Весь сантехник в одной стопке - Слава Сэ

На следующий же день я уволился из домоуправления. Напрасно ругалась женщина с новой ванной. Тщетно махал кулачищами мужчина с текущим унитазом. Я всем объяснил, что никогда больше не возьмусь за трос с ёршиком. Для верности продал навсегда полный сарай прекрасных инструментов. Вместе с сараем. Пошёл и приобрёл кабинетный стол, такой просторный, что можно сажать некрупные самолёты. Купил лампу, как у Мюллера в фильме про Штирлица. Настенные часы купил, чайник и новое кресло, чтобы кот мог драть вату из него, не сдерживая себя и не экономя. Ещё купил книгу «Как написать гениальный детектив». Последним штрихом стал синий халат, удивительно мягкий. И только потом я вспомнил, что везти это добро мне некуда. Пришлось превратить старую свою квартиру в декорации спектакля про взрыв на мебельном складе.

* * *

В Российской топографии пять километров списываются как погрешность карты. В Прибалтике это огромное расстояние. Можно нечаянно покинуть свою страну и углубиться в соседнюю. Посёлок приписан к Юрмале ради престижа. На самом деле слева лес, справа болото. До пляжа полчаса с пересадками, до центральной улицы с полуголыми нимфами ещё дальше. Но воздух свежий.

Я не знаю, сколько здесь домов. Очень много. В середине нулевых россияне скупили под Ригой дачи, получая заодно и вид на жительство. Приморские леса заросли новыми домами, будто срисованными с немецких пасторалей. Вот и тут все строения разной формы, но с одинаковыми синими крышами. Очень нарядно. В центре деревни искусственное озеро, парк с готовыми мангалами и дорожки для бегунов. Газоны, деревья – всё подстрижено, выметено, причёсано и поцеловано. В центре огромный плакат с пиктографической инструкцией: собака какает – совочек – мешочек – счастливые лица. И никаких алкоголиков на травке, въезд охраняют совсем не бутафорские верзилы с дубинками.

Они меня не пускали. Пришлось звонить менеджеру Ирине. Она мгновенно сняла трубку, ответила мужским баритоном. «Я вообще не Ирина», – признался голос. Какой-то заместитель. Ирина уехала, но кольцо всевластья оставила. Заместитель прибежал, молодой, горячий. Всё куда-то звонил и смотрел на часы, очень спешил. Выдал ключ, приказал сделать копию, оригинал сдать охранникам. Он замещает Ирину первый день и многого ещё не знает. Назвал меня Александром, сказал, что их компания рада со мной сотрудничать, дом через три перекрёстка прямо и три налево. Седьмой квартал, литера «Н». Как в слове «новость». Юноша профессионально улыбнулся и сбежал. Ну и ладно. Я нашёл нужный адрес, не без волнения вставил ключ в замок.

Дом не широкий и не длинный, два этажа и в крыше кокетливая башня. Именно из неё видна река. Не сразу, конечно. Нужно высунуться по пояс в бойницу и посмотреть за зюйд-вест. Там, за деревьями, будто бы блестит чего-то. Молодец Иванов, не соврал. В этой башне я устрою кабинет.

На втором этаже три спальни. После лета вернутся девчонки, у каждой будет своя берлога. Перестанут драться по утрам, и вообще, всем нужны закутки. Коту комната не нужна, он живёт везде, а прятаться ходит в шкаф с бельём. Вот и угадайте теперь, кто здесь отличный отец с раздельными апартаментами.

Внизу гараж, бойлерная и баня. В гостиной камин нескромный, стеклянная стена с видом на ель в палисаднике. Занавесочки, салфеточки, цветы на окне, кто-то же их поливает. В холодильнике вино, сыр, свежая зелень. Не думал, что в арендованном жилье бывает так уютно. На секунду закралось даже подозрение – а тот ли это дом. Но адрес в записке совпал и ключ подошёл. Всё-таки дорогое жильё – это вам не хостел в Выдропужске. Молодцы менеджер Ирина и торопливый её помощник.

