Предсказатель смерти - Алексей Макеев

– Не волнуйся, сука, я тебя все равно найду! – процедил Крячко и пошел обратно проверить, жив ли бездомный. По дороге он спокойно выслушал по рации сообщение от оперативников о том, что в квартире, где располагался киллер, никого нет.

Гуров расхаживал по кабинету из угла в угол, пытаясь связать концы с концами. Он чувствовал, что разгадка серии преступлений лежит где-то на поверхности, возможно, даже слишком близко, но она каждый раз ускользала от него. Чего-то, какой-то малости, не хватало для того, чтобы увидеть всю картину в целом. Но каждый раз, когда он пытался это сделать, цепь преступлений снова разбивалась на не связанные друг с другом эпизоды.

Потеряв машину из виду, Крячко бросился искать ближайшие камеры наружного видеонаблюдения, чтобы по ним определить ее номер и марку, но Гуров и без этого догадался, что это за автомобиль – зеленый «Brilliance» Сердарова. Он даже позвонил оперативникам, продолжавшим наблюдение за квартирой погибшего сослуживца Омельченко, и те проверили его догадку – машины покойника на месте не оказалось. Как она уехала, они не видели, поскольку место ее стоянки не попадало в их сектор наблюдения. Гуров тут же объявил «Brilliance» в розыск, но Станислава не стал отзывать, дав ему возможность перепроверить информацию. Затем позвонил экспертам, изучавшим доказательства, изъятые из квартиры Сердарова, и поторопил с результатом, а заодно приказал отправить криминалистов в тот дом, откуда неизвестный киллер застрелил Омельченко. Если убийца был профессионалом, вряд ли эксперты найдут там хоть что-то, но и вероятность того, что преступнику пришлось действовать в спешке, не в соответствии со своими планами, тоже существовала. Тогда найти какие-то следы его пребывания в квартире криминалистам, может, и удастся.

Гуров не забыл и похвалить Бухонина с Аксеновым, которые отработали прекрасно. Не дожидаясь приказа сверху, оперативники пробили владельца квартиры, откуда снайпер вел огонь, и даже успели по телефону допросить его, потребовав затем явиться в отдел полиции для дачи показаний. Оказалось, что хозяин квартиры постоянно сдавал ее внаем, и последним арендатором оказался Сердаров. Впрочем, Лев этому совсем не удивился. Его поражала лишь продуманность, с которой маньяк-шифровальщик связал все концы. Он даже представил, как все это должно было бы выглядеть, не успей они помешать планам преступника в последний момент.

Скорее всего, организатор серии преступлений планировал, что Омельченко погибнет при взрыве в театре. По крайней мере, саперы нашли там дублирующую дистанционную цепочку подрыва детонатора, которую и обезвредили первым делом. Помимо нее, бомбу можно было подорвать с помощью таймера.

Сердарова неизвестный убрал еще до начала операции, и все должно было выглядеть так: два сослуживца, решив отомстить за «оккупированную Украину», решили устроить теракт в театре, где на представлении будет руководство одного из российских министерств. Чтобы найти деньги на покупку взрывчатки, они грабят Астахову (о которой Сердаров мог знать многое со слов своего начальника Ларионова), а затем что-то у них пошло не так. Возможно, россиянин Сердаров передумал участвовать в теракте, а может быть, просто не поделил деньги с праворадикальным украинцем. Так или иначе, они поссорились, и Омельченко убил своего подельника. А затем, при подрыве бомбы, погиб и сам. О том, что эту операцию придумал, организовал и исполнил третий человек, знал бы только Гуров, но не смог бы ничего доказать и зачах бы от бессилия отомстить и тоски по погибшей во время взрыва жене.

Лев не сомневался, что маньяк-шифровальщик отрабатывал именно такой сценарий, но оказался слишком самоуверенным и недооценил сыщика, сумевшего с помощью друзей и жены раньше времени разгадать последнюю часть головоломки и свести воедино все линии. Из-за этого маньяку-шифровальщику пришлось отклониться от плана и стрелять в Омельченко из окна съемной квартиры.

Гурова поражали не только тщательно продуманный план и неведомые механизмы, с помощью которых преступник дергал людей за ниточки, словно марионеток, но и то, что тот с самого начала продумал даже неблагополучный для себя исход и заранее снял с помощью Сердарова квартиру, для того чтобы убрать последнего свидетеля. Единственное, что интересовало сейчас Гурова, это то, что стал бы делать маньяк-шифровальщик, поведи Станислав украинца через парадный ход?.. Впрочем, он попытался откинуть эти мысли, сосредоточившись на воссоздании полной картины преступлений.

Было очевидно, что маньяк-шифровальщик ликвидирует всех, кто контактировал лично с ним в период подготовки его операции против Гурова и во время ее проведения. Омельченко был последним из тех людей, кто мог бы рассказать про человека, который стоит за всей этой серией преступлений, но и его преступник ликвидировал. Получалось, что Гурову нужно начинать расследование с самого начала, чтобы полностью воссоздать всю цепочку преступлений, но это было совершенно недопустимо, к тому же бессмысленно – новые факты, помимо уже известных, вряд ли удастся найти.

Лев мысленно выругался и, пожалуй, впервые за долгое время пожалел, что никогда не носит с собой сигарет: сейчас ему очень хотелось закурить, казалось, одна затяжка табачного дыма поможет мгновенно найти ответы на все вопросы. Он даже пошарил в столе у Крячко, но сигарет там не нашел. В этот момент в дверь постучали, и в кабинет вошел Сурков.

– Ты, как никогда, вовремя! – обрадовался Лев. – Игорь, дай закурить!

– Извините, Лев Иванович, не курю, – покраснел от досады аналитик.

– Жаль. Тогда сбегай и стрельни у кого-нибудь сигаретку, – попросил Гуров и добавил: – Ты зачем, собственно говоря, пришел-то?

– Я разгадал загадку, которую вы просили, – приободрился старлей. – Я пропустил тот набор фраз через специальную программу, и получилось высказывание Зигмунда Фрейда. Правда, в нем не хватает двух слов: «великим и сексуальное». А если их добавить, то выходит: «В основе всех наших поступков лежат два мотива: желание стать великим и сексуальное влечение. Каждый нормальный человек на самом деле нормален лишь отчасти». И еще. В электронную базу данных по тому архивному делу запросы чаще всего приходили с IP-адресов Прохорова. Из его рабочего кабинета, с его ноутбука и стационарного компьютера у него в квартире.

– Так вот что, значит, ты хотел оставить мне на закуску на месте взрыва, – рассмеялся Лев, которому все стало окончательно ясно. – Ну, что выросло, то выросло!

Не обращая внимания на удивленного Суркова, он набрал номер телефона Ларисы Ивлевой, подруги семьи Астаховых.

– Лариса Романовна, полковник Гуров беспокоит, – проговорил Лев, когда ему ответили на звонок. – Скажите, пожалуйста, а к какому психологу вы ходили, а затем уговорили пойти к нему Наталью Леонидовну и Федора Валерьевича?

– А это важно? – удивилась в ответ Ивлева.

– Ответьте на вопрос, пожалуйста, Лариса Романовна, – чуть жестче, чем сам того хотел, потребовал Гуров.

– К Сергею Игнатьевичу Прохорову, – чуть испуганно пролепетала женщина. – Он очень хороший специалист…

– Пожалуй, впервые в жизни мне придется с этим согласиться, – хмыкнул Лев и, отключив связь с Ивлевой, связался с дежурным по Главку. – Скажи, Скворцов, когда сегодня появился на службе психолог Прохоров?