Про баб - Михаил Барановский

– Да-да, – отзывается Илья.

– Прошу ответить вас, невеста.

– Да.

– В соответствии с «Семейным кодексом Российской Федерации» и с вашим взаимным желанием, которое вы сейчас выразили, в присутствии близких и родных, ваш брак регистрируется. Прошу вас подойти и скрепить ваш семейный союз подписями.

Анна и Илья подходят и расписываются, отражаясь в казенной полировке стола.

– Свидетели, готовы ли вы поручиться за создаваемую семью? – вопрошает работник ЗАГСа.

– Готова, – отзывается Нина.

– Еще бы! – подхватывает Рахиль Иосифовна.

– Молодые, наденьте друг другу кольца. Этими кольцами, как символом вашей любви и супружеской верности, я скрепляю ваш брак. В соответствии с законодательством, ваш брак зарегистрирован. Поздравьте друг друга!

Илья тянется к Анне, чтобы поцеловать ее, но Анна твердо пожимает ему руку.

На улице все облегченно вздыхают и, кажется, не могут надышаться. Весна шарахнула без объявления войны. Рванула, как бутылка теплого шампанского на белую скатерть. Все потекло, изменяясь и стремясь наружу. Треск рвущихся ширинок заглушил политическую трескотню. Уличные художники повыдавливали самые яркие краски, чтобы срисовывать с тротуаров женщин. Женщины побрили ноги и стали ходить на них повсеместно. Зоны отдыха переименовали в эрогенные зоны. Улицу Фиделя Кастро – в бульвар имени Камасутры. Приспевшие к новой весне девственницы бросились отдавать военным честь. Замужние вскарабкались на подоконники, чтобы помыть обмороженные стекла. И все как-то сразу прояснилось и запахло весной. Сквозь воспаленные аденоиды, искривленные перегородки, прошибая риниты и тонзиллиты, доступно для всех.

– Хорошо, – вдыхая свежий воздух, говорит Анна. – Если вы не против, я бы пригласила вас отпраздновать это дело.

– Спасибо, Анюта, я не могу. У меня Сурен на три, – говорит Нина.

– А у меня собес на четыре, – после некоторого колебания произносит Рахиль Иосифовна.

– А кто у вас, Илья?

– Кроме вас – никого.

– Отлично. Значит, мы остаемся вдвоем. Вас куда-нибудь подвезти? – спрашивает Анна у Нины и Рахили Иосифовны.

– Нет, я еще по магазинам прошвырнусь, – говорит Нина.

– Спасибо, Анечка. Я тоже прошвырнусь. Илюша, будь бдителен.

– Мама! – шипит Илья.

– Не заводись.

* * *

Официанты почтительно здороваются с Анной и называют ее по имени-отчеству: Анна Сергеевна – обслуживают очень быстро и подчеркнуто любезно.

– Вы что, работаете в санэпидстанции? – почувствовав какой-то подвох, интересуется Илья.

– С чего вы взяли?

– Вас тут все знают.

– Я бываю здесь почти каждый день.

– Красиво жить не запретишь. Очень хорошее кафе.

– Ну, в плохое я бы вас и не пригласила.

– Я бы вас тоже.

– А кем вы работаете? Я слышала, что вы писатель. Нет, драматург.

– Кто вам сказал?

– Не важно. Я слышала, вы пишете пьесу.

– Да. Практически написал.

– Что за пьеса?

– Про любовь.

– Очень интересно! Расскажите.

– Глупо пересказывать сюжет.

– Почему же глупо?

– Ну вот, скажем, такой сюжет. Тоже про любовь. Она любит его. Он любит ее. Он уезжает, а когда возвращается, то узнает, что она любит другого. Ну, как вам?

– Ну, не скажешь, что лихо закручено.

– Ну, вот. А некто Александр Сергеевич Грибоедов очень не плохую комедию написал. «Горе от ума» называется.

– И все-таки, что у вас там за любовь?

– Ладно, хорошо. Главный герой верит в настоящую любовь. Он понимает, что это очень трудно – найти свою половину в океане людей, разделенных языками и границами. Это все равно, что из миллиона вариантов цифр отгадать правильную комбинацию и открыть сейф с несметными богатствами.

– И остаться на свободе.

– Ну, это уж совсем не возможно. Но он тем не менее каждый раз надеялся на встречу с ней. День за днем, месяц за месяцем, год за годом. А потом разуверился, отчаялся и женился на первой встречной. Всем чертям назло. На такой, что не приведи, Господи. Но потом, конечно, развелся, и снова стал искать ту настоящую половинку, что несомненно ходит-бродит, живет-поживает где-то, может, совсем рядом, может, за углом, в соседнем доме…

– У вас просто дар рассказчика. Ну? Что вы замолчали?

– Шло время.

– А… – с пониманием произносит Анна.

– Шло время, а он все искал и искал. А ее все не было и не было. И тогда он снова разуверился, и снова женился на той, с которой развелся, что не приведи господи! И прожил с ней долго и счастливо, и умерли они в один день, и похоронили их в одном гробу.

– Этот сюжет мне больше нравится, чем «Горе от ума». Только мне кажется, что эта история не про любовь. Это история про брак.

– Про фиктивный брак, – торжествует Илья.

– Вы считаете любой брак фиктивным?

– Конечно. Человек ко всему привыкает. Даже собака, прожив несколько лет с хозяевами, становится членом семьи.

– У вас свежий и какой-то кинологический взгляд на семейные отношения, – отмечает Анна. – Почему вы развелись?

– Кажется, Карл Маркс сказал, что самым интимным в общении человека с природой является еда. Вы очень интимно едите.

– Это комплимент?

– Мы вместе едим, мы уже муж и жена, но еще на «вы».

– Давай на «ты».

– Выпьем за это! – торжественно провозглашает Илья.

– Так почему ты развелся?

– Она все время задевала головой абажур.

– Подожди, ты развелся, потому что она задевала головой абажур? – удивляется Анна.

– Конечно. А что в этом удивительного? Я потом дал себе слово, что женюсь на той, что ни разу его не заденет. Ты – единственная из всех не задела. И я на тебе женился.

– Да, ты человек слова. Может, надо было просто люстру повыше повесить, женился бы раньше?

– А я никуда не спешу. Вот это ужасно вкусно, – показывает Илья на блюдо. – Во-первых, выше нельзя – потолки два пятьдесят. Во-вторых, не в этом дело. Дело в этих мелочах: задела абажур, громко хлопнула дверью… Все это очень показательные мелочи. Человек состоит из тысячи мелочей, а не из чего-то большого и целого, как Кинг-Конг. Чехов говорил, что о человеке можно судить уже по тому, как он заклеивает конверт.

– А как она заклеивала конверты?

– Будь здорова! – Илья поднимает очередную рюмку. – Не помню. Зато везде была разбросана ее обувь. Одна тапка могла валяться в столовой, а другая, например, в ванной. Я до сих пор не понимаю, как это могло происходить. Иногда мне казалось, что я живу с сороконожкой. Ужас!