Человек за чёрной дверью - Лена Обухова

– Едва ли такое чередование может иметь значение для ритуала, – нахмурился Нурейтдинов. – Но личным пунктиком быть может. И все же… на вашем месте я поставил бы тут хотя бы одну камеру и посматривал бы за ней.

– Я передам Велесову ваше мнение, – пообещал Соболев, мысленно соглашаясь. Как минимум он видел смысл в том, чтобы демонстративно взять это место под наблюдение и внушить маньяку, что они идут по ложному следу. Федоров это или нет, а наблюдать за их действиями убийца все равно может.

Следующей по списку у них шла четвертая легенда, поскольку вариант номер два – исчезающий и заново появляющийся вагон – они решили исключить, а с вариантом номер три – черной дверью – уже и так разбирались. Им даже удалось найти место, описанное в легенде, хотя это оказалось чуть сложнее, чем в случае с пустырем.

Нужное здание стояло не в самой промзоне, а рядом с ней. Возможно, когда-то давно здесь тоже располагалось какое-то производство, но сейчас оно никак не использовалось и было заброшено. Попасть внутрь оказалось не так уж сложно: замок на двери был кем-то взломан и, возможно, уже давно. Большую часть стекол разбили вандалы, и кто-то просто заколотил окна фанерой, отчего в помещениях царил полумрак. Пришлось доставать фонарики.

– Мне этот вариант кажется наименее перспективным, – признался Нурейтдинов, пока они осматривались. – Очень уж мало конкретики, много шокирующих деталей и никаких следов в реальной криминальной хронике. По крайней мере, той, до которой смогли добраться мы. Я даже не уверен, действительно ли здесь когда-то был магазин.

– А легенду напомните? – попросил Соболев, который так увлекся фабрикой и дверью, что и о пустыре знал в основном со слов самого эксперта, а не из составленной им подборки.

– Рассказывают, что в девяностые здесь находился частный продуктовый магазин, в котором даже в самые непростые годы можно было недорого купить свежее мясо. Но время от времени в этом районе пропадали люди. И якобы потом выяснилось, что хозяин магазина заманивал их к себе в подвал, убивал, разделывал и…

– Я понял, – перебил Соболев, брезгливо поморщившись. – Кажется, я слышал эту легенду еще в школе, но не про этот магазин.

– Это и отличает городские легенды от реальных историй, – снисходительно улыбнулся Нурейтдинов. – Легенда воскресает снова и снова в разных местах, обрастая несуществующими подробностями и теряя реальные детали. Это то, что всегда случается где-то поблизости или со «знакомым моего знакомого», даже если на самом деле произошло много лет назад или вообще никогда не случалось.

– Так в этой истории есть синий человеческий ноготь, который как-то нашла в фарше мать пропавшей девочки, незадолго до исчезновения накрасившей ногти синим лаком?

Нурейтдинова заметно передернуло, он покачал головой.

– Нет, здесь история заканчивается иначе. Когда все вскрылось и хозяина магазина пришли арестовывать милиционеры, он заперся в своем подвале и в ответ на все требования выйти и сдаться лишь расслабленно насвистывал. А когда дверь наконец взломали, за ней нашли лишь его расчлененный труп, но ни топора, ни того, кто мог это сделать, рядом не оказалось, хотя другого выхода из подвала не было. Утверждается, что кто-то из шокированных милиционеров даже снова услышал тихий свист и чей-то смех…

Он еще не договорил, когда в гнетущей тишине пустого зала, когда-то, возможно, бывшего торговым, послышалось тихое насвистывание простенького мотива. Нурейтдинов резко оглянулся, свет его фонаря метнулся из стороны в сторону, но никого не обнаружил. Когда эксперт повернулся к Соболеву, на его лице явно был написан вопрос: «Вы это слышите?», но свист как раз резко оборвался, а Соболев виновато улыбнулся.

– Простите, не удержался.

Нурейтдинов, осознавший, что его просто разыграли, бросил на него укоризненный взгляд и отвернулся.

– Как бы там ни было, а все это действительно больше похоже на кровавую страшилку, какие любят школьники, а не на реальную историю, – подытожил он недовольно. – И как я уже сказал, в криминальной хронике такого дела не нашлось…

И все же, не желая делать свою работу спустя рукава, они нашли вход в подвал, спустились в него и как следует осмотрели, но ни предварительно начерченной пентаграммы, ни каких-либо следов чьего-либо пребывания не нашли.

После Нурейтдинов попрощался с Соболевым, сославшись на скорую встречу с попавшей в очередной переплет хорошей девочкой Юлей. То ли обиделся на невинный розыгрыш, то ли действительно торопился.

Соболев для очистки совести все же добрался и до легенды, официально списанной со счетов. Пусть для нее и был «не сезон», это еще не значило, что маньяк не мог ее рассматривать.

Найдя нужный тупик уже в кромешной темноте, Соболев побродил по заброшенным путям в поисках какого-нибудь бесхозного вагона. Если бы нашелся такой, то вполне мог бы стать декорацией для пятого ритуала (все-таки тоже закрытое помещение), но ничего похожего в связанном с легендой месте не оказалось.

И это еще больше убедило Соболева в том, что они на правильном пути.

Пока он бегал с проверками по местам легенд, за черной дверью на фабрике установили наблюдение. Настолько незаметное, что Соболев и сам ничего не обнаружил, когда приехал проверить. Лишь связавшись с коллегами, убедился, что все под контролем. Конечно, шестого февраля он и сам будет сидеть в засаде все двадцать четыре часа, а пока хватит и этого.

Под конец рабочего дня ему пришло в голову снова позвать на ужин Федорова. Нурейтдинов был прав: главного подозреваемого стоило держать к себе поближе, Соболев и сам придерживался той же тактики. Но сегодня ему хотелось лишний раз дать Федорову понять, что к информации о расследовании его близко не подпустят. Пусть выясняет через Нурейтдинова. Почему-то Соболеву казалось, что тот не подведет и «сольет» нужную «дезу».

Следующий день он планировал начать с демонстративной установки парочки временных камер на пустыре, но судьба распорядилась иначе. Едва добравшись до отделения, Соболев получил сообщение из автомобильной мастерской, в которой побывал накануне. И судя по тому, что звонил сам владелец с сомнительным прошлым, случилось что-то серьезное.

– Ребята обнаружили это, как только пришли, и сразу меня набрали, – пояснил хозяин, когда Соболев приехал по уже знакомому адресу.

Несколько человек – видимо, работники мастерской, – толпились на улице, нервно курили и взволнованно переговаривались. Заметив Соболева, они притихли и постарались сделать вид, что его визит их не особо заботит, но встревоженные взгляды искоса бросали.

– Я велел им ничего не трогать, сразу приехал сам… Пришлось долго успокаивать клиента, который хотел забрать машину сегодня сразу после открытия. Он был в бешенстве, конечно, но мне удалось его спровадить.

Соболев не понимал, к чему это лирическое отступление про клиента, пока не переступил порог и не оказался внутри помещения, где стояло несколько машин. У одной из них был поднят капот, и, подойдя ближе, Соболев разглядел на корпусе несколько алых капель. Чуть сместившись в сторону, он выругался сквозь зубы.