Инволюция - Макс Вальтер

принялась отогревать её дыханием. Всё же погода не располагала к влажным играм.

Я и без того старался поддерживать вокруг нас относительно приемлемую температуру, но тепло быстро выдувало резкими порывами ветра. Всё же нас окружали поля, а ту скудную растительность, что хоть как-то его сдерживала, я успешно вырвал.

– Ты не забрал душу Царя, – заметила Лена. – Только не говори мне, что мы сейчас снова будем его поднимать.

– Ещё как будем, – с кровожадной ухмылкой ответил я. – Этот щенок сейчас узнает, что такое настоящая боль.

– А, ну если с таким подходом, то ладно, – согласилась девушка и первой спрыгнула с кузова.

– Подожди, дай я ему вначале в рот нассу, – потянулся следом Мутный. – Или лучше в жопу сразу.

– Э, меня подождите, – поспешил за товарищами я. – И его бы связать для начала, и глаза тоже.

– Я, кстати, об этом думала. Похоже, что он не может влиять на разум, если не видит жертву.

– Так, может, ему их просто вырезать на хуй? – предложил наркоман. – Я могу заняться этим вопросом. Эх, жаль передёрнул уже, хуй сейчас не встанет, а я ведь обещал его в глазницу отъебать.

– У тебя ещё будет время, – пообещал другу я.

– Да ты чё, Гер, ебанулся, ха-ха-ха, я же не настолько припизднутый.

– Уверен? – с ухмылкой обернулась к нему Лена. – Как по мне, у тебя всё гораздо хуже.

– Бля, с хуем во рту ты мне больше нравилась, – поморщился наркоман. – Хоть не пиздела.

Мы остановились возле трупа Царя, который тут же пнул ногой Мутный.

– Ну чё, пизда тебе, петушара, не хуй было выёбываться.

– Ну-ка, съебни, – оттолкнула его Лена. – Лучше верёвку найди и на глаза повязку.

– Да выколоть их на хуй, – отмахнулся кореш.

– Ты заебал, – отвесил я ему сочного пинка. – Как только она его оживит, они тоже восстановятся.

– Ну и хули, сразу их и почпокаем, – оскалился тот. – Пока он будет ебальником воздух глотать.

– Ой, да по хуйю, – немного подумав, махнула рукой Лена. – Помоги связать.

– Ебучий паровоз! – почти тут же посыпались маты со стороны наркомана. – Он уже промёрз весь на хуй, даже руку хуй согнуть.

– Ща, – поморщился я и воспарил над миром в поисках хоть какого-нибудь строения, в котором я смогу поддерживать тепло.

Всё оказалось не так уж и плохо, мы находились буквально в километре от Обухова. В общем, не шибко далеко успели отъехать от места встречи.

Однако странно, конечно, со стороны Царя изловить нас довольно хитрым способом и так жидко обосраться при транспортировке. Почему он не озаботился хотя бы уколом снотворного, или не продолжил держать под контролем в мире грёз? Ладно, разбудим – узнаем.

Мы сняли ремни с нескольких автоматов, часть прихватили с собой, чтобы впоследствии спеленать Царя. Два привязали на ногу, чтобы было удобно волочить труп и неспешно двинули в сторону города.

Первые метры приходилось довольно туго, так как я основательно взрыхлил землю вокруг. Но стоило выйти за пределы колонны, как тушка Петра, довольно легко заскользила по обледеневшей поверхности.

Но мы хитрые, прежде чем отправиться в путь, успели ещё и переобуться. Ботинки на военных оказались очень хорошего качества не только с виду. На те берцы, в которых доводилось служить мне, они мало чем походили.

Но как бы ни были они хороши, мы периодически поскальзывались. Хотя с тем, как выглядели наши попытки передвигаться в самом начале морозов, сейчас даже и не сравнить.

Мы свернули в первое попавшееся на глаза здание – выбор пал на заправочную станцию. Как только мы вошли внутрь, я даже глазам своим не поверил: помещение оказалось нетронутым.

Как такое вообще возможно – даже в голове не укладывается. Ведь в первую очередь люди обыскивают именно такие заведения.

Во-первых, на заправках всегда есть еда и вода, как минимум шоколадки и «Бич-пакеты» точно получится отыскать. Во-вторых, топливо – не менее ценный ресурс. Однако сюда отчего-то никто даже не заглянул, иначе полки были бы пустые.

– О, бля, ни хуя себе! «Сникерсы»! – Мутному даже предлагать ничего не нужно, он быстро сориентировался и принялся набивать рюкзак и карманы сладостями.

– Об них сейчас зубы на хуй сломаешь, – прокомментировала Лена.

– Да поебать, ляжками отогрею, – отмахнулся тот.

Я же приступил к делу. Ну как, втянул пару частиц в ладонь и прогрел помещение. Даже дышать сразу стало намного легче. Ледяной воздух больше не обжигал лёгкие и не щипал лицо. Щёки тут же покраснели и зачесались. Но мы на это мало обращали внимание.

Чтобы спеленать Царя, всё же пришлось ломать ему руки и ногу – ждать, пока он отогреется, не было ни сил, ни желания. Да и при таком холоде у него уже наверняка наступило трупное окоченение.

Физически с этим процессом мы не справились, даже прыжки Мутного на плече мало чем помогли, потому я снова прибег к помощи частиц.

Тело Петра с противным хрустом приняло нужную нам позу, после чего мы тут же крепко перевязали его ремнями. Руки скрепили за спиной, тело перевернули на живот, слегка согнули и до кучи соединили запястья с ногами. Затем опрокинули покойника на бок, и наконец Лена приступила к своей части.

Отрыгнув комок света, она поместила его в грудь Петра, и уже спустя пять минут с его стороны прозвучал первый хриплый, протяжный вдох.

Мутный быстро подхватил с прилавка бутылку минералки, разбил её о полку и, склонившись над пацаном, принялся выкалывать ему глаза.

Вот уж поистине: неумелый мясник – хуже опытного садиста. Он ему половину рожи изрезал, прежде чем первый глаз поддался. Царь к тому моменту ещё не успел окончательно прийти в себя, хрипел, пытался увернуться, но второй глаз спасти так и не смог.

– Ну чё, пидор, готовься, как и обещал, сейчас я тебя в череп ебать буду, – не забыл напомнить о своих планах Мутный.

Царь попытался отстраниться, но где там, ремни крепко фиксировали его тело, только головой трясти и получалось.

Глава 13

Разговоры

– Ты сможешь так, чтоб раны зажили, а сами глаза не восстанавливались? – уточнил я у Лены.

Данное решение пришло в голову потому, что от Царя невозможно было добиться ни слова. Он только стонал и скулил. Видимо, это лишь в кино такое случается: режут человека, кишки на вертел наматывают, а он всё сносит, молчит, только зубы крепче сжимает.

А на деле вот чего: шок, едва дышит вообще.

Мы с Мутным прекрасно знаем, что такое боль. Когда зуб ноет, хочется убить всех вокруг, вместо того, чтобы