Призыв к оружию - Алан Дин Фостер

– Мы могли бы это сделать, – торжественно ответил командир чужаков. – Узор может обойтись и без вас. Но Амплитур мимо вас не пройдет. Он надвигается на миры сплошной волной, которая накрывает всех без исключения. Либо вы добровольно войдете в Назначение, либо придется сопротивляться. В последнем случае вас может постигнуть та же судьба, что и судьба тех двух планет, о которых я уже упоминал. Вас сотрут с лица вашей Земли.

– Что, если мы все-таки не согласимся интегрироваться, а предпочтем сопротивление? Ведь уничтожение – это крайняя мера амплитуров? Что, если мы одержим верх?

– Не удастся. В одиночку Амплитуру сопротивляться нет смысла. Стоит вам только позволить нескольким сотням их миссионеров спуститься на поверхность Земли, как через несколько дней они подчинят себе всю вашу расу. А затем их биоинженеры приступят к работе с вашими генами, чтобы дети были сговорчивее родителей.

– Знаете, что я вам скажу? Вы пытаетесь купить меня на ту же штуку, на которую мы тут друг друга покупаем уже не одну сотню лет. Все мое знание о злобных амплитурах базируется на том, что вы изволили мне рассказать. А откуда я знаю, что все так и есть на самом деле? Я ведь не могу вас проверить.

Кальдак увидел, что они застряли на месте и никакого прогресса не ощущается.

– Мы должны еще поговорить, – сказал он. – Завтра я планирую пригласить сюда специалистов, чтобы они тщательно осмотрели ваш катамаран.

– А заодно и меня, – добавил Уилл, усмехнувшись.

– Анализируя передачи вашего телевидения, непросто собрать необходимую нам информацию. Она подается очень противоречиво. Вы будете возражать против вашего осмотра нашими специалистами?

– При чем тут мои возражения? Я ведь все равно не смогу остановить вас, если вы захотите этого.

Кальдак с трудом подавил в себе раздражение.

– Вы представитель разумной расы. Мы ничего не станем делать против вашей воли. Трудно сделать союзника из разумного, если насильно заставляешь его делать то, что ему не по душе. Уилл сидел на своем диване и гадал: сколько правды во всем том, что ему говорил этот чужак с лицом крысы?.. Все это захлестывало его пугающей, невероятной волной. Все это было очень трудно для понимания и принятия. Хуже всего было для композитора осознание того, что если ему повезет выбраться из этой заварухи целым-невредимым, никто не поверит в то, что с ним случилось. В лучшем случае это станет еще одной сказкой о пришельцах и Уиллу удастся заработать тысячу баксов на своих рассказах в бульварной прессе.

Он уже несколько раз спрашивал себя: на что похожа их музыка? Эта мысль как-то бодрила и оживляла его. Кстати, если ему удастся с творческой стороны подойти ко всему, что с ним стряслось, может получиться увертюра или симфоническая сюита. Кто знает, может быть, еще одна симфоническая поэма! Поскольку сбежать все равно невозможно, следует расслабиться и глянуть на все с музыкальной точки зрения.

Высокий чужак все повторял, что им нужно будет только поговорить с ним, осмотреть его катамаран и, может быть, его самого. Если за этими словами скрывается какой-то страшный для него, Уилла, смысл, почему они говорят, что придут завтра? Почему не взять его прямо сейчас в свои космические пыточные?

– Ладно, я и сам планировал устроить себе отдых. Оркестровка окончательно доконала меня, вот в чем вся штука. Приходите завтра и приводите с собой кого хотите, хоть черта, хоть дьявола. Я очень хочу взглянуть на представителей новых рас.

– Спасибо, – просто ответил Кальдак.

Уилл проводил гостей до кормы и смотрел на то, как они, один за другим переваливаются через борт. Он оглядел поблескивавшие, тихие воды, окружавшие судно. Морским существом, которого он повстречал не так давно в воде, и не пахло. Зато он заметил какой-то темный, обтекаемой формы силуэт, который быстро продвигался навстречу спрыгнувшим с катамарана чужакам. Они исчезли внутри этого аппарата через что-то вроде люка. И он снова остался совсем один в кокпите своего судна. Легкий карибский ветерок навевал прохладу. Уилл высоко в небо задрал голову и стал медленно обозревать иссиня-черное полотно, все сплошь усыпанное блестками.

Чужаки не отдавали ему никаких своих приказов, ни о чем не предупреждали, не запрещали вступать в контакт с другими землянами. Ничто не мешало ему воспользоваться сейчас передатчиком и вызвать сюда все окрестные суда, большой крейсер, стоявший на якоре у Турнсфских островов, наконец, катер береговой охраны Белиза. Ничто не мешало ему поднять сейчас парус и благополучно смыться из лагуны.

Он спросил себя: а почему пришельцы выбрали именно его? Потому что он был один? Следят ли они сейчас за ним? Попытаются ли остановить, если он запустит машину и направится в Белиз-сити?

Впрочем, мысль об этом городе не вызвала в нем никакого воодушевления.

Воодушевление… Это почти то же, что вдохновение.

Вдохновение – редкая вещь. Купить невозможно, а найти трудно. Почему бы не отправиться в постель и спокойно дождаться там утра и того, что оно с собой принесет? И плевать на мрачные мысли. При дневном свете мир станет другим и они оставят его.

Поначалу он испугался, что его посудинка налетит на риф. Но потом он увидел, как в этой известняковой скале открылся люк и из него показались его вчерашние знакомые. Он захотел спросить у Кальдака, каким образом им удался это трюк, но не нашел для этого времени. Прошла минута и пришельцы уже были у него на борту. И все сразу стали говорить. Уилл уже знал вейса-переводчика, Кальдака и еще двух массудов, но сегодня их полку заметно прибыло. По палубе ходили гибкие существа, напоминавшие рептилий. Их называли гивистамами. У них была ярко-зеленая шкура, огромные глаза, острые зубы и они отличались неуемным любопытством, обращенным на судно композитора. Уилл заметил также парочку приземистых существ, чьи лица были почти полностью закрыты густыми черными волосами. Вся пестрая компания тут же разбрелась по катамарану, всюду заглядывая и залезая во все углы, обращая особенное внимание на разного рода механизмы и электронную аппаратуру.

Уилл, приглядевшись, обнаружил, что, оказывается, не все рептилии относились к одной расе. Помимо гивистамов, здесь были очень похожие на них внешне, но заметно меньше ростом о’о’йаны. Во всяком случае, их так обозвал капитан Кальдак. Транслятор Уилла не сразу смог произнести это название, два раза запнулся, но ошибки не поправил. Композитор решил, что у землян просто нет некоторых звуков, необходимых для обозначения названия этой расы. О’о’йаны не занимались изучением катамарана самостоятельно, а всюду следовали за гивистамами, исполняя роль помощников. Причем они помогали только им, а на двух волосатых коротышек даже не глядели. Кальдак разделял свое внимание между группой специалистов-гивистамов и землянином, который, стоя неподалеку, наблюдал за их работой. Одновременно командиру приходилось что-то говорить в коммуникационное устройство, которое назойливо зуммерило через каждые пять минут. Это была Соливик. Общение с ней шло через передающую антенну, установленную на челноке.