Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

Отиев был бледен. На коже отчетливо пробивалась иссиня-черная щетина. Единственный из всех собравшихся, генерал был в форме.

В 8:02 дверь распахнулась, в кабинет стремительно вошел глава администрации президента Сластенов. Следом за ним — Генеральный прокурор. Он был похож на большой разварившийся пельмень, упакованный в темно-синий мундир с золотыми позументами. Все встали. Сластенов и прокурор заняли пустые кресла.

— Садитесь, — бросил Сластенов. Все сели. Прокурор расстегнул замочек кожаной папки, но ничего из нее не извлек. Несколько секунд в зале висела тишина. Она ощущалась, как физическое явление… Потом Сластенов обвел собравшихся внимательным взглядом и произнес слово. И это слово было нецензурным. Тишина в зале сделалась еще более ощутимой. Потом глава администрации прикрыл глаза и помассировал веки… Все молча ждали.

— Отиев, — повелительно произнес Сластенов. Генерал-майор поднялся. — Доложи.

Отиев кашлянул и начал доклад:

— Основной задачей Координационного центра, которым меня назначили руководить в мае этого года, являлась координация взаимодействия всех служб и организаций, которые должны обеспечить безопасность проведения саммита «Евросоюз + Промгаз». Учитывая, что в работе саммита приняли участие одних только глав государств около тридцати единиц…

— Единиц? — перебил Сластенов. — Единиц чего?

— Э-э-э, виноват… Я имел в виду: глав… Первых, так сказать, лиц.

Генеральный прокурор надел очки. Сластенов продолжил:

— Около тридцати только первых лиц. А служб безопасности было задействовано около сорока. В сложившихся условиях работа Координационного центра…

Сластенов вновь прикрыл веки. И сразу встало перед глазами…

…На ребристых стальных экранах, ограждающих крышу Башни, пульсировали мигалки, и в их свете густо летел снег. Сильный северо-западный ветер нес его почти горизонтально. Выли турбины, раскручивались вертолетные лопасти. По огромному пятиугольнику крыши к туше вертолета цепочкой двигались мужчины и женщины — президенты, премьер-министры, канцлеры — Хозяева. Приближаясь к вертолету, все они инстинктивно пригибались, хотя лопасти вращались много выше человеческого роста. Сластенов стоял у вертолетной двери и мысленно торопил их. Ему казалось, что они движутся медленно, очень медленно… Как только последний из Хозяев — кажется, это был премьер-министр Италии, поднялся в салон, здание вздрогнуло. Сластенов понял: вот оно! — и нырнул в проем. Еще не была закрыта дверь, а вертолет оторвался от крыши… Или это крыша поехала вниз?.. Перегруженный борт медленно, как будто неохотно, взмыл над экранами. Сразу навалился сильный ветер со снегом. Вертолет швырнуло в сторону, стойкой шасси он сбил мигалку на экране ограждения, ушел за пределы Башни… Глядя в проем двери, Сластенов увидел, как стеклянная стена Башни потекла вниз блестящим водопадом. Это было потрясающее зрелище — четыреста метров полированного стекла стекали вниз, сияли в свете прожекторов. В открытую дверь влетал ветер, за спиной Сластенова стоял второй пилот и что-то кричал ему в ухо, и еще несколько человек кричали на разных языках, но Сластенов не обращал на это внимания. Как завороженный он смотрел на Башню… А потом Башня издала вздох — его было слышно даже сквозь гул вертолета — и начала оседать. С каждого этажа, из каждого оконного проема выбрасывалось облако пыли. В воздухе порхали десятки тысяч листов бумаги — они были похожи на чаек. Из пыли вылетали какие-то обломки. Башня оседала, разрушалась и все больше окутывалось пылью. Внутри нее иногда что-то сверкало. Все это безумие — фантастическое и почти прекрасное — подсвечивалось снизу прожекторами. Вокруг основания Башни стала расти гора обломков. Башня — вернее, останки ее, образовали «муравейник». Он увеличивалась с каждой секундой. Вскоре он полностью накрыл территорию комплекса. Прожектора погасли, сделалось темно.

