Жизненный цикл - Галуст Баксиян

— Ты как всегда прав, мой друг, — заключил Гарри. — Я ничуть не сомневаюсь в успехе нашего дела, и уже очень давно, много-много лет, с того самого дня, как получил от тебя заветный тройной сигнал.

— И я тоже абсолютно уверена в успехе нашей миссии и в том, что никто иной как Господь ведет нас к спасению, — добавила Лилия, устремив на Гарри полный любви и нежности взгляд и беря его за руку.

Между тем Сергей продолжал:

— Я из тех ученых, которых принято называть материалистами. Более твердого сторонника того, что все можно и нужно объяснить, чем ученый физик, не отыскать на всем белом свете.

Но я всегда верил, что Господь существует, пусть и не в том виде, каким его изображают иконописцы. Он существует! Иначе объяснить все многообразие жизни и смерти во Вселенной просто невозможно! А мы, ученые, не знаем и миллиардной части того, что происходит вокруг. Мы даже не в состоянии представить расстояние от Солнца до Земли, не говоря уже о размерах Солнечной системы — галактического микрона. А что в сравнении с этим попытка представить размеры Галактики — атома Вселенной?

Как известно, существуют микромир, мир атомов и элементарных частиц, и макромир, мир планет, звезд и всего остального космоса. А не думали ли вы, что существует миры, еще меньше микромира и больше макромира? Где предел минимума и где граница максимума? Есть ли вообще эти границы?

Слова Сергея в очередной раз заставили Гарри и Лилию подумать о цели их миссии.

— Сейчас я понимаю как никогда, что человеку просто не суждено добраться до этих истин, мы ограничены во всем. В одном лишь я совершенно уверен: Бог существует, и именно Он указал нам дорогу к спасению. Именно Господь привел «Бесстрашный» к острову, именно Он вручил «подарок» честным и добрым землянам, а не тем, кто погубил бы не только этот божественный дар, но и всякую надежду на то, что человечество обретет возможность спастись.

— Да-а… — тихо протянула Лилия.

— Люди как муравьи, — рассуждал Абрамян, — которые живут и знают, что нужно есть, пить и защищать свое потомство и свой дом, но они знать не знают, что есть такое существо как человек. Но здесь прошу не ассоциировать человека с Богом, я просто указал на неведение менее развитых существ о существовании более развитых. Хотя вопрос о том, кто более развит, не так уж и однозначен. Совершенно бесспорно, что муравьи переживут ядерный апокалипсис, а люди, кроме горстки тех, кому посчастливится попасть на «Оазис», не смогут пережить этой катастрофы.

— Что верно, то верно, — сказала Лилия.

— Так вот, — продолжал Сергей, — люди так же живут, едят, пьют, но в отличие от муравьев они разрушают свой дом и убивают свое потомство. Если человек направляет огонь в муравейник, то муравьи погибают, даже не догадываясь о том, что произошло. Господь же не убивает людей, он просто иногда бездействует в тот момент, когда одни люди убивают других себе подобных. Если человек высыпает у муравейника горстку сахара, то муравьи, не задумываясь о том, откуда такая благодать, несут сахар внутрь. Так вот, Гарри и Лилия, мы с вами не муравьи, и мы знаем: то, что было нам ниспослано, есть не что иное, как дар Господень. Это заявляю я — Сергей Абрамян, крупнейший, с вашего позволения, физик-ядерщик планеты Земля!

Помолчав немного, Сергей прибавил:

— А раз так, и раз мы все сделали верно, то уже ничто не помешает нам отправить «Оазис» с людьми на поиски подходящей для жизни планеты. Раз метеорит прождал нас миллионы лет, то в течение нескольких месяцев не произойдет ничего, что станет преградой для нашей цели! Ибо сам Господь Бог ведет нас, мои милые друзья!

Гарри и Лилия долго не могли ничего сказать, Сергей все сказал за них, он ответил на все их вопросы, которые они даже не успели сформулировать. А впрочем, у них и не было никаких вопросов, Абрамян просто-напросто озвучил их ясные и твердые мысли.

После долгой паузы Гарри, обняв жену и друга, сказал Сергею:

— Покажи нам, на что способен «Оазис»!

— С превеликим удовольствием! — ответил тот. — За мной! После этих слов они дружно направились к ангару, где находился «Оазис».

Через две недели, занятые активной подготовкой к кругосветному путешествию, ранним утром Сэмюэл спешил к «Бесстрашному». Дойдя до пристани и невольно еще прибавив шаг в предвкушении встречи с парусником и приносящих радость приготовлений к дальнему плаванию, он, взглянув в сторону судна, вдруг резко остановился, словно оцепенев. Какое-то время он стоял как вкопанный, не в состоянии даже пошевелиться. Его остановила следующая картина: на пирсе, у которого на волнах мерно покачивался «Бесстрашный», стояла девушка, любующаяся парусником. Она стояла спиной к Сэмюэлу, и он мог видеть только золотистые солнечные переливы в ее слегка развеваемых ветром угольно-черных волосах. Из-за ярких бликов на них Сэмюэлу показалось, что перед ним богиня.

Впервые он ощутил себя беспомощным и нерешительным мальчиком. Он не мог шевельнуться, не мог вымолвить ни единого слова, он потерял счет времени, не зная, минуту или час любуется девушкой, был не в состоянии даже определить, видение ли это или реальность. Да, он пользовался успехом среди девушек, и для него не было проблемой познакомиться с любой понравившейся красавицей. Были среди них и такие девушки, с которыми все обстояло сложнее, и знакомство оказывалось делом не простым, но он при этом был всегда уверен в себе и практически всегда добивался желаемого. Сейчас же Сэмюэл полностью растерялся, он не знал даже, с чего начать разговор с той, кем он любуется в это мгновение, и сомневался, хватит ли у него решительности вообще подойти к ней и заговорить.

«Что я могу ей сказать? — думал он. — Неужели есть что-то на свете, чем я ее мог бы заинтересовать?»

Очарованный молодой человек не мог видеть лицо девушки, так как она любовалась «Бесстрашным». Сэмюэла восхитила грациозная, идеальная фигура незнакомки, одетой в легкое длинное платье с высокими разрезами по бокам. Нежный утренний бриз развевал платье девушки, открывая взгляду юноши ее загорелые красивые и крепкие ноги.

Вдохнув полной грудью свежий морской воздух и набравшись смелости, Сэмюэл двинулся в сторону незнакомки. Приблизившись к ней, он негромко произнес:

— Доброе утро.

— Доброе утро, — ответила девушка, оглянувшись на подошедшего молодого человека.

В ту же секунду, как он увидел ее лицо, Сэмюэл окончательно лишился уверенности, а вместе с ней и дара речи: он мог только смотреть в глаза богини, — в том, что это богиня, молодой Смит уже не сомневался.

Сэмюэл никогда не видел более красивых и грациозных девушек. Черные как смоль волосы обрамляли ее нежное лицо. Крупные карие глаза, казавшиеся еще более выразительными благодаря изящно изогнутым бровям и длинным ресницам, выражали некоторую растерянность, которая свидетельствовала о скромности и благовоспитанности незнакомки. Ровный прямой нос, пухленькие губки, аккуратный подбородок, казалось, были созданы по образу и подобию богини красоты.