Влюбись, если осмелишься! - Бекки Чейз

Джейсон тоже не верил моему внезапному переходу «на темную сторону». В отличие от Сатира, он не стал тратить время на проверки и вполне ожидаемо сразу рассказал все единственному человеку, способному распознать мою ложь. К звонку отца я была готова и не стала юлить.

– Папа, я по-прежнему это не одобряю. – Ложь лучше начинать с честного признания, и когда собеседник не услышит фальши в голосе, можно приукрасить задуманное: – Но я хочу понять…

Отец дал высказаться, не перебивая. Я как могла убеждала, что постараюсь принять эту часть его бизнеса, когда узнаю, как все работает. А когда он был готов возразить, затронула более опасную тему, с театральным вздохом признавшись, что снова встречаюсь с Сатиром. План удался – отец не просто позволил увести разговор в сторону, но и вовсе забыл о причине звонка, правда, судя по тону, кандидатура моего избранника теперь его устраивала. А вот отсутствие документов, подтверждающих брак, беспокоило не на шутку. Отец больше никому не грозил убийством, но постоянными звонками сильно отвлекал от сбора информации. Устав с ним спорить, я позволила Сатиру купить мне кольцо, но надевать не стала, опасаясь, что в камне может быть спрятан чип слежения. Отец успокоился, а вот Сатир неожиданно обиделся:

– Оно недостаточно хорошо для тебя?

После двух ночей в одиночестве я пришла мириться, предложив в качестве компромисса сделать татуировки с именами.

– Место на мне можешь выбрать сам, – прошептала я, легко кусая его за мочку уха.

Сатира идея воодушевила, и мы до вечера не вылезали из кровати, исследуя тела друг друга. А еще через пару дней он привез на площадку знакомого татуировщика.

Воспоминание вызвало довольную улыбку; с глупым и беспечным выражением лица я медленно вращала педали, пока не услышала голос Селины, звавший меня уже не первый раз:

– Тейлор, ты закончила или нет?

Из тренажерного зала мы бегом вернулись в коттеджи – начал накрапывать дождь. Ненадолго заглянув к себе, чтобы принять душ и переодеться, я привычно расположилась на диване Селины и, пока она готовила обед, набросала очередную инструкцию детективу. Мы списывались всего три раза, и он проявил неожиданную понятливость в плане секретности, не задавал лишних вопросов и даже деньги на счет принял как оплату за покупку обуви.

Второй раз сирена завыла, когда мы с Селиной с энтузиазмом обсуждали разницу менталитетов и она безуспешно пыталась объяснить, что пьянство русских – стереотип, как и американская ковбойская шляпа. Замолчав, как провинившиеся школьницы, мы, насупившись, сидели на диване. Хорошее настроение мигом улетучилось, и даже когда вокруг все стихло, мы не смогли продолжить разговор. Неуютное ощущение не оставляло, и я засобиралась к себе в коттедж, чтобы там дождаться возвращения Сатира, но не успела выйти – он знал, где меня искать, и мы столкнулись на пороге.

– Лесли, останешься на обед? – Не дожидаясь кивка, Селина поднялась с дивана и направилась к полке с посудой.

Пока она наполняла тарелки, Сатир обнял меня сзади, притягивая к себе, и поцеловал в шею. Шутливо отбиваясь, я обернулась. По его взъерошенной шевелюре всегда можно было понять, где он провел утро. Если в монтажной – пряди были чисты, если сопровождал кого-то из охотников – в спутанной челке встречалась паутина или мелкие колючки, словно он напролом пробирался через лес. Сегодня его волосы были без сюрпризов от местной флоры и фауны.

Подтолкнув меня к дивану, Сатир плюхнулся следом и с восторженным возгласом принял из рук Селины тарелку с супом. Пока он с набитым ртом рассыпался в комплиментах, я сделала ему бутерброд, но, обидевшись, что его похвала меня обошла, откусила половину. Джейсон в мокрой куртке появился в коттедже последним.

– Не знал, что в столовой сломалась плита, – равнодушно бросил он с порога и ушел переодеваться в спальню.

– Нет, просто мы знали, что ты всегда рад гостям, – фыркнула я ему вслед, и не думая подниматься с дивана.

Мы редко обедали вчетвером, и когда это случалось, я ловила себя на странном ощущении покоя и комфорта. Сатир то и дело язвил, Джейсон саркастично отвечал с серьезным выражением лица, что делало шутку еще смешнее. Слушая их, Селина улыбалась, расслабленно расправив плечи, и я не могла не признать – мне нравилась эта компания. Мы вели себя как самые обыкновенные люди, словно ни у кого за спиной не было тяжелого груза вины за чужие жизни. В своих мечтах после закрытия шоу я видела наше будущее именно таким – спокойным и свободным от сожалений.

Вечером Сатир увел меня в глубь площадки – по расписанию у нас планировался урок стрельбы. Мне не нравилось брать в руки оружие, но обучение было лишним поводом пообниматься на людях. Прижимаясь спиной к груди Сатира, который помогал мне правильно зафиксировать локоть, я вглядывалась в кружок оптического прицела. Тяжелый приклад давил на плечо, соскальзывая и заставляя меня покачиваться то вправо, то влево.

– Не ерзай по мне, я не каменный, – усмехнулся Сатир, когда я в очередной раз на него оперлась, чтобы удержать винтовку.

– Не зли меня, а то опять схлопочешь по очень важному органу из-за отдачи, – усмехнулась я, тщательно прицеливаясь.

И, задержав дыхание, плавно нажала на спусковой крючок. Эхо выстрела утонуло в моем радостном визге – продырявленная банка из-под пива наконец слетела с подставки.

– Браво! – Аплодируя, к нам подошел один из охотников. Прикурив сигарету и выпустив облако дыма, он добавил, одобрительно кивнув: – Делаешь успехи.

Опустив винтовку, я ответно улыбнулась. Второй причиной, по которой я согласилась практиковаться в меткости, было место, отведенное для тренировок. Для экономии времени Сатир не стал уходить далеко от оружейного склада, выбрав в качестве учебного полигона стойку рядом с навесом, у которого любили собираться охотники, чтобы отметить удачный день и обсудить дальнейшие планы. Их даже расспрашивать было не надо – после пива или его более крепкого эквивалента все охотно делились подробностями из жизни, и мне оставалось лишь запоминать. Нескольких охотников я уже знала. Аплодирующий мне худощавый блондин – Фрост – приезжал второй раз за лето. Я постоянно кокетничала с ним, сначала чтобы подразнить Сатира, потом по привычке. Он не был интересным собеседником, но сигареты покупал отменные и охотно ими делился.

– Время барбекю! – Под навесом появился Вуди с початой бутылкой виски.

В Небраске он был простым учителем географии, лысеющим и неприметным, но его глуповатая улыбка лишь казалась безобидной. Убивал он быстро, как и Фрост, – с первого выстрела, и каждый раз они устраивали состязание в скорости выслеживания. Я знала, что после двух дней охоты была ничья – сначала победа отошла к Вуди, но позавчера Фрост сравнял счет.

– Два – один, Небраска рулит. – Вуди протянул мне бутылку. – Отметим?

Судя по тосту, сегодня он снова вырвался вперед.

– Ей уже достаточно. – Сатир перехватил бутылку, но пригубить не успел – я больно ущипнула его за ягодицу.