В стенном шкафу остались чьи-то вещи. Женские. Прежней владелицы, видимо. Пришлось звонить Иванову, спрашивать, чья одежда и как с ней обходиться. Иванов ответил жёстко: всё выбросить на помойку. Никаких сомнений. Хозяйка съехала и точно не вернётся. По договору мы не обязаны хранить чужие тряпки. Странно. Джинсы всякие, юбки, надписи «Dior», «Versace». Всем бы считать такое тряпками. Свиньи всё-таки эти богачи. Некоторые одежды и не поймёшь, на что надевать. То ли шапка с карманами, то ли шорты на три ноги. Бомжи на свалке голову сломают. Настоящее непонятно, что от кутюр.

Я очистил три шкафа, утрамбовал гардероб в мусорные пакеты, вынес и сложил у контейнера. От избытка чувств ринулся мыть пол, пустил на тряпку джинсы от Ковалли. В таком чистом, с вымытым полом коттедже запросто заведётся новая женщина. Даже не очень спортивный писатель возле этого камина покажется милым и подтянутым.

Вечером купил дров и вина. Счастливая жизнь началась. Сидел в кресле, смотрел в огонь. Однажды ко мне приедут друзья, запоют дурацкие песни и будут завидовать немножко. Впрочем, честно, они позеленеют от зависти. На то и друзья. А однажды заглянет Люся. За деньгами, например. Я крикну в глубину дома:

– Солнышко, принеси кошелёк!

Сверху сбежит аккуратная шатенка, похожая на Кейт Бекинсейл. И всё. Непонятно, чего ещё желать. Только счастья для всех даром. Ещё хорошо бы книжку сдать в срок. Я дотянулся до компьютера, набрал первую строку:

«Говорят, красное вино убивает радионуклиды. Страшной показалась прошедшая ночь моим радионуклидам».

В прихожей зашуршало. Кто-то нехороший ковырял замок. Было слышно: открылась входная дверь, хлопнула, закрылась. Повернулась защёлка. Незнакомец вошёл и топчется. В прихожей загорелся свет. Шерсть на моём теле встала дыбом, в глазах поплыли круги, в ушах зашумело, – всё говорило о скорой драке. Возможно даже, предстоит фехтовать какими-нибудь железными предметами. Видимо, бандиты узнали, что дом пуст, и пришли спереть забытые ценности. Зря я выбросил одежду. Мог бы откупиться. Пока они бы перебирали и думали, куда что надевать, я бы сбежал. Странно, что машина моя их не насторожила. У самого подъезда ведь…

Стараясь не выдать себя ни скрипом, ни шорохом, я опустил бокал, перехватил кочергу на манер двуручного меча и тихо двинулся в прихожую. Выглянул в щель между дверью и косяком – женщина стоит. Одна. Некрупная. Лет двадцати семи. Не очень опасная внешне. Спиной ко мне, лицом к пустому шкафу. Даже по позвоночнику было видно, как она озадачена. Сняла уже сапоги и джинсы. Красивая такая, стройная, в одних колготках. Удивляется тому, насколько пуст и гулок её шкаф. А ведь ещё утром был полной чашей.

Она явно не верила глазам. Короб поражал её своим внутренним простором. Я тщательно всё из него убрал. Теперь нужно было объясняться. Я сделал шаг вперёд и сказал «здрасте», негромко. Гостья обернулась, подпрыгнула, вскрикнула по-птичьи и прикрыла рот руками. На меня никто ещё не смотрел с таким ужасом. Кажется.

– Не надо кричать… – сказал я и поднял примирительно кочергу.

…Она кинулась к двери. Дергала, не справлялась с замком. Я смотрел, не шевелясь. Не хватать же её за колготки. Наконец повернулся ключ, она выскочила вон. Пришлось идти следом, горячо шептать в спину, чтобы не тревожить соседей, уговаривать вернуться. Я говорил, что это ошибка, призывал всё обсудить.