Послушание и наказание - Эра Фогель

Декарт совершил последний самый глубокий толчок, и я всхлипнула в голос, чувствуя, что мой предел наступил уже пару миллиметров назад.

– Хорошо, – мужчина вышел из меня. – Теперь ты чистенькая.

Я испытала одновременно облегчение о опустошение. Несмотря на близость к моему Хозяину, мне уже не хватало его. Пусть лучше мне будет стыдно, даже немного больно, но я хотела снова чувствовать его в себе.

Тем временем Декарт намылился сам и смыл с себя пену, пока я заворожённо любовалась его мощным телом, крепкими мышцами и россыпью веснушек по всей коже. Эти веснушки словно отражали характер моего Хозяина. Они были как щит или панцирь, за которым прячется доброе, заботливое, хоть и строгое существо. Но даже этот щит безумно привлекал меня. Мне хотелось касаться его, чтобы через него послать всю свою любовь к моему Хозяину.

Поэтому бездумно оторвавшись от стены, я с осоловевшим взглядом прикоснулась к груди мужчины и провела пальчиками по медной россыпи. Тело Декарта представлялось мне произведением искусства, и я затаив дыхание поднялась пальчиками к плечам мужчины, где веснушек было еще больше. Пока не встретилась со странным взглядом желтых глаз.

Декарт словно не понимал, что я делаю и зачем, а я не знала как объяснить свои чувства взглядом.

– Ладно, котенок, – сказал он немного севшим голосом. – Теперь я одену тебя так, как мне хочется.

Мужчина выключил воду и вновь подхватил меня под ягодицы.

Декарт усадил меня на полотенце, расстеленное на скамеечке в ванной, и тщательно вытер мое тело и волосы. Я же довольно зажмурила глаза, принимая легкий массаж головы, но также я закрыла глаза, чтобы не смотреть на обнаженного мужчину. Все же любоваться его грудью и руками – это одно, и совсем другое сидеть на уровне его живота и четко видеть все физиологические отклики на мою наготу.

Наконец Декарт натянул на себя джинсы и принялся одевать меня.

Первым делом он надел на меня мой ошейник, затем привычные плотные черные гольфы и перчатки, дальше ободок с мягкими ушками из черного меха, одно из которых было немного согнуто. Перехватив свое отражение в зеркале, я заметила, что выгляжу скорее озорным котенком, чем сексуальной кошечкой, даже учитывая тот момент, что на мне не было больше одежды.

И я уже думала, что на этом мой образ будет закончен, но нет.

– Встань на колени прямо на скамеечке, – приказал Декарт, – а локтями упрись в стиральную машинку.

Я тут же приняла нужную позу, с томительным любопытством следя за моим Хозяином.

Мужчина взял что-то маленькое из большой коробки, откуда он доставал все аксессуары, и сел позади меня.

– Я хочу измучить сегодня моего котенка до той степени, пока ты не начнешь меня умолять взять тебя, – сообщил Декарт, обхватив ладонями мою грудь. – Пока твое маленькое тельце не истечет соками от возбуждения. Пока я не увижу затуманенный похотью взгляд. Пока твои бедра не задрожат от перевозбуждения. Пока ты не будешь готова на все, лишь бы я унял твой огонь хоть на несколько минут.

Я закусила губу и закрыла глаза от слов мужчины. Мне нравилось все, что он говорил, и я уже была готова на многое.

Как мне хочется быть в полном распоряжении моего Хозяина!

Декарт мучительно сладко стискивал мою грудь в ладонях, перебирал между пальцами мои тугие вершинки, чуть скручивал их и вытягивал, пока губами он исследовал плечи и лопатки. Мое дыхание сбилось, и я уперлась ягодицами в торс мужчины, чтобы сообщить о своем желании.

Тогда Декарт взял те самые маленькие аксессуарчики и показал мне их на ладони. Это было похоже на сережки-штанги, которые носят на сосках.

Но… не собирается же он мне прямо сейчас сделать пирсинг? Как я буду их носить?

Тогда Декарт при мне чуть изогнул их, показывая их гибкость, и закрепил первую на моей острой вершинке. Я не почувствовала боли или сильной тяжести. Возможно, смысл в чем-то другом, но пока ощущения были весьма приятными, хоть и не такими, от которых на стену лезешь от возбуждения. Оценив мою реакцию, мужчина закрепил вторую.

Я двинулась, собираясь повернуться, но Декарт ухватил меня широкой рукой за шею и крепко сжал. По моему позвоночнику прошел ток, когда я вновь почувствовала в моем Хозяине зверя, и я смиренно замерла в ожидании его дальнейших действий.

Продолжая так же сильно сжимать меня, мужчина выдавил немного прохладного геля мне на поясницу и одной рукой тщательно растер его между ягодиц. Мурашки пробежались по мои плечам от прохладных ощущений, а вершинки еще больше напряглись. Я уже знала, какой аксессуар будет следующим, и с удовольствием ждала его, но Декарту все равно удалось меня удивить.

Плавным движением мужчина чуть-чуть ввел мне в попку очередной предмет, и я не нарочно дернулась.

– Да, мой котенок, – довольно проговорил Декарт. – Этот хвостик уже побольше предыдущего. Тебе придется научиться справляться с напряжением.

Я застонала и заскребла ноготками по корпусу стиральной машины, когда Декарт беспрепятственно ввел в меня основание хвостика до конца.

Туго. Тесно. Стыдно. Первые десять секунд я не могла выровнять дыхание.

Основание было довольно широким, примерно, как два пальца моего Хозяина, но оно хотя бы проникало не так глубоко. Напряженной грудью я чувствовала сжимающие меня сережки-штанги и в этот раз ощущения уже были более, чем ощутимые.

Румянец снова защипал мои щеки, вызывая прилив горячей крови к лицу и губам.

– Да, моя непослушная самочка, – Декарт погладил меня по пояснице, намеренно задевая хвостик и прижимая его к моей спине, – мне нравятся твои сладкие мучения. Хочу насладиться ими сполна.

По ощущениям я поняла, что хвостик имел другую форму. Он не свисал безвольно на бедрах, я стоял торчком у самого основания. Прямо как у типичных кошечек во время брачного периода. И что-то мне подсказывало, что это не все мучения, которые я переживу за утро.

Декарт щелкнул карабином на моем ошейнике, и притянул меня к себе, вонзаясь пальцами в мои вершинки.

– Ты пойдешь как истинная кошечка, – озвучил новый приказ Декарт. – На четырех лапках. Я сам спущу тебя с лестницы, но дойдешь до гостиной ты сама. Поняла?

Я кивнула, все еще не в силах совладать с волной возбуждения, и медленно спустилась со скамеечки на пол.

Осторожно, словно боясь за каждый свой шаг, я вышла из спальни Декарта, ведя моего Хозяина за собой. Я не чувствовала себя униженно, напротив, мне даже показалось, что сейчас в нашей паре главная я. Что в этот момент в моих руках намного больше, чем контроль за собой. Я вообразила себе, что могу контролировать и процесс, и ход игры, и даже моего Хозяина.

Почему-то очень захотелось это проверить и, не дойдя пару метров до лестницы, я вдруг остановилась, села на колени, осторожно разместив торчащий хвостик между пятками, и покорно опустив голову вниз. Я словно ждала следующей команды Хозяина, но и в то же время проявляла свой каприз. В груди что-то рвалось от большой радости и осознания собственной значимости.