Невольный брак - Анастасия Маркова

Охватившее сердце волнение не позволяло спокойно усидеть на месте. Невзирая на непоправимую ошибку, совершенную бывшим советником в молодости, мои чувства и отношение к нему не изменились. А его приближающаяся смерть не давала покоя. Почему все люди, которыми я дорожила, уходили, едва появлялся намек на счастье?

— Знаешь, Айрис, я так долго откладывал этот разговор, потому что был уверен, что в твоих глазах появится ненависть и презрение, едва откроется вся правда обо мне. Но ничего подобного не произошло. У тебя оказалось такое же большое и любящее сердце, как и у Катрины, — губы бывшего советника тронула благодарная улыбка. — Однако думаю, она бы избавила меня от проклятия полностью, будь у нее на то возможность. Наверное, это прозвучит жалко, но я устал. Устал от постоянных кошмаров, устал от груза, который ношу за плечами уже тридцать семь лет, от постоянного вранья и недосказанности. Ведь именно из-за проклятия я не смог проститься с Элен, — Аарон продолжил, лишь заметив немой вопрос, отразившийся в моем взгляде: — Я никогда не праздновал день рождения дома. Всегда брал в это время отпуск и прятался где-нибудь подальше от людей, чтобы они не стали свидетелями изводивших меня с утра до ночи приступов. Всегда в один и тот же день, раз в год. проклятие давало о себе знать, чтобы я не посмел забыть о содеянном. Но разве это возможно?

— Из-за них вы не присутствовали на похоронах первой жены? — уточнила, сложив в уме небольшую мозаику.

— Да, Элен умерла в начале февраля, когда я находился за тысячу километров от дома, в ожидании очередной кары.

— Почему вы не хотите рассказать обо всем Ламиру? Может, ему удастся вам помочь?

— Боясь, что сын пойдет по моим стопам, я растил его в строгости, учил ценить жизнь каждого человека, независимо от статуса и положения, будь то бедняк, будь то богач. Он не поймет… — из груди мужа вырвался горестный вздох.

— И когда вы собираетесь известить его о своем ухудшившемся здоровье? — я стала неосознанно комкать пальцами ткань платья, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

— В начале следующей недели. Ты что-то задумала, Айрис? — бывший советник впился в меня проницательным взглядом. Провести его оказалось сложно.

— Конечно же нет, — отозвалась без колебаний, желая развеять подозрение супруга. — А что представлял собой артефакт бабушки?

Безропотно смириться с предстоящей смертью Аарона, не попытавшись вырвать его из когтистых лап проклятия, я не могла. Особенно после всего, что он для меня сделал.

— Катрина никогда его мне не показывала. Ритуал по снятию заклинания она проводила трижды: вводила меня в состояние, подобное сну, а закончив, будила. Но насколько я помню, на ней всегда был этот кулон, — мужчина указал кивком на подарок матери.

— Этот? — с замиранием сердца я прикоснулась пальцами к холодному синему камню. — Вы уверены?

— Да. Он и ее глаза — первое, что приковывало к себе взгляд каждый раз при встрече, — едва заметная улыбка вновь заиграла на губах Тонли-старшего, а взор стал слегка отрешенным, словно он погрузился в воспоминания о днях своей молодости.

— Лэр Тонли, — вернула я его к реальности. — Отчего бабушка скончалась? Ведь, если подсчитать, ей не было еще и пятидесяти, когда она умерла.

— Я не смог раздобыть документы о причине столь раннего ухода Катрины из жизни — они хранятся в архиве. Чтобы их заполучить, следовало сделать запрос на имя главного дознавателя, которым в то время являлся мой сын. Да и с учетом наших отношений на момент моей отставки он бы все равно не дал разрешения на доступ к архивам, — муж потупил взгляд и тяжело вздохнул, но потом, вновь сосредоточив на мне все внимание, вымолвил: — Дорогая, понимаю, тебе не терпится побольше узнать о своей бабушке. Не волнуйся, у нас еще будет время поговорить. Прошлое никуда не денется. А вот о твоем будущем следует хорошенько позаботиться. Есть один насущный и очень важный вопрос, от которого оно во многом зависит.

