Огненный тыл - Александр Тамоников

- Эй, не стреляйте - мы свои! - прозвучал знакомый голос.

- Немцы где? - крикнул из соседних зарослей Климов.

- Гитлер капут!

Чудные же дела его, только Гитлер об этом, к сожалению, ещё не знает. Невиданная сила выгнала лейтенантыаиз кустарника, он давил ногами мелкую растительность, не чувствуя боли в расцарапанных щеках, выбрался на просеку, в бессилие повалился на колени, вылезли стригущими стонами остальные. Слабые существа – мужики, им только дай возможность по стонать, никогда не упустят.

На просеке - недалеко от дороги валялось с десяток мёртвых тел, возле них маневрировали двое - на лицах возбуждение, азарт.

- Товарищ лейтенант, вроде никого не осталось, - отдуваясь отчитался Баттахов. - Дождались пока напротив выйдут и всех положили сзади. Водитель грузовика кажется выжил, чесанул на другую сторону дороги, но не гоняться же за каждым.

- Товарищ лейтенант, там Чусовой лежит, - постная мина Смертина стала полностью бескровной. - Как же так, товарищ лейтенант?

- Думаешь мы не знаем? - взвился Климов. - Эта война, на ней такое случается. Так может похороним, товарищ лейтенант? Не по-людски как-то - немцам на съедение оставлять или с собой возьмём.

- Не можем, Иван! - отрезал Шубин. - Провозимся с телам - сами такими же станем. Не по-людски – согласен, но не можем мы иначе - немцы постоянно используют дорогу. Угадай, как скоро они наладят погоню? Мы покрошили важных шишек из СС, фрицы этого не простят - будут преследовать до упора, а у нас дети.

- А где они, кстати? – Баттахов завертелся как юла.

- Да кто теперь знает… Надо догнать.

К месту гибели колонны подъехали мотоциклисты, пока ещё в неведении, пока не разобрались. Разведчики бежали, забросив за спину автоматы, открылось второе дыхание. Чертыхался Конторович, сбилась портянка и пятка грозила превратиться в кровавую мозоль.

Немцы оказались сообразительнее, чем предполагалось - тяжёлые мотоциклы съехали с дороги, устремились прямо по телам на просеку и забуксовали - слишком много было мёртвых, они мешали проезду. Мотоциклисты сдавали обратно, пытались объехать, но не удавалось - нужно было оттаскивать тела, а это, как ни крути, фора по времени. Лаяли лужённые немецкие глотки, с запозданием загрохотал пулемёт, но просека уже оборвалась раскорчёванной поляной, какими-то шаткими постройками. Беглецы круто ушли в сторону, по курсу лес. Отступление превращалась в бег с препятствиями, Шубин командовал на бегу:

- Кометой до опушки! Занять оборону!

Лес в этом районе был не самый густой, дети должны уйти. Разведчики нырнули за пеньки, которых тут было множество, угнездились в импровизированных ячейках. На выезде с просеки уже барражировали мотоциклисты - быстро же прорвались, виляли кругами по поляне, пилоты резко газовали, потом сбрасывали газ, не решаясь устремится к лесу. Их было мало - всего три экипажа и пулемёт имелся лишь у одного.

- Не стрелять! - крикнул Шубин. - Пусть ближе подъедут.

- Если подъедут - меняем оборонительную доктрину, товарищ лейтенант, - пошутил Дубровский.

Мотоциклисты рассыпались в цепь, двинулись к опушке, маневрируя между пнями. В атаку они явно не рвались – догадывались, что не получится, очень уж хотелось дожить до скорой победы Великой Германии. Пулемётчик находился в центре - плечистый квадратный детина, он припал к МГ, прицелился, закрыв левый глаз. Баттахов не дождался разрешения, выстрелил короткую очередь - может и верно, зачем до греха доводить, одного уже потеряли. Пулемётчик дёрнулся, навалился на приклад, ствол пулемёта задрался вверх.

- Дело мастера боится! - злобно рассмеялся Баттахов.

