Гипнотизер - Ларс Кеплер

— Да?

— Это Линнеа из регистратуры, к вам посетитель.

Только через несколько секунд до Эрика дошло, что это стойка регистратуры неврологического отделения здесь, в больнице, что с ним говорит Линнеа Окессон, которая работает в регистратуре четыре года.

— Доктор Барк? — осторожно позвала она.

— У меня посетитель? Кто?

— Йона Линна.

— Хорошо. Попросите его пройти в комнату отдыха. Я буду ждать его там.

Закончив разговор, Эрик постоял в коридоре. Мысли проносились в голове с безумной скоростью. Он думал о сообщениях на автоответчике: Роланд Свенссон из полиции несколько раз звонил ему, чтобы предложить защиту. Что произошло? «Кто-нибудь угрожал мне?» — подумал Эрик и похолодел, когда осознал необычность ситуации: комиссар уголовной полиции ранга Йоны Линны лично является на встречу, вместо того чтобы позвонить.

Эрик вошел в комнату отдыха, остановился перед пластиковыми крышками над бутербродной нарезкой, ощутил сладковатый запах хлеба. Внезапно ему стало плохо. Руки тряслись, когда он наливал воду в поцарапанный стакан.

Йона идет сюда, подумал Эрик, чтобы сказать: мы нашли тело Беньямина. Вот почему комиссар явился лично. Он попросит меня сесть, а потом скажет, что Беньямин умер. Эрик не хотел думать об этом, но мысль уже засела у него в голове; он отказывался верить ей, но она все возвращалась и возвращалась. Перед глазами чередой пронеслись страшные картины: тело Беньямина в канаве возле шоссе, в черном мешке для мусора, где-нибудь в лесу, валяется на глинистом обрыве.

— Кофе?

— Что?

— Налить вам?

Молодая женщина с блестящими светлыми волосами стояла над кофеваркой и протягивала ему колбу. От свежесваренного кофе шел пар. Женщина вопросительно смотрела на Эрика. Он сообразил, что у него в руках пустая кружка, и покачал головой, глядя на входящего в комнату комиссара.

— Давайте сядем, — сказал Йона.

У него был беспокойный взгляд, он старался не смотреть Эрику в глаза. Эрик помолчал и почти беззвучно ответил:

— Хорошо.

Они сели за стол (бумажная скатерть, солонка), стоявший в глубине комнаты. Йона почесал над бровью и что-то прошептал.

— Что? — спросил Эрик.

Йона тихо кашлянул и начал:

— Мы пытались связаться с вами.

— Я вчера не отвечал на звонки, — слабо сказал Эрик.

— Эрик, мне очень жаль. Я вынужден сообщить вам, что…

Йона помолчал, взглянул на Эрика гранитно-серыми глазами и объяснил:

— Юсеф Эк бежал из больницы.

— Что?

— Вы имеете право на полицейскую защиту.

У Эрика задрожали губы, глаза наполнились слезами.

— Как вы сказали? Юсеф сбежал?

— Да.

Эрик испытал такое облегчение, что ему захотелось лечь на пол и уснуть. Он торопливо вытер глаза.

— Когда он сбежал?

— Вчера вечером… убил медсестру и тяжело ранил еще одного человека, — хмуро сказал Йона.

Эрик несколько раз кивнул, и мысли торопливо побежали по новому, пугающему пути.

— Он приходил к нам ночью и забрал Беньямина, — сообщил он.

— Что вы сказали?

— Он забрал Беньямина.

— Вы его видели?

— Не я. Симоне…

— Что произошло?

— Симоне сделали укол, сильное обезболивающее, — медленно начал Эрик. — Я как раз получил результаты анализов. Препарат под названием альфетанил, его используют во время серьезных хирургических операций.

— Но она хорошо себя чувствует?

— Выкарабкается.

Йона кивнул и записал название лекарства.

— Симоне говорит, что Беньямина забрал Юсеф?

— Она не видела лица.

— Понятно.

— Вы найдете Юсефа? — спросил Эрик.

— Найдем, можете на нас положиться. Его объявили в государственный розыск. Он тяжело ранен. Никуда не уйдет.

— Но у вас нет никаких следов?

Йона твердо взглянул на него:

— Я уверен, что мы его скоро поймаем.

— Хорошо.

— Где вы были, когда он пришел к вам в дом?

— Спал в комнате для гостей. Принял снотворное и ничего не слышал, — объяснил Эрик.

— И когда он явился к вам, то в спальне мог увидеть только Симоне?

— Вероятно.

— Именно в это мне не верится, — заметил Йона.

— Не увидеть гостевую комнату легко, она больше похожа на гардероб. И если дверь в туалет открыта, то вход в гостевую комнату не виден.

— Я не об этом, — сказал комиссар. — Я имел в виду, что это не вяжется с Юсефом… Юсеф не делает людям инъекций, он ведет себя гораздо агрессивнее.

— Может быть, его поведение только кажется нам агрессивным, — предположил Эрик.

— Что вы хотите сказать?

— Возможно, он знает, что делает. Ведь вы не нашли на нем отцовской крови, когда увезли его из дома.

— Да, но…

— Это значит, что он действовал систематически, хладнокровно. Только подумайте — он решил проникнуть ко мне, чтобы забрать Беньямина.

Оба замолчали. Краем глаза Эрик видел, как светловолосая женщина над кофеваркой подносит чашку ко рту, глядя на крыши больничных строений.

Йона посмотрел в стол, потом встретился взглядом с Эриком и сказал — искренне, со своим мягким финским акцентом:

— Мне правда очень жаль, Эрик.

Простившись с комиссаром перед дверями комнаты отдыха, Эрик пошел к себе в кабинет, во время ночных дежурств служивший ему и спальней. Ему не верилось, что Беньямина похитили. Неправдоподобно, абсурд — какой-то чужак вломился к ним в дом, протащил его сына через прихожую на лестничную клетку, выволок на улицу и увез неизвестно куда.

Ничего не сходится.

Юсеф Эк не мог забрать его сына. Никак не мог. Эрик отказывался так думать. Это невозможно.

С ощущением, что все вокруг становится неуправляемым, Эрик сел за старый письменный стол и принялся звонить, звонить, звонить одним и тем же людям, словно по оттенкам их голосов он мог понять, что они упустили какую-то важную деталь, что они лгут или скрывают информацию. Позвонив Аиде в третий раз, Эрик почувствовал, что близок к истерике. В первый раз он спросил, не знает ли она об особых планах Беньямина на выходные. Во второй раз попросил телефоны его друзей — он не знал школьных приятелей Беньямина. В третий — спросил, не поссорилась ли она с Беньямином, и оставил ей все телефоны, по которым его можно найти, в том числе телефон больницы и мобильный Симоне.