Прародитель Магии. Том 4 - SWFan

прямо на Артура, — если бы у него были глаза, рыцарь, наверное, смотрел бы сейчас на мага. Артур вытянул руку — в ней появилось красное копьё. Вдруг рыцарь развернулся и скрылся в тёмном дверном проходе.

Артур опустил руку и прикрыл глаза.

Всё шло по плану.

Воином был, скорее всего, Анарх. Один из могучих лордов Гексагона. Согласно тому, что рассказала Артуру Кровававая Императрица, рыцарь был самым ревностным тюремщиком Шанти. Маг воспользовался этой чертой его характера, и сделал вид, что нападает, чтобы освободить девушку. Анарх посмотрел на него пару секунд и направился в её темницу.

Воин поступил разумно. Кем был враг — неизвестно. Сколько их было, этих врагов — тоже непонятно. В таких условиях следовало стоять на страже прямо возле заключённой, чтобы, если противников больше одного, один из них не мог проникнуть в темницу и освободить Шанти, пока другой отвлекает его боем. Всё правильно. Артур бы и сам так поступил.

Конечно, был ещё так называемый «Кровавый Замок», которому тоже можно было довериться, но и тут были свои опасения: Сулейман уже был точно мёртв, — это первый труп. Атросити до сих пор не показалась, хотя обитала совсем рядом — логично было предположить, что и она мертва. Сумеречный гигант… Как там его звали, находился далеко в человеческих землях. Вроде он был жив, потому что замок ещё не треснул, но враг вполне мог держать его в заложниках, готовый в любой момент пресечь его жизнь.

Поэтому Анарх поступил разумно. Он решил подождать, пока не явятся прочие лорды Гексагона, и уже потом давать бой.

Глупо тут поступал именно Артур: его план был почти бредовым. Маг хотел дождаться, когда прибудет безумец Пирр, и убить его, прежде чем он сможет добраться до башни.

По словам Кровавой Императрицы, Пирр был самым проворным в Гексагоне. А ещё он был умён, и потому наверняка понимал, что стоит ему ступить в темницу и встать в один ряд с Анархом, и победа будет за ними.

Пирру нужно было просто пробежаться.

Артуру нужно было его убить, причём быстро, что сделать с порождением смерти чрезвычайно сложно.

Как ни посмотри, мужчина поступал глупо.

Но всех, кто так смотрит, Артур бы прозвал слепцами.

Маг стоял среди разливов пламенных волн и с прикрытыми веками ожидал появления своего соперника. Часики его были закрыты, но всё равно изнутри их раздавался мерный, дёрганный стук. Они вздрагивали каждую секунду, в то время как сам мужчина был совершенно неподвижен. Вдруг он обернулся и взглянул на оловянную куклу у себя за спиною. Она висела в небесах, одетая в мундир, с треуголкой в руке, и смотрела на него самыми обычными человеческими глазами на оловянном лице.

— Если можно, — заговорила кукла, — я бы хотел познакомиться. Не каждый день у нас гости, дорогой… Кто? Вы не представились. Это грубо. Правда, я думаю, вы меня вы тоже не знаете, но не я здесь — гость. Поэтому честь на вас.

Артур огляделся и спросил, совершенно без интонации:

— Сколько у тебя клонов?

— Клонов? — кукла широко раскрыла свои оловянные веки:

— Прошу вас передо мной извиниться, друг. Они не клоны, но полноценные мои частички, пусть немного меньше, чем оригинал. А всего же нас… — кукла щёлкнула пальцами. И сразу же ещё девять таких же оловянных солдатиков окружили Артура со всех сторон, и все они смотрели на него широкими, но очень человеческими белыми глазами — как полные луны.

— Десять… — прошептал Артур. — Сойдёт.

Вдруг мужчина взмахнул сверкающим ножиком и полоснул куклы. Потом ещё раз. Маг ударил их всего дважды. Первый его взмах не сделал как будто ничего, но после второго все куклы, каждая из которых была примерно между Шестым и Седьмым рангом по силе, покорно посыпались вниз. Покорно это было потому, что куклы были довольно быстрыми, и, если надо, могли бы убежать. Они бы могли даже задержать мага на некоторое время.

Но этого было уже не нужно.

Артур снова взглянул на рукотворный шип. Из чёрного дверного проёма на довольно большой высоте снова вышел Анарх, а вместе с ним ещё одна оловянная кукла: оригинальная. Настоящее тело Пирра уже проникло в башню.

Артур проиграл.

По крайне мере в этой временно линии.

И пока лорды Гексагона не спеша окружали его, мужчина столь же неторопливо открыл свои часики.

Спустя мгновения он открыл глаза. Снова вокруг него бушевало пламя, и перед ним уходила в облака чёрная башня. Артур подождал пару мгновений, а потом исчез. Открылся портал, и маг в чёрном обличии вышел прямо навстречу оловянной кукле, которая с оборотной этой башни стремительная пикировала на землю.

Пирр отнёсся к неожиданному появлению своего противника довольно невозмутимо: он махнул рукой, и вдруг на Артура высыпались десять других оловянных созданий: они набросились на мага, пылая горячим огнями из своих суставов и пытаясь обивать его своими руками, словно пауки.

Каждая кукла была по силам примерно между Шестым рангом и Седьмым. Они могли задержать Артура примерно на пару секунд, связать его боем, и этого времени было достаточно Пирру, чтобы прорвать к Анарху. Лорд Гексагона стремительно летел на землю и вдруг повернулся:

Артур, не замедляя преследования, щёлкнул пальцами, и все куклы просто посыпались на землю. Пирр на мгновение даже замер от удивления, а маг его немедленно нагнал, со страшным скрежетом вонзил копьё в его металлическую грудь и с грохотом пригвоздил к стене. Не успел Пирр пошевелиться, как в него вошёл сверкающий ножик: он вонзился в пламенное сердце вампира, и сразу же у лорда Гексагона как будто вытянули половину его жизненных сил. Его красные глаза помутнели белизной.

Клинок времени мог резать в прошлое.

Он мог резать с замедлением.

А ещё он мог резать из несостоявшегося времени.

Ещё до того, как Артур открыл свои часики, он полоснул куклы дважды. Первым ударом он оставил на них метку клинка, вторым проверил их на прочность.

Затем мужчине нужно было только щёлкнуть пальцем.

Вдруг сердце Пирра потухло, и оловянные детали посыпались на землю. Артур резко повернулся. За ним стояли ещё три оловянные куклы.

— Сколько у тебя всего клонов? — повторил вопрос мужчина.

Все «Пирр» наклонили свои головы и ответили:

— Как грубо в наши времена знакомятся. Но так и быть, отвечу: двадцать.

— Как грубо в наши времена знакомятся. Но так и быть, отвечу: двадцать.

— Как грубо в наши времена знакомятся. Но так и быть, отвечу: двадцать.

203. 2/6

203. 2/6

— Так и будешь