Алфи и зимние чудеса - Рейчел Уэллс

– Как ты думаешь, он не попытается выйти еще раз? – спросил я. Меня тянуло домой, в кровать, но я не хотел терять Алексея.

– Нет, но на всякий случай подождем несколько минут. Кстати, сегодняшняя победа не означает, что вопрос закрыт.

– Будем держать ухо востро, – сказал я, хотя и понимал это не буквально.

– Конечно, но мы оба устали, это был длинный день. Давай-ка спать. Утро вечера мудренее.

– Ох, если бы ты знал, как мне нужен отдых. Через несколько дней у нас рождественский спектакль, который мы все ждем с нетерпением. Может, это принесет некоторое облегчение.

По дороге домой я посвятил Бачка в план Томми, и даже он решил, что дело пахнет скандалом. Это-то меня и беспокоило. Не слишком ли много потрясений для одного кота?

Я знал, что рождественский спектакль – большое событие, и в тот день за завтраком только об этом и говорили. Саммер была особенно взволнована, без устали повторяя, что она в прямом смысле – звезда шоу. Тоби бурчал, что там будет много других звезд, но все равно выглядел несчастным, потому что ему предстояло держать Эмму Роупер за руку. Никто и словом не обмолвился о плане Томми, и меня приятно удивило то, что даже Саммер не проболталась. Она говорила только, что это будет лучшее Рождество. Представление должно было состояться после уроков, поэтому все мои семьи, включая, конечно, Томми и Алексея, собирались прийти в школу.

Прошло несколько дней с тех пор, как мы сорвали Алексею план побега, и, со слов Бачка, они с Конни, кажется, отказались от этой затеи; Алексей больше не упоминал о бегстве, насколько Бачок мог судить по обрывкам их телефонных разговоров. Слава богу, мы получили короткую передышку и могли сосредоточиться на спектакле, а потом и на самом Рождестве. У нас с Джорджем все наладилось, но я знал, что первое Рождество без Тигрицы будет очень тяжелым для него, для нас обоих, и помнил об этом. Сказывался и стресс последних двух недель. Сколько непростых моментов пришлось пережить: Тигрица, Гарольд, Джордж и я, Хана и Джордж в доме Ханы, и, конечно же, попытка побега. Многовато для любой кошки, и напряжение давало о себе знать. Да, я справлялся, да, я горевал, и да, я эмоционально устал от всего этого.

Я как будто перестал быть самим собой. Мне чего-то не хватало, и все давалось огромными усилиями. Я хотел наслаждаться рождественской суетой, но в то же время страшно боялся этого дня, зная, что впервые буду встречать Рождество без Тигрицы. Я скучал по ней, и это тоже изматывало. Мне не свойственно жаловаться, но все, чего я хотел, это кричать от боли. Но, конечно, я не мог себе этого позволить.

К счастью, нас отвлекала задуманная Томми проделка. Я все еще сомневался в том, как они справятся с этой затеей, но на этот раз план был не мой. Я всего лишь был его невинным участником. Честно говоря, такая смена ролей мне даже понравилась. Я рассматривал это почти как выходной. После драматических событий последних дней и боли потери, которая не отпускала меня, я как никто нуждался в выходных.

К счастью, этот день действительно стал выходным, и я воспользовался возможностью наверстать упущенный отдых. Клэр помогала с обустройством в доме Гарольда. Все остальные, включая Маркуса, работали, поэтому она присматривала за укладкой новых ковровых покрытий. Джордж навещал Хану. Алексей и Конни были в школе, и я знал, что увижусь с Алексеем позже, так что беспокоиться о нем не стоило.

Я провел день, восполняя дефицит сна, потом повидался с друзьями. По дороге я по привычке заглянул и к Баркерам. После смерти Тигрицы они, разумеется, не открывали кошачью дверцу, поэтому я не мог войти в дом, но все равно считал своим долгом пройти мимо и бросить взгляд. Если мне удавалось встретить их, я пытался быть дружелюбным, и они ласково поглаживали меня. Они тяжело переживали потерю Тигрицы. Мы все страдали. Горе нависло над Эдгар-Роуд, несмотря на приближающееся Рождество. Насколько я мог видеть через окно, Баркеры даже не поставили в доме елку, и это означало, что им действительно плохо. Я искренне соболезновал им, хорошо понимая, что они чувствуют.

Я добавил их в свой список. Пока я не знал, как их развеселить, ведь я даже себе не мог поднять настроение, но все же поставил себе такую цель. Тигрица наверняка хотела бы, чтобы я попытался это сделать, и я не мог ей отказать. Но время шло, проблемы накапливались, а я тонул в своем горе. Перспективы казались далеко не радужными. Вернувшись домой, я снова вздремнул.

Свет за окном угасал, когда я услышал, как хлопнула дверь, и увидел Алексея и Томми. Мы с Джорджем ждали их в гостиной, готовые к выходу в свет. Мы успели перекусить и привести себя в порядок.

Алексей подхватил меня на руки и сказал, что мне придется спрятаться у него под курткой. Томми проделал то же самое с Джорджем.

– Быстрее, – торопил Томми. – Пока мама не заметила, что я украл ключ.

– Ты его не украл, а позаимствовал, – ответил Алексей, куда более спокойный.

– Я знаю, но взрослые могут думать иначе. В любом случае нам лучше поспешить, я сказал маме, что мы придем пораньше, чтобы занять хорошие места, так что встретимся с ней в школе.

– Да уж, нам нужны лучшие места, чтобы увидеть, что ты там затеял, – сказал Алексей, и я согласился. Я заметил, что он остановился у ворот дома Конни и с тоской посмотрел на ее окно. Он ничего не говорил о той ночи ни мне, ни Томми.

– Ладно тебе! Ее мама одумается, я уверен. Я слышал, что Клэр так говорила, – сказал Томми, похлопав брата по плечу, и чуть не уронил Джорджа. – Упс, извини, Джордж, мне надо быть повнимательнее.

– Мяу! – завопил я из теплой куртки Алексея. Да уж, постарайся!

Если не считать этого эпизода, путешествие оказалось приятным. Я высунул голову и обозревал окрестности, которые с этого ракурса всегда выглядели по-другому. Вместо привычных ног, которые постоянно мелькали у нас перед глазами, мы могли видеть людей в полный рост. И машины – так много машин двигалось по дороге. Хотя под курткой Алексея было тепло, холод покусывал мордочку, которую я высунул наружу. Я молил о том, чтобы Алексей и Томми были осторожны на перекрестке, но, к счастью, они очень разумные ребята. Я заметил пару собак на поводках и женщин, кативших коляски, как это делали наши дамы, когда их дети были маленькими. Боже, когда я впервые встретил Томми много лет назад, он ведь еще сидел в коляске. И посмотрите на него сейчас! Время летит, и, хотя всем нам достаются раны и горести, это лишний раз напоминает о том, что надо двигаться вперед.

Забавно, но во время этой прогулки я видел настоящую жизнь – она проходила мимо нас, натыкалась на нас, суетилась вокруг, – словом, делала то, что ей положено. Отсиживаясь в тепле под курткой Алексея, я вдруг осознал, насколько мы заняты своими маленькими мирками, и нашел некоторое утешение, увидев картину большего мира. Мне стало интересно, что сказала бы Тигрица, узнав о нашей затее. Я представил, как она хихикает, называя нас безумцами, но с нетерпением ждет нашего возвращения и рассказов о том, как все прошло. Она бы наверняка попросила меня проследить за Джорджем, но в остальном ей бы все это понравилось. Я дал себе слово рассказать ей обо всем позже, мыслями и сердцем, потому что она теперь жила там.