Рассвет закату вопреки - Нани Кроноцкая

судя по нашему с вами меню, аборигены активно охотятся.

– Ты мне так и не ответил, – напомнила я. Чисто из вредности. – Куда. Вы. Собрались?

Рисковать, как обычно. – Рик снова фыркнул, забросил в рот мясо и притянул меня на колени.

– Искать приключений на шервову задницу, – рыкнул Гесс раздраженно. Да что с ним такое?

– Он хотел сказать: “Собирать все возможные доказательства преступлений монархии против народа”, – произнес муж мой весело, глядя на друга. Похоже, происходящее забавляло Аверина.

– Так и есть. – Гесс вздохнул. – Нэрис, прошу тебя: оставайся в поселке. Наш маршрут небезопасен. Мне категорически все не нравится. Этот их древний заброшенный храм с космическими богами…

Бросив взгляд на меня он осекся. Похоже, заметил мое возбуждение.

Еще бы! Они собрались в настоящую экспедицию к древнему храму, стоящему в сердце загадочного синего леса, а меня вознамерились тут оставить?

– Зря ты ей это сказал, – в голосе капитана слышался плохо скрываемый смех. – Теперь можно только приклеить.

– Усыпить еще можно, – пробормотал тихо Геесс, уже поняв, как ошибся.

И даже раскаявшись. Только напрасно.

– И оставить в поселке, где на каждую женщину десять мужчин? – хмыкнула я. Муж мой дрогнул. – Кстати, идея хорошая. Мне уже нравится, начинайте.

Ух, как он полыхнул своим синим. Красивая злость, пронзенная яркими язычками острой ревности.

– Кстати, я все забываю спросить… – я обернулась, ловя взгляд биолога, но он упорно разглядывал котелок. – “Безопасно”, в твоем понимании, – это как на Шедаре?

– Там был весь экипаж! – снова рыкнул Гесс.

– Но спасал-то меня только Аверин! – я тоже умею рычать.

– Достаточно. – произнес капитан очень тихо. Но страшно. Спорить желания не появилось. – Нэрис с нами. Если устанет – я сам понесу, не мальчишка.

Они встретились взглядами, и Рик отчего-то нахмурился.

– Здесь я ее не оставлю, – произнес он внушительно.

– А меня?! – раздалось сверху басисто-пронзительное, и посыпались гладкие синие листья.

И ветки и камни. Я подняла голову, обнаружив, что мы все в норе. А прямо в меня стремительно катиться весьма увесистый и практически круглый снаряд. Рыжий, конечно.

Горыныч.

Наверное, психика каждого нормального человека имеет некоторый предел. Крышечку. Хорошо, если с предохранительным клапаном. Таким, как наш коротконогий Горыныч.

Рик поймал его так легко, словно не добрая пара десятков кило падала на наши с ним головы, а легкий детский игрушечный мячик.

А неуклюжая я с огромным трудом уклонилась от пролетавшего над головой локтя мужа. И когда мне на колени аккуратненько положили ворчащего рыжего гада, радостно бьющего толстым хвостом, я не выдержала, и рассмеялась.

Совершенно неподобающе высокородной халим и уж тем паче – принцессе. Это если забыть о богине, конечно. Я честно пыталась сдержаться, давилась от смеха, лицом утыкаясь в мягкую шкуру Горыныча, хихикая, громко похрюкивая… не получилось.

Только услышав со стороны Гесса тихо сказанное:

– Это истерика?

Подняла с трудом голову и пояснила:

– Он смешно так летел… – и я подумала, что в моем некрологе напишут: богиня, насмерть зашибленная разумной собакой в норе.

– Определенно истерика… – задумчиво произнес капитан. И легко хлопнув по гладкому заду Горыныча, тихо добавил: – Довел все-таки…

Я промолчала. К чему обижаться? Если бы я зарыдала, заламывая руки и роняя горючие слезы, мне слова бы не сказали. Потому, что вполне предсказуемо и логично. А ржущая как небесная лошадь девица не может быть адекватна.

