В моих глазах – твоя погибель! - Елена Хабарова

– Конечно, – пробормотала она, почти с ужасом таращась на Женю.

– Что же так долго?! – воскликнул он возмущенно.

– Ни один автомат не работал. Пришлось бежать до самого роддома. Оттуда, из приемного покоя, я и звонила в «скорую», – не сводя глаз с Жени, слабым голосом ответила Тамара.

Послышался рокот мотора, скрип тормозов. Громоздкий фургонище ГАЗ-51 – белый, с красными крестами по бортам, – остановился у ограды, рассеивая фарами темноту.

Тамара выметнулась на крыльцо, Женя с облегчением вздохнула:

– Хорошо, что без сирены приехали, а то всю улицу подняли бы. Хотя и так разбудят, конечно… Сашка, я не хочу в больницу!

– Женька, надо, – твердо сказал он. – Нужно удалить… в общем, нужно из тебя вытащить все, что там осталось.

– Выскабливание сделать? – проговорила Женя резко, а потом губы ее затряслись и она заплакала, и плакала все время, пока Саша надевал на нее чистую рубашку, халат, тапочки, помогал подняться.

Тамара вернулась в комнату, да так и стояла, прижавшись к стене, не шевельнувшись, не попытавшись ему помочь.

Врач «скорой» проворчал, неодобрительно глядя на Сашу:

– Муж, что ли? Чего же так плохо жену берегли?

Тамара с перекошенным лицом резко рванулась вперед, уже открыла было рот, готовясь что-то крикнуть, возразить, однако наткнулась на взгляд Саши – и снова влипла в стену.

– Не жена, что ли? – понимающе прищурился врач. – Да разницы нет, главное, что кровотечение вовремя остановили, молодец. С нами кто поедет, вы?

Он повернулся было к Тамаре, но Саша хрипло выкрикнул:

– Я сам поеду!

Врач махнул было санитарам:

– Носилки сюда! – но Саша взял Женю на руки, вынес из дому и уложил на носилки уже в машине.

Сел рядом на клеенчатую жесткую лавочку, взял Женю за руку.

Она лежала с закрытыми глазами.

– Жень, ты пока не спи, – прошептал Саша, и ее губы дрогнули:

– Я не сплю, не бойся. Какой уж тут сон…

– Мы куда поедем, в какую больницу? – спросил Саша врача, который сел рядом и взял Женю за руку, считая пульс. Под лавку он затолкал окровавленный узел – Саша узнал Женину простыню.

Ну да, врач забрал то, что там лежало, на этой простыне. Ребенка, которого потеряла Женя…

– Куда ж нам больше ехать, как не в гинекологию Кировского района, на Базарную угол Джамбула? – со вздохом ответил врач. – Они сегодня как раз дежурят.

– Женька, ты ничего не бойся, я завтра приду тебя навестить, хорошо? – прошептал Саша.

– Конечно, – выдохнула она. – Ты тоже ничего не бойся. Мне будут операцию делать?

– Так, слегка, – уклончиво ответил врач. – Вы лучше помолчите. Берегите силы.

…Из больницы Саша вышел уже под утро. Он дожидался в коридоре, пока Жене сделали чистку и отвезли на каталке в палату, где спали еще несколько женщин. Отчаянно зевающая нянечка вручила ему узелок с рубашкой, халатиком и тапками, которые он дома напяливал на Женю (ей выдали всё больничное), и сказала, что навестить больную можно будет завтра после «тихого часа» и до ужина – то есть с трех до шести.

Саша кивнул, сунул нянечке полтинник, который обнаружился в кармане (она очень удивилась, но взяла), кое-как перебрался через перекопанную улицу (тут тянули трамвайную линию, и кругом громоздились горы земли), миновал стену тюрьмы и вышел на улицу Серышева.

Вдали, над Амуром, на западе, небо было черным-черно, а на восточной стороне, над вокзалом, уже начинало еле заметно светлеть. Приближался рассвет.

Город был еще тих, только кое-где покрикивали петухи в огородах, которые прятались на задворках военного городка. Мимо штаба округа гулко промаршировал сменившийся караул с разводящим.

Зевающий расклейщик, старательно обмазав клеем круглую тумбу, прижал к ней афишу о возобновлении спектаклей драматического театра после возвращения с гастролей.

– Здравствуйте, – сказал ему Саша.

Ему страшно хотелось услышать человеческий голос, который разорвал бы мутную, мертвящую тишину, плававшую в его голове, но расклейщик только угрюмо кивнул и промолчал.

Саша взбежал на крыльцо «Военной книги», почти с физической болью вспомнив, как они с Женькой тут буквально жили, в этом магазине, когда только переехали на улицу Запарина, и покупали тут множество чудных книг. Морозов давал им деньги… Теперь Женька зарабатывала сама, Саша получал стипендию и недавно подарил Женьке великолепный двухтомник переводов Щепкиной-Куперник. Женька очень любила читать пьесы!

Стиснув зубы, он отогнал вспоминание, от которого болело сердце, и открыл дверь телефонной будки.

Снял трубку – вроде работает, трубка гудит. Набрал 03, после единственного гудка послышался сонный женский голос:

– «Скорая» слушает.

Саша вздрогнул и даже слегка согнулся, словно получил удар под дых. Молча повесил трубку, сбежал с крыльца и пошел дальше по Серышева.

Следующий телефон-автомат находился на углу улицы Калинина, рядом с генеральским домом, у входа в булочную.

Саша вошел, снял трубку, кивнул, услышав гудение в трубке, набрал 03. Почти сразу раздался женский голос, звучавший уже менее сонно, чем в прошлый раз:

– «Скорая» слушает.

Он повесил трубку и пошел дальше, к детской библиотеке, помещавшейся в другом конце огромного здания, растянувшегося на целый квартал, до улицы Истомина, до приемного покоя военного госпиталя № 301 – красивого здания с высоким крыльцом и колоннами.

Тяжело вздохнув, Саша повторил все то же, что проделывал в других телефонных будках, и услышал в трубке раздраженный окрик:

– «Скорая» слушает!

Больше телефонов на этой улице не было, однако Саша не повернул обратно, а перешел дорогу и скоро оказался около первого роддома, который находился напротив верхнего входа на новый стадион и многоступенчатой лестницы, украшенной перилами с гипсовыми балясинами и помпезными вазонами, благодаря которой теперь можно было спуститься к Амуру без риска сломать ноги на крутых овражных склонах или на деревянных лесенках с проломами на половину пролетов.

Саша стукнул в дверь приемного покоя и набрался храбрости выслушать сердитую воркотню какой-нибудь не в срок разбуженной санитарки. Однако открыла ему хоть и заспанная, но очень добродушная бабулька со шваброй у руках, которая заглянула ему за спину и спросила:

– А «скорая» где? Или на такси доставил?

Саша несколько мгновений таращился на нее, потом смекнул, что его приняли за молодого супруга, который привез жену рожать. Мотнул головой, криво улыбнулся:

– Да нет, у нас уже все в порядке. Тут моя… тут одна женщина приходила часа три назад, – выговорил он с запинкой, ужаснувшись, что не в силах произнести слова «моя мать». – Приходила сюда, чтобы позвонить от вас и «скорую» вызвать… а потом куда-то пропала…