Венец проигравшего - Ярослав Коваль

Однако от первых рядов действительно предпочла держаться подальше. И даже в поединки не полезла. Может быть, следовала обещаниям, данным супругу? Откуда мне знать, на каких условиях он её отпустил. Может, Оэфии просто посмотреть хочется. Я вполне её понимаю.

О прибытии в Серт давней знакомой Аштия, почти всё время проводившая на командном пункте, узнала от меня. Но не заинтересовалась новостью. На рохшадерских бойцов госпожа Солор тоже смотрела исключительно как на материал, с которым наконец-то можно начинать работать.

— Меня интересует только одно — ты действительно согласен передать свою армию в мои руки на ближайшее время?

— Почему спрашиваешь? Я ведь уже отвечал. Согласен, да.

— Потому что способна представить себя на твоём месте. Доверить армию и земли Солор в чьи-то, пусть даже опытные, но чужие руки? Пусть и на короткое время?! У меня бы скулы сводило. Мне и с сыном трудно. Он ведь уже настолько освоился, что справляется без моей указки. Справляется! Мальчишка…

— Я постараюсь взять себя в руки. Только прошу действовать негласно и беречь мою репутацию. Но ты ведь не собираешься класть мою армию и рушить мои твердыни?

— Разве что сочту это полезным.

— Ох уж этот мне солоровский юмор…

Я взялся было показывать Оэфии свой замок, однако Моресна перехватила инициативу и дала мне понять, что военный долг важнее, чем требования гостеприимства. Да и вообще — не офигел ли я снова залезать в сферу её ответственности, да ещё с уверенным видом, будто так и надо? Спорить было бесполезно, к тому же небезопасно. Вдруг супруга взбеленится, и теперь уже по-серьёзному, да вдруг скандал станет достоянием общественности?

С другой стороны, мне действительно есть чем заняться. Хоть бойцы совсем недавно братались, а потом спускали врагу со стен кувшины кваса, они прекрасно помнили, кто мы все и зачем тут собрались. И, конечно, в глубине души страстно хотели показать себя в бою с лучшей стороны — они уже немного отошли, оттаяли от напряжения предыдущих сражений и жаждали реванша. Естественно, блистательного. Присутствие Аштии Солор давало им надежду, что таковым он и станет.

Я был удивлён, выяснив, что она всерьёз намеревается позволить противнику сделать ход первым.

— Мне всегда казалось, что твой характерный почерк — обязательно брать инициативу в свои руки.

— Я и собираюсь это сделать.

— Отнимать труднее, чем подбирать первым.

— Зависит от обстоятельств. Я могу накидать примеров, но мы не в умении спорить состязаемся. Мы обсуждаем мои планы. Верно то, что наш противник привык начинать первым и навязывать нам свою игру. Правильно?

— Да уж…

— Пусть всё снова катится по накатанной колее. Когда я их оттуда вышибу, эффект будет сильнее, чем если возьму инициативу сразу. Мне нужно сбить их с толку. Кстати, даже в этом случае совершенно не обязательно, что всё получится.

— Что ты задумала?

— Ещё не знаю. У меня есть несколько сценариев, и какой из них сыграет, будет зависеть не только от меня или от реакции противника. Но и от твоих людей. — И внимательно, выжидательно посмотрела на меня.

Да, я знал, чего Аштия от меня ждёт, чего хочет.

— Они будут делать то, что ты им скажешь. И так хорошо, как смогут.

А сказав, многозначительно посмотрел на Тархеба. Тот понял.

И дальше всё пошло неудержимо, неостановимо, как катится с горы снежный ком, всё обрастая и обрастая снегом, мусором, валунами, обломками льда и жертвами своего мощного движения. Подготовка шла мимо меня — свою работу я уже сделал, всё сорганизовал, солдат вдохновил и теперь мог лишь ожидать результатов. Каким бы гением ни был военачальник, он не способен в нужный момент щелчком пальцев изменить ситуацию, созданную усилиями сотен и тысяч людей. Для этого нужно время, а иногда ещё и банальная возможность.

Я едва нашёл время, чтоб поужинать вместе с женой, но мыслями по-прежнему оставался на передовых позициях, где то ли успеют всё приготовить, то ли нет, и какая часть проваленной подготовки скажется на последствиях. Делом занимается Аштия, она ас в своём деле, но всё-таки не бог. Трудно это, когда выпускаешь вожжи из рук, а потом начинаешь мучиться, что от тебя больше ничего не зависит. И вообще, может, в какой-то момент хорошо бы вмешаться, сделать по-своему, спасти ситуацию… Ерунда, в общем.

— Госпожа Рохшадер очень любезная и достойная дама.

— Угум…

— Она очень хвалила оборонительные преимущества Ледяной крепости. И уют тоже. В обороне я ничего не понимаю, но мне кажется, что наш замок действительно больше любого из рохшадерских.

— Большая величина не означает большую неприступность.

— Наверное. Но сейчас здесь собралось столько войск… Неужели не одолеем?! Оэфия сказала, что её муж дал добро на то, чтоб выделить для войны на севере все самые лучшие свои отряды. И сейчас в Рохшадере готовят ещё столько же, если не больше.

— Угу.

— Господин Абарех считает, что для него и его владений очень важны хорошие отношения с Сертом. И, конечно, с тобой.

— А? Да, знаю. Мне тоже.

— Что «тебе тоже»?

— Мне тоже важны его хорошие со мной отношения. Особенно сейчас.

— Ты знаешь, у Оэфии только двое детей, и оба они уже взрослые — старший сын женат, причём дважды, дочь уже замужем. Она вышла за второго сына Сехмета Маженвия. Брак получился очень удачный. Однако у господина Абареха есть и другие жёны, а также и дети от них. Восемь жён и девять детей.

— Вот как? — Я почти не слушал.

— Младшая дочь господина Абареха по имени Джасвиндра сейчас как раз в подходящем возрасте. Ей семнадцать. Она очень привлекательная девушка, и с хорошим характером… Я имею в виду — привлекательная на твой вкус. Она очень стройная и весит неприлично мало. Совсем как я в своё время… Ты слушаешь?

— Да.

— Джасвиндра любит верховую езду и охоту, умеет управлять пластуном, даже иногда тренируется с луком, так что опасность пополнеть ей не грозит. Оэфия сказала, её падчерица бравирует тем, что родилась достаточно знатной, чтобы не беспокоиться за свою дальнейшую судьбу. Что её, мол, всё равно возьмут замуж, поэтому ни к чему сидеть на диетах и ограничивать себя в подвижности. При всех своих неженских увлечениях она отлично и с удовольствием готовит, красиво вышивает и не жалуется на здоровье. И весьма умна. Оэфия очень её хвалила. Что бы ты сказал насчёт идеи союза с Рохшадером через брак?

— Угу.

— Так ты согласен жениться на Джасвиндре? Господин Абарех с радостью отдаст её за тебя. И с приданым не обидит.

— Что?

— Ты не слушал? — огорчилась Моресна.

— Нет, я… Ты хочешь, чтоб я женился на дочке Абареха?

— Но ты ведь согласился, и я подумала…