– Довел! – важно с ним согласился Горыныч. – Она здесь, с тобой рядом, живая, а никакой благодарности. Вы, кстати, заложника взяли уже? Я что-то не вижу.

– А есть острая необходимость? – Рика тирады Горыныча не впечатлила. Он сдвинул рыжего нахала с колен, мне в глаза заглядывая озабоченно.

– Капитан, ты серьезно? – пес аж подпрыгнул, окончательно разворачиваясь из тугого узла в длинную гибкую трубу. – Как без заложника можно? А если они нас зарежут тихонько? А если отравят? И не надо кивать мне на Нэрис, она девушка впечатлительная и ранимая, и умственные способности…

– Достаточно, – Рик прервал его тихо, но веско. – И впредь воздержись от подобных суждений. Я сегодня имел возможность познакомиться с местными жителями в очень… неформальной обстановке. И не вижу причин беспокоиться. Нам они не доверяют, но это нормально. Но агрессия? Они в принципе миролюбивы и неконфликтны. Я бы даже сказал – даже как-то даже болезненно.

– Да, – глубокомысленно заметил вдруг успокоившийся биолог, – даже та встреча в лесу была скорее спектаклем. Бряцали оружием, всячески демонстрируя силу, но, применить ее не смогли бы.

– Почему вы так уверены? – я промолчать не смогла, хотя и собиралась. Истеричные женщины должны помалкивать, когда мудрые мужики разговаривают, пусть даже с собакой, ведь верно?

– Опыт, моя золотая. – Рик коснулся губами моей переносицы. – Один из самых полезных навыков для солдата, – умение отличить потенциально опасного противника от обычного человека. Видишь, мы еще живы. А это значит – давно научились.

От него не укрылось мое настроение. И он словно бы провоцировал.

– Но идея Горыныча имеет право на жизнь, – вздохнул Гесс, собирая посуду и с сожалением заглядывая в опустевший котелок. – Попросим проводника. Щедро оплатим его работу, допустим, медикаментами. Только такого, кто может нам рассказать поподробнее суть этой самой легенды.

– Проводником буду я, а вам нужен заложник! – запальчиво рыкнул Горыныч. А потом вдруг смутился: – У меня же чутье. И…

Осекшись, он отряхнулся и сосредоточенно начал разглядывать хвост, С таким видок, как будто от вида этой плети из белых костяшек зависела вся его жизнь.

– Договаривай, – Рик прищурился, осторожно поглаживая меня по спине. Инеча останешься здесь.

Пес горько вздохнул, опасливо отодвинулся от капитана и произнёс очень тихо:

– Мне кажется, что я лес этот помню.

– Быть такого не может, – спокойно ответил Аверин. – даже если предположить, что ты глитч. Сам подумай: они тут недавно совсем, а судя по виду того корабля, на котором мы тебя нашли, ты в стазисе там валялся давно. Очень давно.

– Может быть ты и прав, хозяин, – Горыныч снова вздохнул. – Но тогда нам точно нужен проводник. Местные говорят, что вокруг того самого храма никакая техника не работает и можно в лесу заблудиться.

– У тебя есть идеи? – Гесс справился, наконец, с наведением некоторого порядка у очага и теперь сосредоточенно поправлял застежки на высоких ботинках. – Не тяни, нам пора. Времени очень мало.

– Возьмите Пчипхи, – ухмыльнулся Горыныч. – Ее уважают, она много знает, говорит на имперском, и…

– Неуравновешенна, агрессивна, на имперском едва говорит и меня ненавидит, – закончила я его проникновенную фразу.

Аверин напрягся.

– Ее сын умирал, – возразил мне Горыныч, преданно глядя в глаза. – А ты его вытащила. По местным законам она должна тебе жизнь. К тому