Одинокий мужчина желает познакомиться - Ярослав Маратович Васильев

Первые две ночи она чуть ли не спала на стуле. На третью само собой получилось, что вместо жёсткого стула девушка присела на краешек постели. Проснулись мы оба, когда Алиса под утро окончательно вжала меня в стенку, вольготно раскинувшись на большую часть кровати. Весь остальной день отводила взгляд и вообще была непривычно тихая. Но вечером, после трудного для нас обоих разговора девушка уже сознательно устроилась на всю ночь у меня под боком.

Когда же я выздоровел, и необходимость вроде бы отпала – кошмары как тараканы в соседнюю комнату перебрались к Алисе. Так что и дальше мы решили ночевать на одной кровати. Тем более, чего уж себе врать-то, мне было приятно засыпать, когда под боком сопит кто-то тёплый, живой, и опирается на тебя спиной во сне. Пусть вслух я никогда этого не признаю, но я был рад, что повод не отпускать Алису нашёлся. И всё бы хорошо, но обе имевшихся у нас кровати были узки на двоих. Спать у стенки я отказался категорически, не люблю, а с краю Алиса через раз спихивала меня на пол. Иногда как сегодня – неудачно и с синяком.

– Прости. Давай тогда я хотя бы завтра…

– Не вариант. Мы уже пробовали, – вздохнул я. – Ладно, иди умываться первой. А я пошёл на кухню. Исполнять наш ритуал. Раз уж проснулись с утра пораньше.

Ритуалом в шутку мы назвали ежеутреннюю варку кофе. Тоже, кстати, забавная перемена в моей жизни. Я по утрам раньше предпочитал чай, нередко вообще из пакетика. И бутерброд. Алиса неожиданно оказалась страстным любителем кофе. Даже растворимого, пусть от кофе там один запах, но Алиса готова была пить и такой. Стыдливо объяснила, что мать кофе терпеть не могла, и раньше Алиса пила его только в гостях или если самой по дороге где-то купить. Я на это заявил: издеваться над организмом никому не позволю. Со вздохом достал валявшуюся в дальнем углу кухонного шкафа турку и купил натурального кофе. По объёму одна готовка выходила как раз на три чашки, одна мне и две Алисе. Ну а к кофе сами собой появились вместо бутербродов булочки с миндалём и корицей.

– Значит, так, – я налил себе кофе и взял булочку. – С кроватью и правда надо чего-то решать.

– Притащить вторую и рядом поставить. Будет одна общая на двоих.

Алиса сообразила, насколько двусмысленно прозвучала идея. Поэтому нацепила на лицо равнодушное выражение, мол, я просто высказалась. Но я-то её уже знаю хорошо. Не просто так взгляд стал рассеянный и старательно мимо меня.

– Мысль интересная, но не поместится. Они слегка не дотягивают до полутораспалки, плюс бортик. Если что я на днях уже с рулеткой промерил. Точнее, влезет – но ходить по стеночке и выдохнув. Или убирать стол, но это тем более не вариант. Добавь – в этом случае щель в двадцать сантиметров посередине всё равно нам всё испортит. Но обещаю подумать, раз уж начал, – и стащил последнюю булочку.

– Моя, вообще-то, – возмутилась Алиса. – И только попробуй скажи, что девушкам вредно.

– Не скажу. Я вообще за равноправие. Тебе больше кофе, мне больше булочек. И вообще. Какие планы на сегодня?

– Как какие? – искренне возмутилась Алиса. – Сегодня же списки вывешивают. Тех, кто прошёл, – она вздохнула. – Я помню, что ты обещал. Но всё равно нервничаю.

– Ну вообще-то Лев Давидович тебя весьма хвалил. И когда говорил, что рад будет видеть тебя своей студенткой, был искренен.

– Даже не знаю, чем ты его уговорил меня готовить. У него же отпуск. И нет, не хочу знать, не надо мне твоих тайн.

Я пожал плечами. Хотя тут в принципе был согласен, Алисе и вправду лучше не знать, тем более ей у профессора ещё учиться. На самом деле через профессора я и передавал «внебюджетный» взнос, за то, что при необходимости у Алисы поправят балл за экзамен в правильную сторону. Если кто-то чего-то пронюхает, то формально нет ничего криминального, ведь преподаватель ничего не нарушает, помогая готовиться абитуриенту как репетитор. За это и получает деньги, а почём у него занятие, сугубо наше внутреннее дело. Впрочем, в этот раз Лев Давидович действительно оказался приятно удивлён. Абитуриента не просто к нему записали как обычно – родители и чисто для отчётности. Девушка мало того что вообще появилась, так действительно пришла заниматься и подтягивать знания.

– Да какие там тайны? Вечером у нас будет тортик. В честь твоего поступления. Ты же не против?

– Главное – найти, на кого спихнуть и чем оправдать, – улыбнулась Алиса. – Самому хочется праздника, но несолидно. И нет, я не против тортика. Мне их никто не дарил, – девушка неожиданно вздохнула. – Глупо, но я начинаю находить удовольствие в своём новом состоянии. По крайней мере, всегда жутко боялась потолстеть как моя бабушка и стать от этого некрасивой. Зато теперь могу есть в своё удовольствие.

– Я так понимаю – это тебя Катя закормила? – ухмыльнулся я. – Оплата добровольной няньки пирожками? Смотрю, вы очень хорошо сошлись.

– Это всё Оленька. Ей скучно, в садике-то сборная группа, и она там старшая, остальные сплошная малышня. Да я и не против, мне гулять по городу вдвоём даже интереснее. А пирожки и в самом деле хорошие. Катя, кстати, всё намекала, куда ты пропал. Меня вместо себя им спихнул, ага? А сам вообще престал заглядывать.

– Замотался, – вздохнул я. – Я действительно перестал на числа и дни недели смотреть. Точно. Мне нужен праздник. И повод есть. Всё, вечером отдыхаем… – На телефоне тренькнуло почтовое сообщение. По диагонали глянув содержание, я, не доев булочку, вскочил. – Всё, уже убежал. Пока без меня там не наворотили.

Стоило выйти из подъезда, как в лицо дохнуло теплом, но это было давно не июньское пекло. Август – ещё не осень, но лето уже понемногу заканчивается. Медовый и золотой месяц, который для меня всегда пах яблоками, последним солнцем и последней жарой, но тихо и неизбежно всё скоро погаснет, уступив золото фруктов богатству золотых осенних листьев и осенним дождям… Лирическое настроение продержалось ровно половину пути до станции метро, когда на почту в телефоне пришло ещё одно рабочее письмо. Дальше вся поэзия была отброшена, потому что очень захотелось поругаться. Одни пытаются на деле экономить, другие наоборот нажраться в три горла,