Мотоциклист ударил по тормозам, стал лихорадочно разворачиваться, остальные разъехались. Мотоцикл трясло, подбрасывало, те, у кого не были заняты руки стреляли из автоматов, машины суетно маневрировали между разбросанными пнями и снова держали дистанцию, опасаясь приближаться к опушке. Пулемётчик вывалился из люльки болтался, как постиранная простыня.

- Впору пластинку завести с Аргентинским танго, - подал голос сержант. - Смотрите какие кренделя выписывают.

- Отползаем, - бросил Шубин. - Пусть выписывают. Постреляйте для острастки и в лес. Догоняем наших малышей.

- Серьёзно?.. - удивился Конторович. - А это безобразие оставим как есть?

- Какое нам дело до этого безобразия? - огрызнулся Глеб. - Вьются и пусть себе вьются, через лес они не проедут, а спешиваться побоятся. Будут ждать подкрепления. А нам его зачем ждать? И так достаточно на глупили.

- Что поделать, товарищ лейтенант, мудрость приходит с годами! - философский изрёк Дубровский.

Вражеские силуэты продолжали мелькать на дальней стороне поляны - немцы прекратили огонь, сбились в кучку, начали совещаться, потом один из мотоциклов развернулся и двинулся к просеке.

«Через несколько минут тут будет не протолкнуться», - мрачно размышлял Глеб.

Боеприпасов оставалось немного - самое время заняться экономией. Разведчики отползли в лес.

Одно было ясно - ни в коем случае нельзя останавливаться. Поредевшая группа догнала детдомовцев в разреженном сосняке - дети ели волоклись, девочки сбились в кучку, тяжело дышали, смотрели с таким пронзительным отчаянием, что сжималось сердце. Надрывно кашлял Витя Лазарев - его буквально выворачивало, над мальчиком хлопотала Лида, совала таблетки, он давился, не мог их проглотить - во рту отсутствовала слюна. Ревела благим матом Вероника, размазывала по щекам слёзы, её обнимала Катя Литовченко, гладила по голове, смотрела на Шубина с вызовом, дескать, это не она, это я виновата.

- Какое счастье - вы живые! - у Лиды задрожал голос, она дёрнулась, словно хотела броситься Глебу на шею, но правила приличия не позволяли. Она замялась, попыталась улыбнуться, потом спохватилась. Забегали глаза - в группе разведчиков кого-то не хватало.

- Всё плохо, Лида. Всё очень плохо, - выдавил Глеб. - Надо бежать - немцы на хвосте.

- Дядя Глеб, дайте пистолет! - вдруг сказал Павлик и заканючил. - Ну пожалуйста, я умею стрелять, - мальчик был грязный как поросёнок, но смотрел исподлобья – решительно.

- Дам, Павлик, - кивнул Шубин. - Обязательно дам - вот вырастешь и лет через шесть непременно дам. А сегодня у тебя другая забота - вдохновить ребят личным примером. Бежать надо. Возглавишь колонну? Лидия Андреевна, Екатерина Фёдоровна будут у тебя в подчинении, справишься?

- Да этих девчонок никакими пинками не поднять, - смутился мальчуган.

- Хорошо, назначим другого старшего… Вот Диму, например… Он, конечно, не такой мужик как ты…

- Эй, чего расселись? - заорал Павлик и замахал руками. - А ну подъём, неженки. Всем бежать, а кто отстанет - по башке получит.

Захныкали девчонки, да и ребята были не в восторге, требовался побудительной толчок, а вот этого, как раз, и не хотелось. До расположения советских войск километра четыре, но уверенность в точности отсутствовала – Карякино и Ершов давно должны были прибыть в полк, но прибыль ли? Что сейчас творится в окрестностях Смоленской дороги? Климов не раздумывая взвалил на спину Веронику - девчонка запричитала, но потом замолчала - сил уже не было. Разведчики похватали детей, стали взваливать на закорки. Самые выносливые передвигались самостоятельно. Шубину досталось Алёна - просто растение - вялая безжизненная, она практически ничего не весила, прижалась к Глебу, обняла слабыми ручками, но через сто метров он начал отдуваться - ноги волоклись как каторжные колодки. Кто там гонял, он сам кого-то обгонял, дальше снова, как в кошмарном сне. Что за шишку они уложили, раз немцы так старались?