В темноте голос Отиева произнес:

— Таким образом, работа Координационного центра была организована нами так, чтобы… Сластенов открыл глаза. Несколько секунд он смотрел на слегка одутловатое лицо генерала, на его шевелящиеся губы… А потом сказал:

— Мудак ты, Отиев.

— Что? — растерянно спросил генерал.

— Мария, Ульяна, Дмитрий, Антон и Кирилл — мудак… Если бы ты, урод, остался там, в Башне, то тебя еще и наградили бы. Посмертно. Но ты предпочел иной выход. Это большая ошибка.

Генеральный прокурор произнес неожиданно писклявым голосом:

— Это серьезнейшее государственное преступление. Отиев сказал:

— Но я…

— Молчать! — Генеральный шлепнул пухлой ладонью по столу. — Молчать, гондон, петух лагерный… Под трибунал пойдешь.

Сластенов спросил:

— А как ты вообще выбрался из Башни?

— А? — произнес Отиев. — Что?.. На лифте.

— Уведите, — сказал Сластенов. Полковник Лысенко бросил быстрый взгляд на главу администрации, потом на генерала Отиева. Потом полковник нажал на кнопку, смонтированную на основании массивного письменного прибора. В зал вошел рослый офицер с погонами капитана, остановился в дверях.

— Этого, — Лысенко кивнул на генерала, — в душевую.

Капитан кивнул в ответ, подошел к Отиеву и скомандовал: пройдемте!

Отиев смотрел на капитана и, кажется, не понимал, что от него требуется.

— Пройдемте, — твердо произнес офицер. Генеральный прокурор крикнул:

— Что ты тут расшаркиваешься перед ним, капитан?

Капитан ловко заломил руку генерала и повел его к двери. Все молчали… Сластенов подумал: сейчас каждый из них прикидывает: а ведь и меня когда-нибудь могут увести так же. В душевую… Сластенов подумал об этом без злорадства, а просто констатируя факт.

Подталкивая скрюченного генерала, капитан вышел, дверь затворилась.

— Продолжим, — произнес Сластенов. Он повернулся к Лысенко: — Вы готовы к докладу?

— Так точно, — полковник поднялся. Он не был готов к содержательному докладу, но сказать об этом в сложившейся ситуации было совершенно невозможно… Полковник нажал кнопку на письменном приборе, и на стене высветился большой плоский экран. На нем была карта-схема части Петербурга со зданием «Промгаза» в центре. — Так точно. Саммит «Евросоюз + Промгаз» планировалось начать в четырнадцать часов. Однако в связи с нелетной погодой не все участники успели прибыть вовремя. Поэтому было принято решение сдвинуть начало мероприятий на два часа. Обеспечение мер безопасности осуществлялось в утвержденном режиме. Я могу рассказать об этом подробно, но…

— Пока не надо, — сказал Сластенов. — Дайте суть.

— Во время воздушного патрулирования пилот-оператор третьего авиакрыла разведки обратил внимание, что на Партизанской улице — вот здесь, — полковник показал место лазерной указкой, — довольно длительное время стоит автомобиль.

Генеральный прокурор зловеще спросил:

— А почему он обратил на него внимание только тогда, когда этот автомобиль простоял уже «довольно длительное время»?

— Этот автомобиль находился за пределами так называемой «красной» зоны, в «желтой» — это означает, что он не может представлять прямую угрозу. И все же мы пробили его и выяснили, что этот «шевроле-реццо» был взят в аренду приезжим из Брянска. По нашим учетам этот человек — некто Проничев — не проходит. Тем не менее, как только стало известно, что автомобиль прокатный, мы немедленно направили оперативную группу в сопровождении