Проклятый. Hexed - Кевин Хирн

– Та часть, когда я разорвала твою рубашку, – мрачно признала Бригита, – явилась небольшим нарушением законов гостеприимства с моей стороны.

– Мы отлично продвигаемся вперед, – радостно заявил я. – А как относительно той части, когда ты попыталась меня убить? Разве это правильное поведение для гостя?

– Строго говоря нет. Но ты дал мне повод!

– Нет, Бригита, не давал. Если бы я сначала согласился на твое предложение, а потом прелюбодействовал с Морриган в твоем присутствии, под стереозапись «DefLeppard»[52], это стало бы поводом испепелить меня на месте. Но я свободный человек и не давал тебе никаких оснований меня атаковать. Кроме того, я не понимаю, почему ты отреагировала как обманутая старшеклассница. Ведь не из ревности же?

– Нет, – сказала Бригита. – Меня мотивировала не ревность.

– Я так и думал. Скажи, ты предложила мне стать твоим супругом вовсе не из-за того, что питаешь ко мне нежные чувства?

– Не из-за того.

– Конечно, нет. Перед тем как мы выясним истинную причину, я намерен ответить на твое обвинение. Будь я «марионеткой Морриган», как ты сказала, я мог давно тебя убить, и так бы и сделал. И мы бы сейчас не вели беседу, если бы я подчинялся ее воле или стал частью подлого заговора, чтобы захватить тебя в плен.

– Тогда что вас связывает? – спросила Бригита.

– Она восстановила мое ухо, – сказал я, коснувшись мочки. – Магия секса.

Бригита вздрогнула.

– Я не знала, что ты его потерял. Мне никто не говорил.

– Да. Я потерял его в Горах Сьюпестишен, когда убивал для тебя Энгуса Ога. Кстати, ты попросила Флидас похитить Оберона, чтобы я обязательно там появился?

Богиня вздохнула.

– Да.

«Гр-р. Ты не такая милая, как я думал раньше».

– Не могу с тобой не согласиться, Оберон, – сказал я. – Бригита, я хочу, чтобы ты немного подумала о том, что ты здесь натворила. Я последний человек в этом мире, который почитает тебя, как в прежние времена. Я отдал тебе должное в Самайн несколько дней назад.

– Да, но ты отдал должное еще и Морриган.

– Как и следовало! И Огме[53]. И Мананнану Мак Лиру[54] и всем остальным. Потому что они мои боги – как и ты. А теперь, после тысячелетия веры в твою красоту и чистоту духа, – какова моя награда? Пришла пора дать ответ на мой вопрос. Итак, почему ты хотела, чтобы я стал твоим супругом?

– Я хочу узнать тайну твоего амулета. В Тир на Ног мне было бы удобнее его изучать.

– И это единственная причина?

– Нет. Я хочу разрушить планы Морриган.

– Какие планы? Оказывается, вот что для тебя самое важное?

– Да. Она хочет стать первой в Тир на Ног и использует тебя для достижения своих целей.

– Но ты ничуть не лучше, – заметил я. – Ты сама хочешь стать первой и точно так же собиралась меня использовать. Вы обе отвратительны. И знаешь, что меня особенно задело?

«Говори!»

– Ты так драматически покинула свой пьедестал, что я даже не успел пережить кризис веры и осознать, сколь велика пропасть между твоим безупречным образом и моими разбитыми иллюзиями, потому что ты не оставила мне сомнений – в твоей природе нет ничего божественного. Неужели ты сама не понимаешь, как обесценила себя, или продолжаешь считать, что поступила справедливо, пытаясь меня убить? Подожди – не отвечай. Непостоянство требует решимости. Почему ты пыталась меня убить при помощи огня?

Бригита пожала плечами:

– Обычно этого бывает достаточно.

Признание, сделанное под заклинанием, исключающим обман, подсказало мне, что Бригита все еще не знала о моей сделке с Морриган – в противном случае она не пыталась бы меня убить. Тем не менее ее поведение казалось мне странным и необъяснимым.

– Но ты совершенно определенно знала, что мой амулет защищает меня от большинства магических заклинаний, – сказал я. – Неужели забыла?

– Нет. Просто я не думала, что он окажется настолько сильным, что сможет противостоять мне.

– О, ты считала, что твоя магия сильнее моей?

– Да.

– Когда смертные непомерно гордятся своими достижениями, это называется высокомерием. Не думаю, что существует слово для бессмертных, которые поступают так же. – Она смотрела на меня с каменным выражением, без малейших признаков раскаяния. – Ну ладно, что ты будешь делать, когда я освобожу тебя от Фрагараха?

Она не хотела отвечать, и мне пришлось подождать, когда заклинание заставит ее это сделать.

– Я сорву амулет с твоей шеи и сожгу тебя, как только ты останешься без защиты.

«Что? И где подливка?»

Я вздохнул. Она не сможет сорвать с меня амулет, но это не имело значения, ведь она открыла мне правду о своих намерениях.

– В таком случае мы оказались в крайне неприятном положении, не так ли? Я бы предпочел, чтобы мы оба продолжали жить и нашли способ расстаться мирно. Скажи, Бригита, почему ты считаешь, что я заслуживаю смерти?

– Я продолжаю верить, что ты человек Морриган. И ты меня унизил.

– Нет, я не человек Морриган. Я свой собственный. И любое унижение, которое ты чувствуешь, тобой заслужено, потому что ты вела себя непозволительно. Мы уже установили, что именно ты нарушила закон гостеприимства. Ты ведешь себя как обидчивый ребенок, который не хочет отвечать за свои действия, совсем как один из проклятых олимпийцев. Кроме того, тебе не пришлось пережить публичное унижение. Никто не знает, что ты сделала. То, что здесь произошло, может остаться нашим секретом, и мы все исправим. Ну, что скажешь? Ты готова провести переговоры о мире или решила окончательно, что я должен умереть из-за воображаемых оскорблений?

– Отпусти меня, и я начну переговоры.

Я рассмеялся.

– Я не вчера родился, как любят говорить живущие здесь люди. Возможно, короткое время ты будешь вести переговоры. А потом попытаешься меня убить, верно?

Бригита стиснула зубы, разочарованная тем, что я так легко разглядел, что стоит за ее «правдой».

– Да, – призналась она, после безуспешных попыток сопротивления заклинанию.

– Я так и думал. Получается, что я должен держать тебя под действием заклинания, чтобы переговоры шли в духе доброй воли.

– Но я не получила от тебя никаких гарантий.