— Какой? — озадаченно посмотрела на Аарона, чувствуя, как внутри все натягивается подобно струне.

— Только прошу ответить честно. Ты любишь моего сына?

Щеки в мгновение ока запылали румянцем смущения. Я не выдержала прямого взгляда бывшего советника и опустила голову, однако еле слышно выдавила из себя:

— Не знаю…

Супруг просил быть честной, я так и сделала, ведь и сама толком не разобралась в своих чувствах к Ламиру.

— Айрис, я специально для тебя купил красивый особняк на другом конце империи. Подальше от замка Тонли, чтобы оградить от нападок Ламира. Однако ты должна понимать, что никогда больше не увидишь его, если уедешь отсюда после моей смерти. Пройдет год, и сын непременно женится. Ведь едва он возглавит род, вокруг него появится столько прелестных и обольстительных лир, что у тебя против них не будет никаких шансов. И дело, Айрис, не во внешних данных, а в том, что вы станете абсолютно чужими людьми. Единственная связь между вами исчезнет. Ты перестанешь быть вхожа в этот дом. И пусть сын мужественен и не падок на женскую красоту, он начнет искать тепло и утешение в чьих-то объятиях. Все-таки потерять за год обоих родителей — тяжелый удар судьбы. Ты же вдали от Ламира ничего не сможешь предпринять по завоеванию его сердца. А без любви жить крайне сложно. Уж поверь мне на слово. Время, чтобы изменить завещание, еще есть. Дорогая, ты видела уже немало мужчин. По сравнению с другими Ламир тебе кажется более красивым? Тебя к нему тянет? Тебе плохо без него?

— Да.

Едва я это вымолвила, краска стыда залила меня с ног до головы, заставив еще сильнее вжать ее в плечи.

— Вот и замечательно. Признаюсь, я очень рад, что все так оборачивается. Лучшей жены Ламиру не найти, но бой тебе, конечно, предстоит трудный. И сражаться придется без чьей-либо поддержки. Только помни: нельзя идти на поводу у эмоций, как бы того ни хотелось. До тех пор, пока не вступишь в новый брак, допускать физической близости нельзя. И неважно кто это будет: мой сын или другой мужчина. Иначе последствия могут быть плачевными. Ты все уяснила, Айрис? — Аарон выжидательно смотрел на меня, пока я не кивнула. — Вот и замечательно… А теперь почитай мне, дорогая. Что-то я очень утомился.

Я взяла в руки книгу, открыла ее на заложенной странице и, придав голосу твердости, начала читать. Не прошло и получаса, как веки супруга закрылись, а дыхание стало размеренным. Положив магический детектив на место, покинула комнату, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить бывшего советника.

Едва вошла в свои покои, переоделась в ночную сорочку и забралась в постель. Я сидела на кровати, закутавшись по самый нос в одеяло, и прокручивала в памяти услышанное, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Сейчас, как никогда, мне было грустно и одиноко. Единственным близким человеком в этом несправедливом и жестоком мире был Аарон. Новость, что супруг скоро покинет этот мир, отозвалась болью в сердце. Казалось, оно разорвется на части от тоски. От этой мысли в глазах появились горькие слезы. В какой-то момент они и вовсе полились в три ручья. Я разрыдалась, словно маленький ребенок. Мне никак не удавалось успокоиться. Мало-помалу всхлипы все же затихли. Глубоко вздохнув, я встала с постели, умылась и… села писать короткое письмо Ламиру с просьбой как можно скорее приехать в отчий дом. Оставлять все как есть, не попробовав вмешаться в судьбу, не собиралась. Но даже если у меня ничего не получится, дознавателю следует быть сейчас рядом с отцом, а не развлекаться, дабы потом не винить ни себя, ни меня в упущенном времени.