Ритуал тьмы - Кристоф Хардебуш

Спина горела, словно в его тело влили жидкий огонь. Вампир повернулся, но уже не мог двигаться столь быстро, как раньше. Тьма должна была вылечить его, но рана от пули не закрывалась.

Людовико отпрыгнул в Тень. Врагам было известно о его природе: у них были старые архивы, и Ватикан давно уже изучал ему подобных, выработав собственные методы охоты.

У входа в переулок вспыхнул свет, яркий свет, какой не увидишь ночью. Тени отступили, разлетаясь по углам, и вампир остался один.

— Огонь!

Стрелки не медлили, но Людовико был быстрее. Прыгнув, он пробежал два шага по стене противоположного дома и оттолкнулся, уклоняясь от пуль. Очутившись на противоположной стороне, вампир забрался на балкон и побежал по перилам.

Выстрелы прекратились — охотникам нужно было перезарядить оружие. Этим шансом нельзя было не воспользоваться. Когда Людовико прыгнул вниз, послышался еще один вы- i грел, но вампир двигался быстрее пуль. Внизу он заметил пятерых охотников, возившихся с ружьями. Только двое из них успели поднять глаза.

Первому он проломил голову в прыжке. С хрустом сломались кости, шея безвольно повисла, противник не успел даже крикнуть. Второй перекатился по земле, а Карнштайн запутался в плаще первого, теряя драгоценные секунды. Людовико поднялся, и кто-то попытался ударить его кинжалом в лицо, но вампир уклонился и ударил в ответ — быстрее, чем враг успел отреагировать. Охотник упал на землю уже мертвым. Второй кинжал впился Людовико под ребра. Вампир зашипел от боли, повернулся и вырвал у врага оружие из рук. Тьма почти обрела над ним контроль, и Карнштайн бросился вперед, пробив пальцами грудь охотника.

Двое других еще пытались зарядить ружья, когда Людовико набросился на них. Теперь все пятеро были мертвы. Раны вампира болели. Ему удалось вырвать из своего тела кинжал. Сейчас он терял кровь, кровь, дарившую ему жизнь и силы.

Но охотников было больше. Карнштайн чувствовал, что они окружают его, подбираются все ближе. От ран он терял силу и скорость, лишался своих преимуществ в бою. До конца ночи он потеряет много крови.

Пыл сражения в нем утих, и вампир понял, что единственный для него выход — бегство. Он бросился назад в переулок и повис на балконе — сейчас он уже не мог ни летать, ни перепрыгивать со стены на стену. Оставалось карабкаться. Добравшись до крыши, он прижался к черепице.

Видно было, что люди в переулке просыпаются. Кое-где слышались голоса, испуганные жители пытались выяснить, что происходит, в тишине ночи звучали их окрики, но люди в этом районе знали, что если в темноте кто-то стреляет, то лучше забаррикадировать дверь и не высовываться. Помощи ждать было не от кого.

Людовико прополз вперед, приподнялся и, пригнувшись, побежал по крыше, а затем перепрыгнул на соседний дом. Куски дранки с шумом упали на тротуар. Вампир продолжал двигаться вперед. Нужно было прорвать кольцо врагов по крышам и скрыться в ночи. В темноте никто из них с ним не сравнится.

Пуля вошла ему в спину, сбив с ног. Карнштайн едва сумел удержаться и не упасть на землю. Боль была невыносима. Он попытался вытолкнуть пулю из своего тела, призвав силы Тьмы, но металл не двигался, засев внутри. Пуля была горячей, как крошечное солнце, и такой же смертоносной. Пока она будет оставаться в его груди, боль не позволит двигаться.

— По крышам, как и всегда, — к нему медленно приближался какой-то приземистый громила. Отбросив пистолет, незнакомец достал еще один.

Вскрикнув, Людовико вонзил два пальца себе в грудь. Враг покинул оружие, но Карнштайн уже вырвал пулю и ушел в Тень.

Тьма вокруг была непроглядна, даже вампир не мог здесь ничего разглядеть. Она приглушала все чувства, обволакивая. Тут было холодно, настолько холодно, что его душа задрожала. Тьма в Людовико жадно впитывала Тени, но вампир сопротивлялся, он не хотел оставаться в этом плане реальности. Карнштайн бросился вперед, двигаясь наобум, и Тени вытолкнули его в привычный мир за спиной незнакомца. Вот только враг успел обернуться и выстрелить.

На этот раз было особенно больно. Вампир упал на колени, силы полностью оставили его.

— Так мало уловок? — с каким-то даже сочувствием спросил громила. — Больше никаких тузов в рукаве?

Людовико ловил губами воздух, но от раны не мог даже издохнуть.

— Скажи дьяволу, что тебя прислал Сальваторе, — прошипел враг, поднимая пистолет.

Не раздумывая, Людовико вложил остатки Тьмы в прыжок. Схватив противника, он упал вместе с ним с крыши.

И они оба ударились о землю.

Неподалеку от Колони, 1816 год

От боли у Никколо перехватило дыхание. Он лежал на спине в мокрой траве, а над ним мелькали какие-то тени. Юноша не сразу понял, что он видит, и лишь потом разглядел Байрона, превращавшегося в волка.

Проведя ладонями по телу, Вивиани почувствовал под пальцами теплую липкую жидкость. «Это кровь, — подумал он. — Я истекаю кровью».

Он перекатился на бок. Отсюда все казалось больше, чем раньше: деревья возвышались до самого неба, каждая травинка скорее напоминала куст, на краю поляны бегали туда-сюда люди невероятного роста. Ночь освещали вспышки, из ружейных дул вился дымок, звук выстрелов оглушал. На Никколо никто не обращал внимания.

Он слышал крики и громкий вой. Приказы отдавали на итальянском и латинском. Вновь зазвучали выстрелы, и один из противников со стоном упал на землю, когда на него налетела рычащая серая тень.

Все вокруг было лишено какого-либо смысла. У Вивиани кровь стучала в ушах, заглушая остальные звуки, тело пронзала боль. Юноша знал, что должен встать и либо бежать, либо сражаться, но он не мог даже пошевелиться.

Он с ужасом наблюдал за происходящим. Люди в лесу перезаряжали ружья и стреляли, а волки метались между ними, атакуя то одного, то другого противника. Никколо увидел, как в одного из волков попали, но тот как ни в чем не бывало побежал дальше.

Вивиани провел кончиками пальцев по груди, где в него попали: он отчетливо ощутил тогда, как пуля пробила кожу и плоть. Юноша думал, что нащупает смертельную кровоточащую рану… но там ничего не было.

Он отер кровь, но под ней была лишь гладкая кожа. Там, где пуля вошла в тело, сейчас не было даже царапины.

На другой стороне поляны из подлеска выскочило трое волков. Звери набросились на пятерых людей. Люди двигались слишком медленно и не успели даже выстрелить. Одному удалось сбежать, а четверо остальных упали на землю. Уже не было понятно, где мех волков, а где человеческая одежда, кричит ли это человек или рычит оборотень.

Никколо пополз по поляне. Он по-прежнему не мог понять, что за чудо защитило его от ранения, но сейчас юноша хотя бы стряхнул с себя оцепенение.

Двое волков, отступая от стрелков, вновь скрылись в лесу, по Вивиани успел добраться до третьего. Тяжело дыша, оборотень вытянулся на земле, принимая облик человека.