Замок янтарной розы. Книга 2 - Анна Снегова

Снова запинаюсь.

- Просто скажи!

- …ещё один материк. Ты ищешь потерянное королевство эллери.

Он смотрит на меня серьёзным и пытливым взглядом, и я понимаю, что в этот раз делю с ним что-то особенное – что-то, чего он тоже не доверял ещё ни одной женщине. Заветную мечту.

- Ты права, Эмбер. Я действительно ищу её – прародину эллери, с которой они когда-то приплыли на Ледяные Острова.

- Но откуда ты знаешь, что такая есть? И что она там?

- Знаю. Долгая история – не сегодняшнего утра, не после такой убийственно трудной ночи. Просто поверь мне – он там есть, этот скрытый континент.

- Так почему ты до сих пор его не нашёл?

По его лицу проходит тень.

- Я раз за разом подходил так близко… но не мог преодолеть границу. Как будто магический барьер установлен на море. Хотя – почему «как будто». Наверняка установлен, других причин я не вижу. И он не пускает – разворачивает корабль, смущает разум, внушает страх и желание бежать, куда глаза глядят. Эта девчонка, Маска, должна быть оттуда. Узнаю «вкус» магии. Вот только как попала на Материк… расспросить бы, да она упёрлась рогом, хранит упрямое молчание. Жаль. Больше такой возможности уже не представится.

- Почему?

И в ответ на такой простой с виду вопрос Генрих почему-то медлит. С таким видом, что мне хочется растормошить его, чтобы говорил быстрее. Словно решается, стоит ли мне вообще что-то знать. Некомфортное чувство – конечно, мне было бы приятнее абсолютное доверие, но… видимо, моя персональная «шкатулка секретов» просто не привыкла этими самыми секретами делиться, и замок заржавлен, открывается со скрипом. Кажется, нам обоим ещё учиться откровенности. А пока у меня то и дело возникает чувство, что каждое слово я из своего Ужасного Принца клещами вытягиваю.

- Не ответишь – я на тебя всерьёз обижусь! – предупреждаю на всякий случай самым убедительным тоном, на какой только способна.

В его серых глазах появляется острое и совершенно лишённое тепла выражение, которое пускает по моей спине липкие мурашки неловкости и страха. Потому что в этот момент я вспоминаю, как мало на самом деле знаю человека перед собой. И на секунду мелькает мысль о том, что Ужасным я его, пожалуй, не просто так прозвала. В нём есть жёсткость. Те самые когти внутри мягкой кошачьей лапы. Не завидую я человеку, которого он назовёт своим врагом.

- Я не смогу расспросить её о местах, из которых она родом, потому что, Эмбер, до нового дня она скорее всего не доживёт.

Невольно бросаю взгляд за иллюминатор, где рассветное яростное солнце уже вовсю пытается выбраться из-за горизонта, расталкивая лучами сизые перистые облака с золотым подбрюшьем. Дорожка света в ряби волн слепит глаза.

- Как… почему?..

- Полагаю, потому, что решит уйти добровольно. Прежде, чем до неё доберутся друзья из «Танцующих Масок». Я бы удивился, если б она не предусмотрела возможность провала. Так что больше чем уверен, у неё есть с собой капсула с ядом, который позволит ей сделать это быстро и безболезненно. Где-нибудь на коже. Или под ногтем, в волосах, в зубе…

- Как ты можешь говорить об этом так спокойно? Ты… поэтому сказал ей «это правильный выбор», когда мы уходили из каюты? И приказал развязать? Ты… позволишь ей?!

Мой Ужасный Принц слегка откидывает голову назад и его взгляд с высоты тяжело падает на моё лицо. Я слушаю, закусив губу, слова, которые убивают меня своей бесстрастной рациональностью и горькой справедливостью.

- Никто не оставляет в живых ядовитую змею, которая в любой момент может на тебя броситься. И так теперь заказ на нас передадут другой маске. Но мы хотя бы выгадаем время – пока у них ещё остаются иллюзии, что Красная Маска по-прежнему занята подготовкой нашего с тобой убийства. Эти иллюзии немедленно рассеются, стоит высадить девицу в ближайшем порту. На нас продолжат охоту – вот только мы опять не будем знать в лицо охотника, и всё начнётся заново. Разумеется, со временем придётся решать проблему кардинально и что-то делать с орденом. Но это потом. Пока что мы в безопасности. И я не собираюсь отпускать Красную Маску и рисковать своей женщиной ради какой-то меркантильной дряни, для которой жизнь человека значит не больше пригоршни монет. Да, я не стану, конечно, опускаться до убийства. Она сделает всё добровольно. Идеальный выход.

Наверное, только так и должен рассуждать будущий правитель, от трезвого расчёта которого зависят жизни других людей. Моя, его команды… Но почему-то от этого не легче, и боль начинает выкручивать сердце.

- Но ведь… у неё должны быть причины, чтобы заниматься таким. Откуда-то же взялась в ней эта ненависть? Ты слышал, как она меня назвала – «варварская подстилка»… Она презирает жителей Ледяных Островов, наверное, считает их захватчиками, убийцами эллери…

- Нельзя оправдывать зло тем, что у него были причины. Добрые люди часто пытаются заниматься такими оправданиями. И знаешь, что происходит? Зло очень радуется их наивности и добродетельности. А потом просто использует! Топчет снова и снова. От души прохаживается грязными сапогами по всем этим розовым иллюзиям, которые добрые люди так заботливо стелют им под ноги, словно ковёр. А когда этот ковёр всё же испачкается… его с лёгкостью выбрасывают и заменяют другим. Благо, доверчивых идиотов в мире хватает.

Всматриваюсь в непроницаемое выражение глаз и не могу понять, почему он говорит всё это… с такой горечью. Словно эти слова – лишь верхушка айсберга, который Генрих прячет в себе – огромную острую глыбу льда, вонзившуюся в душу.

Просто молча прижимаюсь, не знаю, что сказать. Он обнимает меня снова крепко-накрепко, утыкается лицом в волосы.

Шепчет глухо:

- Давай пошлём к морским демонам все эти философские диспуты и нравственные дилеммы… наши ультиматумы и споры… просто… будь со мной сейчас! Ты так нужна мне… просто будь со мной!

Яростно, быстро, до головокружения прижимается напряжёнными губами - выцеловывая бархат нежной шеи, мои вздрагивающие плечи, росчерки ключиц.

Падает на пол слишком большой мне пиратский китель. Под умелыми и горячими руками ткань ночной сорочки – слишком тонка.

А я… просто деревенею. Смотрю в сторону невидящими глазами и думаю совсем не о том, что меня обнимает сейчас любимый человек. Который говорит такие разумные и правильные вещи.

А о том, что возможно именно в эту секунду совсем рядом обрывается жизнь. И её последние капли утекают в бесконечный океан времени – туда, откуда нет возврата. А эти яростные золотые лучи восходящего солнца – реквием по одной изломанной, загубленной судьбе.

Вспоминаю снова мёртвые голубые глаза, глядящие в пустоту – уже мёртвые, хотя девушка была ещё жива.

Его руки останавливаются.

Генрих застывает и больше не целует меня. Я пугаюсь, что он сейчас меня оттолкнёт, оставит одну – ведь я не смогла выбросить всё из головы и просто быть рядом. И сейчас он скажет мне о том, что ему не нужна женщина, которая не следует за ним, не доверяет его решениям и его выбору. Тем более, не нужна такая королева.