Коэффициент подлости - Чингиз Абдуллаев

— При том, — торжествующе сказал Облонков. — Вы знаете, что там ваша фамилия соединена с фамилией банкира Цфасмана?

— Видел, — угрюмо согласился я, — лучше бы не соединял.

— И чем вы объясняете такую деталь?

— Ничем. Просто так захотелось Семену Алексеевичу. Завтра в своем календаре я проставлю вашу фамилию и соединю ее чертой с фамилией Президента. Ну и что?

— Шутите, — строго вставил Дубов, — неужели вы не понимаете, насколько все серьезно?

— Понимаю, — разозлился я. — Семен Алексеевич был моим наставником, мудрым учителем. Другом. Я его очень любил. А вы позвали меня сюда, чтобы допрашивать из-за этого… дурацкого календаря.

— Хватит! — разозлился Облонков. — Вы забываетесь, подполковник Литвинов. Здесь не базар. Извольте отвечать по существу. Чем вы объясняете, что Семен Алексеевич связал ваши фамилии жирной чертой? И рядом с вашей фамилией поставил вопросительны и знак?

Как я мог ответить на этот вопрос? Начать рассказывать все сначала? Рассказать о том, как я просил Семена Алексеевича помочь мне в решении проблемы с Игорем. Рассказать, как он звонил банкиру. Как тот потом отрекся от своего намерения, отказавшись мне помогать. Рассказать о том, как я подслушал разговор самого Облонкова. И как передал все Семену Алексеевичу. Рассказать о том, что у меня не было времени, и в проходной меня должен уже ждать посланец Виталика с договором. Я посмотрел на их лица. На суженные глаза Галимова, на тупое лицо Дубова, на ухмыляющегося Облонкова. И понял, что никогда и ничего им не расскажу. Хотя бы потому, что они ничего не поймут.

— Не знаю, — упрямо сказал я, — спросите лучше у Цфасмана.

И в этот момент они переглянулись. Странно переглянулись. Мне не понравилось выражение их лиц, не понравилось, как быстро отвел глаза Дубов.

— Значит, нам лучше все узнать у банкира? — гнусно ухмыльнулся Облонков.

— Как хотите, — я уже почувствовал неладное. Может, банкир рассказал им какую-нибудь гадость про меня? Например, сказал, что я звонил и шантажировал его? После смерти Семена Алексеевича я мог поверить в любую неожиданность. Но то, что произошло на самом деле, оказалось для меня абсолютной неожиданностью.

— Неужели вы еще ничего не знаете? — спросил Галимов.

— Нет, — ответил я, — что-нибудь случилось?

— Случилось, — разозлился Облонков, — конечно, случилось.

— Сегодня утром банкир Цфасман убит, — пояснил Дубов, — нам сообщили об этом только час назад. Теперь вы понимаете, почему нас так интересуют ваши две фамилии, поставленные рядом?

В это утро он решил выехать на работу чуть позже обычного. Почему-то сильно болела голова, и он еще до завтрака принял лекарство, которое ему привезли из Израиля. Однако после завтрака голова продолжала болеть, и он принял еще одну таблетку, надеясь, что к моменту приезда в офис все придет в норму.

Он вспомнил, что вчера, вернувшись домой, он помыл голову и, возможно, забыл сразу выключить в своей комнате кондиционер. Вот и результат. Марк Александрович прошел в гостиную и прилег на диван, чтобы немного отдохнуть. По телевизору шел футбольный матч, и он, увлекшись, забыл о головной боли. Через десять минут, взглянув на часы, вскочил с дивана. Хотя бы к десяти надо успеть в банк. Слишком велики ставки перед выходными днями, чтобы позволить себе валяться на диване.

Он вышел из дома. Обе машины уже ждали его в конце дорожки, ведущей от дома к стоянке. По настоянию самого Марка Александровича парковку автомобилей у его дачи отнесли чуть в сторону от дома, чтобы машины не подъезжали к парадному въезду и не портили газоны и цветы, рассаженные вокруг. Его загородный дом, построенный несколько лет назад, был своеобразным шедевром архитектуры. По официальным документам, он потратил на строительство трехэтажного особняка около четырехсот тысяч долларов, тогда как на самом деле оно обошлось ему в два с половиной миллиона. Около миллиона стоила обстановка и оборудование, которые в течение нескольких месяцев еще привозили для окончательного обустройства.

Он сел в машину, кивнув водителю и телохранителю в знак приветствия. Обычно на трассе их «Мерседес» шел первым, а джип охраны следовал за ними. Но пока они выезжали из дачного поселка, джип шел первым, а за ним — его автомобиль. И лишь на трассе «Мерседес» обгонял сопровождение. Это был заранее предопределенный распорядок, который знали оба водителя. Джип выехал первым. В нем сегодня сидели трое охранников.

— Почему их трое? — спросил банкир у своего личного телохранителя, сидевшего рядом с водителем.

— Один сегодня заболел, — повернулся к нему телохранитель, — когда приедем в банк, вызовем кого-нибудь из наших охранников.

— Пусть впредь не болеет, — зло заметил банкир.

Машины выехали одна за другой. В этом элитарном дачном поселке у каждого хозяина был сравнительно небольшой участок, если соотносить его размеры с возможностями каждого. И не из-за какой-то фантастически дорогой платы за землю, это обстоятельство как раз не смущало живущих в дачном поселке людей. Но сама его территория была довольно невелика, что и ограничивало аппетиты владельцев. Поэтому машины ехали, медленно двигаясь, вдоль забора, выстроенного как внешнее кольцо всего поселка. На проходной охранник кивнул проезжающим в знак приветствия и поспешил открыть ворота.

Автомобили выехали за пределы поселка. Еще некоторое время дорога петляла между деревьями, пока машины не выехали на шоссе, ведущее в город. Здесь «Мерседес» прибавил скорости и, обойдя джип, вырвался вперед. Цфасман посмотрел на часы.

— Вы торопитесь? — спросил водитель.

— Да, но особенно гнать не нужно, — сказал осторожный Марк Александрович, доставая телефон. Работать можно начать уже отсюда, потребовав секретаря соединять его со всеми нужными людьми.

Через полчаса автомобили подъехали к зданию банка. Телохранитель открыл дверь, и Цфасман быстро вышел из машины, направляясь в здание банка. На своем лифте он поднялся наверх. В приемной уже сидели трое вызванных к приезду шефа сотрудников банка.

— Сейчас я вас приму, — кивнул Цфасман, кивая ожидавшем его людям.

Он вошел в кабинет, направляясь к своему столу. Сел в кресло и обратил внимание на стоявшую рядом с его телефонами картонную коробку.

— Что это у меня в кабинете? — спросил он, вызвав секретаря.

— Это книги, Марк Александрович. Привезли прямо из издательства, книги, которые вы заказывали.

— Я не заказывал никаких книг, — удивился он, — откуда их принесли?

Иногда он заказывал новые книги для своей библиотеки, и об этом знали все его сотрудники.

Но в последние месяцы он не делал никаких заказов. Может быть, издательство само решило прислать ему в подарок свои новинки? Он недовольно взглянул на коробку, ожидая ответа секретаря.