Горстка волшебства - Мишель Харрисон

– Жалость-то какая, – пробормотала Чарли.

– И, будто этого мало, – Дич выпучил глаза, – ты все ешь, и ешь, и ешь!

– Я устала, – сказала Чарли. – И всю ночь отмораживала себе мягкое место в вашей дурацкой лодке. Когда я усталая, я хочу есть! – Она снова гневно на него зыркнула и закусила кончик косички.

– Пой, – прорычал Дич.

– Ну ладно. – Чарли прокашлялась и выпрямила спину. – Вы сами попросили, мистер.

Дич кивнул Гусу:

– Приготовь банку.

И Чарли запела.

Повисло ошеломленное молчание. Потом Дич процедил сквозь зубы:

– Думаешь, это смешно?

Чарли понурилась:

– Вам что, не понравилось? Вы просто не слышали, как поет моя сестра!

– Я про песню! – Дич рассвирепел. – Можешь петь хоть как кошка, которой прищемили хвост, мне плевать, главное – слова! Это слова их убаюкивают!

– Но тут нет огоньков-то. Некого убаюкивать, – заметил Гус. – Его глаза тревожно бегали туда-сюда.

Дич повернулся к нему:

– Вижу, что нет. Я думал, может, удастся убаюкать, прежде чем я нырну и их потревожу, но эта паршивка не хочет помогать.

Он достал со дна лодки медный водолазный шлем:

– Ты об этом пожалеешь. И еще запоешь, поверь мне.

– Я хочу домой, – сказала Чарли. Все ее озорство как рукой сняло, и она заплакала. – Я не знаю, про какую песню вы говорите!

Бетти придвинулась ближе. Слезы сестренки разрывали душу. Надо добраться до Чарли – но как?

– Может, – дрожащим голосом проговорил Гус, утирая пот с верхней губы, – может, она не врет?

– Не вру. – Чарли всхлипнула. – Я просто Чарли Уиддершинс!

– Если это так, – тихо сказал Дич, – ты нам ни к чему.

Чарли посмотрела на него сквозь слезы:

– Значит… я могу вернуться домой?

– Боюсь, что нет. – Дич коротко кивнул Гусу. – Избавься от нее. И обставь все как несчастный случай.

«Избавься? Несчастный случай»? От этих слов Бетти похолодела. Дич, конечно же, блефует, пытаясь вынудить Чарли сделать то, что он хочет. Ведь так?..

– Погоди-ка, – проговорил Гус. – Ты обещал, что никто не пострадает!

Дич навис над ним, сверкая глазами:

– Хочешь отвезти ее обратно? Давай, вперед! Думаю, в тюрьме на Вороньем Камне тебя встретят с распростертыми объятиями.

Гус нервно облизал губы:

– А что, если просто оставить ее здесь? Ее подберет какая-нибудь лодка, и…

– Ладно! – крикнула Чарли. – Я… я сделаю, что вы просите. Но тут… тут нет огоньков, и я не могу. – Она окинула взглядом корабль, обхватила себя руками и задрожала.

Бетти видела: она тянет время. Чарли прекрасно поняла, что Дич ни за что не отпустит ее домой, поможет она им или нет.

Вот какая судьба ждала бы Агни. Теперь у Бетти ушли последние сомнения. Возможно, ненадолго девочку оставили бы в живых, чтобы выжать из ее дара пользу для себя, но потом избавились бы от нее без зазрения совести. Разница в том, что об Агни некому позаботиться. В отличие от Чарли.

Дич усмехнулся:

– Хорошо. Я знал, что мы рано или поздно договоримся.

– К-как мы призовем огоньки? – запинаясь, пробормотал Гус. – Ты говорил, сперва с ними разберемся… прежде чем нырять за сокровищами?

– Разберемся, – подтвердил Дич. – Их надо хорошенько разозлить, чтобы выманить наружу. В первую голову Ржави – он самый опасный.

– Но что, если они нападут, пока ты под водой? – спросил Гус.

– Сразу же выплыву. – Рот Дича искривился в самодовольной ухмылке. – Я месяцами изучал чертежи. Каждый дюйм на этом корабле знаю как свои пять пальцев. Когда я их выманю, она с ними управится, а мы все обчистим.

Бетти, едва дыша, смотрела, как Дич надевает шлем и вылезает из лодки. «Он действительно отправится в про́клятую часть корабля, куда даже Ржавые проныры не осмеливаются заплывать, – подумала она. – Неужели он правда считает, что здесь хватит одной маленькой девочки, способной ловить огоньки? Что он сможет то, чего никто не смог, – одолеть и ограбить Ржави Свиндлса?»

Ногти заскребли по дереву, раздалось кряхтение. Доски под ней заскрипели, прямо как в тот раз, когда Ронья запрыгнула на борт. Теперь это был Дич. Бетти медленно отступила на нос, как можно дальше.

Рука Дича мелькнула совсем рядом с ее щиколоткой, и Бетти чуть не вскрикнула. Он подтянулся, шумно дыша сквозь тяжелый шлем. Обнаружил иллюминатор – тот, что над водой, и втиснулся в него. Медный шлем слегка скрежетнул по дереву, потом раздался слабый всплеск: Дич нырнул в темное нутро корабля.

Гус, тяжело дыша, принялся расхаживать по лодке.

– Надеюсь, ты выполнишь, что обещала, – пробормотал он и утер пот со лба. – Когда огоньки поднимутся, нам от них уже никуда не деться.

Чарли молча дрожала.

Бетти перегнулась через борт и заглянула в иллюминатор. За ним поблескивала вода, но больше ничего не было видно. Круглое отверстие походило на разинутый рот, целиком поглотивший Дича.

Пора действовать. Теперь Дич не стоит на пути, и более удобного случая уже не представится. Когда разгневанные огоньки поднимутся на поверхность – опасность возрастет во сто крат. А пока, может, Бетти и Плюй вместе справятся с Гусом – выиграют хоть немного времени, чтобы Чарли успела спрятаться. Бетти посмотрела на воронье гнездо. Плюй следил из укрытия за Чарли и Гусом, но, когда Бетти подняла голову, вопросительно глянул в ее сторону, явно ожидая сигнала.

Бетти трижды стукнула по дереву. Звук эхом разнесся по воде. Чарли напряглась, Гус замер.

А потом ночь прорезал другой звук – тонкий протяжный вой, как будто кто-то страдает от невыносимой боли. Бетти рывком обернулась: это выл Плюй, приставив ладони ко рту. Вой был жуткий, отчаянный, леденящий душу. Гус задрожал и завертел головой, пытаясь понять, откуда он исходит.

– С меня хватит! – заорал он и потянулся за веслом. – Прочь из этого проклятого места!

Бетти приготовилась к прыжку, но Чарли оказалась проворнее.

Она вскочила на ноги, схватила другое весло, размахнулась и залепила Гусу по скуле. Гус покачнулся и расставил руки, пытаясь сохранить равновесие. Но Чарли изо всех сил ткнула его веслом в грудь. Это застало его врасплох, и он шлепнулся в воду с оглушительным бульканьем.