Долгожданная кража - Владимир Викторович Зингер

Он мне глаза открыл, рассказал, какими гаденькими приемами пользуется милиция, если ей требуется закрыть какое-то дело. Вот, вы и изобразили влюбленного, чтобы я заявление не писала. Мало того, что работать не желаете, так еще и подличаете!

— Нина, это не так, — сделал я еще одну попытку, но меня снова не пожелали слушать.

— А вы, Алексей Николаевич, поначалу мне даже… — она не договорила. — В общем мне показалось, что с вами интересно. И даже пропажа пальто не казалась такой уж страшной потерей. Да что уж там… Я даже подумала, что и в самом деле понравилась вам. Но так даже еще подлее — изображать влюблённого, а потом оказывается, что это вам нужно для дела! Нет бы все честно сказать — простите, уважаемая барышня, не найдем мы ваше пальто. Так что — лучше не ходите, не отвлекайтесь от своих дел. Чем вы там у себя занимаетесь? В карты играете или кроссворды разгадываете?

Я-то думал, что за все эти годы научился сохранять «трезвую» голову и холодный рассудок. И что сумею удержать себя в руках. Но тут вспылил.

— Ну так и чёрт с тобой! — рявкнул я. — Не хочешь мне верить — не верь!

Но Нину моя вспышка нисколько не испугала.

— А ты голос на меня не повышай! Если уж сподличал, так будь добр хотя бы признаться в этом!

— Дура ты, Нина! — сказал я.

Постоял пару секунд, ожидая пощёчины и не собираясь защищаться — пусть бьёт! Постоял-постоял. Не ударила.

Эх, так хотелось сказать: «Дура ты, Нина, но я тебя все равно люблю».

Не сказал. Просто ушёл.

Глава 16

А вот и мышка-норушка

Не знаю даже, что меня больше всего задело. То, что Нина смотрит на меня, как на мерзавца, воспользовавшегося ее доверием? Или то, что она считает, что милиция у нас мышей не ловит, а занимается черт-те чем? Скорее всего, и то, и другое. Определенно, задело. А я уж думал, что отношусь к мнению окружающих со здоровой долей пофигизма. Нет, оказывается, оно важно. Особенно, если это мнение любимой девушки.

Значит, попытаемся поймать эту мышь. Если бы я изначально начал проводить мероприятия по розыску украденного пальто, то установил бы круг подозреваемых. Первый круг, разумеется, соседки Нины по комнате. Но их я сразу же отметаю. Даже если они и завидовали подружке, кражу совершить не способны. Все-таки, комсомолки, будущие педагоги. Годы у нас пока семидесятые, молодежь еще не успела набраться цинизма.

А если допустить, что способны, то что тогда? Предположим, украла подружка пальтецо, а что с ним дальше-то делать? Сама носить не станет, понятное дело. Кому-то подарить? Глупо. Продать? Теоретически, такое можно допустить, но чисто теоретически. Кому продавать-то? Скупщиков краденого они не знают, а самим выйти на улицу или на барахолку с товаром? А еще подойти к проходящему поезду, побегать по перрону, предлагая пассажирам или проводницам дефицитный товар? Вот здесь сразу же заметёт либо транспортная милиция, либо патрульно-постовая служба.

Девки не совсем дуры, понимают, что вещь приметная, что они рискуют «засветиться», вылететь из комсомола, из вуза. Не стоит пальто такого риска. Остается нечто из области фантастики — изорвать дорогую вещь на тряпки. Типа — у меня такого нет, пусть и у тебя не будет. Но это нужно совсем с головой не дружить.

Так что, соседок по комнате, а также прочих девчонок из общаги, из первого круга подозреваемых я исключаю.

Самый скверный вариант — украл чужак. Допустим, вахтерша отлучилась на минутку (хотя бы и в туалет вышла) и некто, быстро забежав в общежитие, заскочил на второй этаж, увидел открытую дверь, узрел привлекательное пальто, да и украл. Такое возможно? Маловероятно, но в нашей жизни и так бывает. Но коли случайный вор, то искать «с этого конца» бесполезно. Искать просто некого. Разве что на реализации кто-то попадётся или добрые люди шепнут. И вообще в глухой краже, как ни в каком другом преступлении, нужна Фортуна, удача. Ну и, конечно, наличие телефона на столе и немножко терпения.

Чем хороша работа дежурного спецкомендатуры, так это тем, что у тебя имеется и телефон под рукой, и относительно свободное время, а еще — телефонный справочник. Не такой, что будет у меня позже, в девяностые годы, с указанием организаций и предприятий, а также всех «телефонизированных» жителей города Череповца (кроме сотрудников правоохранительных органов!), а попроще. Но там есть номера телефонов некоторых государственных учреждений и учебных заведений, включая телефон заместителя ректора ЧГПИ имени Луначарского по хозяйственной части!

Один звонок, и я получаю номер телефона коменданта общежития пединститута по улице Коммунистов. Еще один звонок (я даже не представляюсь, а попросту говорю — из милиции!), и комендант — словоохотливый дядька (судя по голосу — в возрасте) сообщает, что в общежитии трудятся две вахтерши, называет их фамилии, а еще — уборщица, которая моет полы с восьми и до десяти часов.

— Уборщица? — слегка оживился я.

— Ага, — ответствовал комендант. — Всего одна у меня. А зачем мне много? В своих комнатах девки сами убирают, на кухне тоже сами дежурят. Коридоры помыть, да туалет убрать, вот и вся работа. Уборщицу Зиной звать, Зинаидой, то есть, фамилия Окунева. Вот, отчества не помню, надо в тетради смотреть, Но по отчеству-то ее никто и не зовет. Я и сам путаюсь: то Зинулей назову, то Зинкой. Это уж как настроение будет. Да она молодая еще, сорока нет. Девка хорошая, еще дочка у нее растет. Дочка приветливая, все время мамке помогает.

— В общежитии помогает?

— Нет, не в общежитии, — пояснил комендант. — Зинка в соседнем доме со мной живет, она дворником работает. Квартира у нее есть, служебная «однушка». Я ж сам утром рано встаю — привычка, а Зинка и того раньше. Если зима, снег выпал, так она в четыре утра выходит, начинает скрести. И листья всегда вовремя уберет, и все прочее. А если снега или листвы совсем много, так дочка бежит выручать. Бывает, что девчонка и до школы мамке убирать помогает, и после школы. Приветливая очень, улыбчивая — вся в мамку. Да обе девки хорошие, что дочка, что мамка.

— А мужа у Зинаиды нет?

— Да какой там муж? — хмыкнул комендант. — Залетела по молодости да по дурости, на аборт не пошла. Ни алиментов тебе, ничего. Мудохается