Дорога на Берлин. "От победы к победе" - Алексей Исаев

Сравнивая это описание с методичкой, подготовленной штабом командующего ГА «А» Йозефа Гарпе, мы видим, что Основная линия обороны – это не что иное, как одна из траншей первой позиции главной полосы обороны. По схемке из методички действительно предполагалось три траншеи, из которых вторая или третья траншеи (в зависимости от конкретных условий) образуют «Основную линию обороны» (ОЛО), на которую нужно отходить перед лицом начинающегося наступления. B глубине за ней находится вторая позиция (в советской терминологии), прикрывающая артиллерию. Перед этой позицией располагаются противотанковые препятствия, противотанковые рвы.

Новая немецкая тактика могла бы стать сюрпризом для советского командования. Однако она таковой не стала, возможно, сказался опыт 1-го Украинского фронта в ходе Львовско-Сандомирской операции. Г.К. Жуков в своих воспоминаниях писал: «Мы опасались, что, разгадав нашу подготовку, он отведет свои основные силы с первой позиции в глубину, чтобы заставить нас расстрелять сотни тысяч снарядов по пустым местам»[74]. Предпосылки таких опасений не раскрываются, но Г.К. Жуков координировал действия 1-го Украинского фронта и не понаслышке знал о реализованном немцами летом 1944 г. «отскоке» на вторую позицию. Собственно жуковская техника преодоления проблемы «отскока» оказалась самой совершенной.

Мерой противодействия вышеописанному «отскоку» на «основную линию обороны» (Grosskampf-HKL) должна была стать сильная боевая разведка. Для этого от каждой стрелковой дивизии первого эшелона выделялось по одному стрелковому батальону, усиленному штрафной ротой и бронетехникой. Часто в то время эти усиленные батальоны называли «особым эшелоном». Действия разведки должны были быть поддержаны сильной артиллерией. Сообразно этой идее артиллерийское наступление было спланировано по двум вариантам. Первый период артподготовки намечен был продолжительностью в 25 минут и представлял собой огневой налет всех артиллерийских и минометных средств фронта по переднему краю и тактической глубине обороны противника, по артиллерии, минометам, узлам связи, штабам и резервам. Артподготовка проводилась на глубину 6–7 км с наибольшей плотностью огня в первые 10 минут и последние 5 минут. Второй период длительностью 60 минут заключался в поддержке боя разведбатальонов. Его практической реализацией должен был стать одинарный огневой вал на глубину 1,5–2 км. B случае успешных действий передовых батальонов и немедленного ввода в бой главных сил стрелковых дивизий поддержка атаки планировалась двойным огневым валом на глубину до 3 км. Это фактически означало отказ от артиллерийской подготовки главных сил наступающих соединений. Второй вариант артиллерийского наступления предполагался на случай неудачных действий передовых батальонов или же отвода противником своих войск на 2–3 км на новый рубеж (этот важный момент в литературе часто опускался). B этом случае через час-полтора, после передачи соответствующих распоряжений, началась бы артподготовка. Советская артиллерия была настолько выдвинута к переднему краю, что могла вести огонь по новому рубежу без смены позиций. При этом артиллерийская подготовка главных сил планировалась продолжительностью 70 минут, на глубину 6–7 км. B целом план получался достаточно гибким и охватывал фактически три варианта поведения противника: отход на большую глубину, отход на небольшую глубину (что фактически предусматривалось командованием Группы армий «А») и традиционное удержание первой позиции.

B послевоенном закрытом учебнике особо отмечалась хорошо проработанная схема артиллерийской подготовки 1-го Белорусского фронта: «Подготовка атаки передовых батальонов (разведки боем) предусматривалась одним мощным 25-минутным огневым налетом всей артиллерии фронта, сосредоточенной на участках прорыва (около 7,5 тыс. орудий и минометов) а не только специально выделенной (один-три артиллерийских полка на батальон), как это обычно практиковалось раньше»[75]. Ha 1-м Украинском фронте также планировалось начинать наступление с действий передовых батальонов, но без двух вариантов артиллерийской подготовки. План артиллерийского наступления 1-го Украинского фронта в целом повторял план, реализованный в Львовско-Сандомирской операции.

B 5-й ударной армии было запланировано участие в силовой разведке пяти усиленных стрелковых батальонов. Для этой цели были выделены лучшие батальоны из числа подготовленных ранее как штурмовые. Каждый батальон усиливался, как минимум, штрафной ротой, батареей СУ-76, одной-двумя батареями 45-мм орудий, 2–3 полковыми пушками калибром 76 мм, одной-двумя батареями 12,7-мм пулеметов ДШК. Для поддержки каждого разведбатальона «особого эшелона» выделялись два минометных и один артиллерийский полк.

Вполне традиционно для германской военной школы, командование группы армий «А» какое-то время вынашивало наступательные планы. Операция получила кодовое наименование «Катание на коньках». Авторство плана приписывается начальнику штаба группы армий генерал-лейтенанту фон Ксиландеру. Он изучил возможность атаки на один из плацдармов на Висле, однако пришел к выводу, что такая операция требует «наличия большой ударной группировки» и большого количества боеприпасов, причем следует ожидать советского наступления с других, неатакованных плацдармов. Он сделал вывод о том, что только внезапный и масштабный отход непосредственно перед началом советской атаки и последующий контрудар всех танковых соединений ГА «А» на заранее подготовленной местности дают шанс вырвать у противника инициативу.

Курт Типпельскирх в своем известном труде «История Второй мировой войны» описал эту идею следующим образом:

«Командующий группой армий «А» генерал-полковник Гарпе неоднократно (в последний раз уже незадолго до начала русского наступления) предлагал оставить рубеж по западному берегу Вислы, возможность удержания которого ввиду сильных русских плацдармов стала иллюзорной, и организованно отойти, сократив общую протяженность линии фронта, на рубеж перед плацдармами русских»[76].

Однако Типпельскирх в данном случае упрощает ситуацию и делает идею командования группы «А» совершенно беззубой. B действительности генерал Ксиландер предложил две взаимосвязанные вещи. Первой был отход тремя «прыжками» от рубежа к рубежу приблизительно на линию Варка – рубеж Пилицы до Нове Мяста – Прысуха – Руков (северо-западнее Шидловца) – Горно (восточнее Кильце) – Щучин. Эта линия на штабных картах получила кодовое название «линии Хубертуса». Ha северном участке позиции от Вислы до Нове Място проходили по рубежу реки Пилицы, что должно было обеспечить дополнительную защиту. «Линия Хубертуса» должна была позволить занимавшим фронт подразделениям уйти от первых ударов противника и обеспечить свободу запланированного развертывания танковых резервов для контрнаступления.

Второй идеей Ксиландера был масштабный контрудар, непосредственно связанный с отходом на «Линию Хубертуса». Западногерманский историк Магенхайм описывает его следующим образом: «Поскольку с высокой степенью вероятности можно было ожидать мощную атаку противника в районе северо-западнее Радома, следовало создать в рамках 9-й армии две ударные группы, включавшие в себя в общей сложности 4 тд, 1 1/2 пгрд, 3 пд и подразделения тяжелого вооружения. Северная ударная группа (40-й тк) должна была атаковать из района Бялобжеги, южная (24-й тк) – из района северо-западнее Сидловца. Вместе они должны были взять наступающего противника в клещи, окружить и уничтожить его. Наступление противника с плацдарма Баранов должна была отражать 4-я TA, причем предусматривался отход местного значения. B конечном счете, после победы в «сражении у Радома» подвижные соединения следовало вывести с фронта, а пехотные дивизии должны были занять позиции на хорде»[77].