмотрел прямо на меня.

— Да, милый!

Теперь уже мой бокал трещал по швам. А девушка тем временем, поклонилась нам, и зал загудел восторженными возгласами, пока мы стояли друг напротив друга. Четыре человека, которых связывала лживая игра.

— Думаю, пора смотреть настоящий спектакль, господа! Прошу, проходите в зал. Нас ожидает невероятное пение и драма, которой нам явно не хватает в жизни!

Все рассмеялись, и отсалютовав нам бокалами, живым потоком двинулись в сумрак зала, где сегодня играли оперетту "На девяти небесах".

Как только свет в зале театра погас и началась пьеса, все мои мысли вылетели прочь из головы. Сегодня я должна была встретиться с дядюшкой Чхве, чтобы забрать банковские карты, и документы с билетами в Штаты.

Поэтому сославшись на то, что мне нужно в уборную, я покинула зал через пол часа после начала представления. Но за мной буквально по пятам шла охрана Чон Сока, поэтому я решила действовать грубо:

— Вы и в туалет за мной войдете?

Парни застыли и ошарашенно переглянулись.

— Госпожа, у нас приказ…

— Вы ополоумели?! Куда я денусь с набитого охраной и закрытого, как бункер концерт-холла! Убирайтесь и дайте мне хоть вздохнуть! — я прорычала им это в лицо, и они явно впечатлились.

— Или мне пожаловаться вашему хозяину, что вы меня до истерики довели при гостях?

— Нет, госпожа! Идите! Мы вас здесь подождем!

— Вот и отлично!

Я прошла по округлому коридору, что огибал выходы на балконы над сценой, и вышла на пролет, где были уборные. Долго не думая, вошла в женский туалет, и встретилась глазами с дядей Чхве.

— Я уж думал ты не вырвешься? Это не совсем… — он осмотрелся, и продолжил, — … то место, где я привык проводить встречи!

— Я тоже! Охрана стала намного бдительнее, а Чон Сок с каждым днём все нервознее. Не знаю, что происходит, но он явно чем-то встревожен.

Дядя протянул мне сверток, и я поспешила положить его в клатч.

— Не мудрено! — вдруг хмыкнул мужчина и покачал головой. — Его крепко взяли за горло.

— Вы о чем? — я нахмурилась и включила водопроводный кран на всю мощность, чтобы он создавал шум.

— Послушай меня внимательно, девочка! Назревает что-то очень серьезное, и боюсь, что тебе нужно действовать немедленно. Мы уже создали новый фонд, и в руках Чон Сока пустышка вместо твоих денег! Но это чепуха в сравнении с тем, что его вызвали на допрос в прокуратуру и он не явился!

— Так и меня вызывали в налоговый комитет!

— Ты не поняла, Ханна! Его вызвали к прокурору который занимается не просто мошенничеством, а коррупцией!

Я схватилась за умывальник, а дядюшка придержал меня за локоть.

Вот почему он постоянно ошивался возле конгрессменов! Где политика, там и бизнес! Он давал взятки, чтобы конгрессмены лоббировали интересы компании Ким в Голубом доме и конгрессе!

— Если это касается фонда! И если это действительно коррупция, это пожизненное, Ханна! И не ему, а тебе, как тому кто всё это время им владел!

— Он свалит всё на меня… — убито прошептала я, и начала трястись.

— Нет! Если ты отдашь все активы ему! Пусть сам расхлебывает это!

— То есть отдать ему и недвижимость?

— Всё, Ханна! Пусть он заберет всё, и