Мародеры Гора - Джон Норман

— Пойми меня правильно, Ивар Раздвоенная Борода, — тихонько проговорила Хильда. — Если ты мне прикажешь отправиться на меха, я немедленно подчинюсь. Я выполню малейшее твое желание быстро и точно. Я сделаю все, что мне прикажут.

Булочка и Гунхильда засмеялись.

Спотыкаясь, к нам подошел Оттар и остановился, опершись рукой о стол. К своему поясу он длинной веревкой привязал Ольгу. Девушка посмотрела на меня, ее глаза сияли, губы приоткрылись, она протянула ко мне руку. Однако я не обратил на нее внимания, и она опустила глаза, сжала кулаки и жалобно залепетала. Я улыбнулся. Сегодня я ее использую — не успеет эта ночь подойти к концу.

— Говорят, — монотонно забубнил Оттар, — что Хильда Надменная, дочь Торгарда из Скагнара, самая холодная из женщин.

— Ты здесь видишь интересных для тебя мужчин? — спросил Раздвоенная Борода у Хильды.

— Нет, — холодно ответила она, — не вижу.

Оттар расхохотался.

— А разве тебе не хочется, — осведомился Ивар у дочери Торгарда из Скагнара, — почувствовать на своем теле их руки и губы?

— Все мужчины — настоящие скоты! — воскликнула Хильда.

— А их зубы? — поинтересовался он.

— Все мужчины отвратительны, — зарыдала она. — Они ужасные звери и используют девушек в качестве жертв! — Она посмотрела на других рабынь. — Сопротивляйтесь им! — воскликнула она. — Сопротивляйтесь!

Булочка откинула голову назад и захохотала.

— Сопротивляться не разрешается, — с трудом проговорила она, продолжая хохотать.

— Брось ее на меха, — предложила Хорошенькие Ножки. — Тогда она хотя бы будет знать, о чем говорит!

— Брось ее на меха! — закричала другая рабыня.

— Брось ее на меха! — взвизгнула третья.

— Брось ее на меха! — завопили все разом.

Хильда дрожала от ужаса.

— Молчать! — взревел Ивар Раздвоенная Борода.

Наступила тишина.

— А что, если я прикажу тебе отправиться на меха? — спросил Ивар Раздвоенная Борода.

— Я немедленно повинуюсь тебе, — ответила Хильда. — Я уже знаю, что такое хлыст.

— Но по собственному желанию ты туда не пойдешь? — не унимался Ивар.

— Конечно нет, — сказала она.

Горм, который освободился от Пухлых Губок, по дошел к столу, за которым мы сидели. Пухлые Губки стояла у него за спиной, приглаживая волосы расческой из рога.

— Она же Хильда Надменная! — веселился Оттар. — Самая холодная из женщин!

Хильда стояла, гордо вскинув голову.

— Оттар, Горм, — сказал Раздвоенная Борода, — отведите ее в ледяной сарай. Свяжите руки и ноги и оставьте там.

Рабыни завопили от восторга. Мужчины застучали ладонями правой руки по левому плечу. Некоторые колотили тарелками по деревянному столу.

Оттар задержался только для того, чтобы отвязать Ольгу от ремня. Веревка была обмотана вокруг талии рабыни, он не стал ее трогать, а свободным концом привязал руки девушки к одному из столбов, поддерживающих крышу.

После чего они с Гормом удалились, таща за собой упирающуюся Хильду.

Ольга попыталась высвободиться. Она бросила на меня умоляющий взгляд.

— Развяжи меня, — попросила она.

Я посмотрел на нее.

— Мое тело хочет тебя, Тэрл Рыжий, — рыдала она. — Мое тело нуждается в тебе!

Я равнодушно отвернулся от нее.

— Ты нужен мне, Тэрл Рыжий, — молила Ольга, и я услышал, как она нетерпеливо трется о столб.

Пусть подождет еще парочку анов. К этому времени она будет готова. Как только я ее коснусь, Ольга бессильно упадет в мои объятия. Я возьму ее дважды, второй раз, как и положено горианскому господину, когда в течение целого ана рабыня не будет знать пощады.

— Меду! — приказал я.

Хорошенькие Ножки бросилась исполнять мое желание. Я наклонился и поцеловал Тири в губы.

Прошло немало времени, было выпито много меду, когда появился юноша-раб, подергал за рукав Ивара.

Раздвоенная Борода и сказал ему:

— Мой джарл, девка в сарае со льдом просит, чтобы ты освободил ее.

— Как долго она уже просит? — спросил Раздвоенная Борода.

— Больше двух анов, — улыбаясь ответил юноша.

Как-никак, он был мужчиной.

— Отличный парень, — сказал Раздвоенная Борода и оторвал рабу кусок мяса.

— Спасибо, мой джарл, — сказал юноша.

В отличие от остальных рабов, его не приковывали на ночь в сарае с босками. Он нравился Ивару, поэтому мальчишке разрешалось спать на кухне.

— Рыжий и Горм, — сказал Раздвоенная Борода. — Приведите маленькую убару из Скагнара.

Мы улыбнулись.

— Горм, — добавил Раздвоенная Борода, — прежде чем освободишь ее, позаботься о том, чтобы утолить ее жажду.

— Слушаюсь, капитан, — ответил Горм.

Прихватив с собой факел, мы отправились в ледяной сарай. Открыли тяжелую дверь, обитую кожей, и высоко подняли факел.

В его тусклом, колеблющемся свете мы увидели Хильду и подошли поближе.

Она лежала на боку, скорчившись на больших кусках льда; Хильда могла поднять голову и плечи всего на несколько дюймов; деревянная стружка, в которой хранится лед, облепила ее тело; руки и ноги были связаны, а две веревки не давали ни сесть, ни даже встать на колени.

— Пожалуйста! — плакала Хильда.

Зубы у нее стучали, губы посинели. Она лежала перед нами на спине.

— Пожалуйста, — рыдала она, — я умоляю разрешить мне отправиться на меха Ивара Раздвоенная Борода.

Мы посмотрели на нее.

— Я умоляю! — стонала Хильда. — Умоляю, отпустите меня в его меха!

Горм распутал веревку, которой были связаны ее ноги, а потом ту, что не давала девушке поднять плечи и голову.

Он не стал развязывать щиколотки и запястья. Когда Горм посадил ее, Хильда дрожала и тихонько скулила от холода.

— Я принес кое-что для тебя, — сказал он. — Выпей это побыстрее, Хильда Надменная.

— Да, да! — стуча зубами, прошептала она.

А затем, откинув Хильде голову, Горм поднес чашу к ее губам.

Дрожа от холода, заливаясь слезами, Хильда Надменная быстро проглотила рабское вино.

Горм развязал ее и перебросил через плечо; она так замерзла, что не могла стоять.

Я коснулся ее тела, оно было холодным как лед. Хильда всхлипывала, уронив голову на спину Горма, а ее длинные волосы свисали ему до колен.